Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что я, поп?
— Говорит, сообщить что-то хочет.
За окном затихло: видно, Трофимчук задумался.
— Приду утром, — ответил наконец.
— Может, не доживет... — совсем натурально всхлипнула тетка Мария. — Плохой!..
— И что хочет сообщить?
— Если бы знала... К власти, говорит, дело есть, а какое — не ведаю.
— Жди, сейчас оденусь.
Беркут сжал автомат до боли в пальцах: ловко все выходит, и дай бог здоровья тетке Марии — хитрая, а тот олух уши развесил. Должен бы знать: у старого Яремкива одно дело к власти — стрелять и вешать...
Громко загремела щеколда. Петр подал знак сотнику, чтобы не спешил: он был плотней и сильней, чем Беркут, а Григорий Трофимчук тоже слава богу, привык, скотина, ходить за плугом и деревья валить, жилистый, с ним легко не справишься.
Дверь со скрипом открылась, Григорий вышел во двор и сразу покачнулся от удара автоматом по голове. Беркут приставил ему дуло «шмайсера» к груди, да напрасно, — Трофимчук тяжело осел на землю. Петр обшарил у него карманы, вытащил наган, бросил в траву. Беркут наклонился над Григорием, слушая, дышит ли, поднял тяжелый взгляд на Петра.
— Не перестарался? — укорил.
Тот лишь махнул рукой:
— Ничего этому бугаю не будет!
И правда, Трофимчук пошевелился.
— Ну я побежала, — сказала тетка Мария, однако не выдержала, нагнулась и заглянула Трофимчуку в глаза. — Вот так, председатель, пришел и твой час!.. — прошипела и поплелась со двора оглядываясь, совсем не так, как летела сюда, — будто крутилась весь день и смертельно устала.
Петр толкнул ногой Трофимчука, тот застонал, сел, поднял глаза, наверное, понял все сразу, потому что сунул руку в карман, ища оружие.
— Здравствуйте, пан товарищ! — толкнул его в плечо дулом автомата Беркут. — Не узнаете?
— Данила?
— Да.
— Жаль, — сказал Трофимчук на этот раз совсем спокойно, — жаль... Тебя еще в сороковом должны были посадить, контру проклятую.
— Роли поменялись.
Трофимчук тяжело поднялся.
— Думаешь?
— Разве не видно?
— Это ты про меня? Но народ не перебьешь.
— Вас перебьем, народ за нами пойдет.
— А вот тебе! — Трофимчук скрутил дулю, потряс ею под носом у Беркута. — Вы где теперь? Как крысы паршивые прячетесь!
Беркут подтолкнул его к дверям.
— Пошли, разговор есть...
Трофимчук понял все, встал, упираясь, в дверях.
— Убивайте! — выдохнул тяжело, — Здесь убивайте, не пущу!
Петр сильно ударил его в грудь, Трофимчук зашатался и упал. Беркут переступил через него, зажег спичку, открыл дверь в комнаты. Увидел: жена Трофимчука стоит посередине комнаты в длинной белой рубашке.
— Зажги свет! — приказал. — Со свиданием, пани Вера! — Женщина дрожащими руками зажгла керосиновую лампу. Петр толкнул Трофимчука в комнату. Григорий загородил жену, высокий, жилистый. Лампа разгорелась, в комнате сделалось светло. Петр встал в дверях, держа наготове «шмайсер», Беркут сел на лавку возле стены. Свободно вытянул ноги, закурил. Начал не спеша:
— Так, пан Григорий, хороший разговор у нас может получиться. Если, конечно, уважаемый пан не возражает.
Трофимчук уже знал, что ждет его. Посерел, как-то сразу осунулся. Однако поднял голову и ответил:
— Не будет у нас разговора. Стреляй!
— А мы не спешим. И сможем поговорить, если станешь на колени и отречешься от Советов. Да хорошо попросишь.
— Не быть этому!
— Не зарекайся.
— Говорю: не быть!
— А пан товарищ слишком категоричный. И я б не советовал...
— Вот что... — Трофимчук сделал шаг вперед, а Беркут выставил автомат и прижался к стене. — Ты меня не пугай. Я эту власть своими руками, — поднял огромные кулаки, — брал, и мне отрекаться нечего. Поищи слабодушных.
Беркут снисходительно покачал головой.
— Пани Вера, — сказал так, будто заглянул в гости и просит о незначительной услуге, — а поднимите, прошу я вас, сыночка. Как его, кажется, также Григорием назвали?
— Ты что? — выдохнул Трофимчук с ужасом. — Это же дитя!
— Петр... — Беркут ткнул дулом автомата в угол, где стояла маленькая кроватка. — Вытащи этого выродка, а то уважаемое общество не понимает...
Трофимчук шагнул, чтобы преградить путь к ребенку, однако, сразу поняв всю свою безысходность, протянул к Беркуту руки.
— Умоляю, Данила, — попросил, — со мной делай все что хочешь, отпусти сына.
Сотник захохотал.
— Когда землю мою делили, что тебе передавали? — спросил жестко. — Предупреждали? А ты что? Смеялся... Теперь мой час смеяться, понял, падло проклятое!
Петр вынул из кроватки совсем еще маленького черноволосого мальчика — тот зажмурился со сна и прижался к незнакомому дяде, даже обнял его за шею. Петр оторвал его от себя, поднял за воротник рубашки, потряс, и мальчик испуганно закричал.
— Щенок бесхвостый! — треснул его по голому заду Петр, ударил, видно, сильно: ребенок захлебнулся от крика.
— Что же это такое! — кинулась к нему женщина, но Петр саданул ее тяжелым ботинком в живот. Осела на пол, а бандеровец бросил на нее сына — видно, ребенок потерял сознание от боли и ужаса, так как уже и не кричал.
И тогда Трофимчук опустился на колени.
— Оставь ребенка, пан Данила! — попросил.
— Ну и ну, а ты стал покладистее. А как с властью? Отречешься от Советов?
— Нет! — поднялся с колен, отступил к стене, встал, опершись на нее. — Нет, это наша судьба, а от судьбы не отрекаются!
— Твоя судьба вот где! — Беркут выкрикнул зло, поднял автомат. — Так не отречешься?
— Нет... — выдохнул из последних сил.
И тогда Беркут нажал на гашетку. Автомат запрыгал в его руках, выплевывая свинец, он выстрелил в ребенка и женщину, наверное, сразу убил их, продолжал стрелять, глядя не на них, а в ненавистное лицо Григория.
Трофимчук бросился на него неожиданно, как будто подстегнутый кнутом, видно, опомнился и понял, что терять все равно нечего, однако не успел: упал, срезанный короткой очередью. Упал возле сына с неловко протянутой к нему рукой.
Беркут поднял свой «шмайсер», не оглядываясь двинулся к двери. Долго стоял во дворе, жадно дыша, и никак не мог надышаться.
— Ну и голытьба, — вдруг услышал за спиной, — я все осмотрел, нет ничего: ни кольца, ни кожуха хорошего.
— Быдло... — подтвердил Беркут.
— Поспешили, друг сотник, помучали бы его немного...
— Времени нет, зови хлопцев, отходим.
— И то правда. — Петр потянулся, хрустнув суставами. — Пойдем на Быстрицу?
— На Волю Высоцкую.
— На Волю так на Волю...
Где-то не очень далеко застрочил автомат.
— Хлопцы забавляются... — зевнул Беркут. — Переспим в лесу.
— А поужинать?
— У пана Яремкива. Сегодня праздник, пусть ставит.
Беркут пошел со двора уверенно, держа автомат в правой руке, и ни разу не оглянулся на дом. А он стоял с освещенными окнами, какой-то нарядный среди других, притаившихся в темноте, — филин пролетел над ним и закричал жутко.
А теперь элегантный пан Данила Робак стоял перед Максимом Рутковским, держал бокал из тонкого стекла и что-то говорил. Бывший Беркут... И нынешний!
После той кровавой ночи банда Беркута далеко не ушла. Ее перехватили в горах — вырваться удалось только Беркуту и еще одному бандеровцу. Остальные полегли, а раненого Петра задержали и судили. Рутковского ознакомили с его показаниями, потому так зримо и представил ту ночь в Галаганах.
«Экскурс в прошлое не без морали...» — почему-то подумал Рутковский, и ему стало жутко. Но именно с такими людьми придется общаться каждый день, больше того, он должен стать «своим» в их обществе.
И Рутковский через силу улыбнулся Робаку...
К столику с бутылками подошли Иванна с Луцкой, и Рутковский с удовольствием занялся их бокалами. Он налил Стефании джина с тоником.
Девушка уже немного выпила, щеки у нее порозовели, на левой, когда улыбалась, появлялась ямочка. Почему не появляется на правой, вероятно, даже сама Стефания не знала, но Максим все же спросил. Конечно, этот вопрос свидетельствовал об его интересе к Луцкой, девушка поняла это сразу и взяла Рутковского под руку.
Лодзен оценил жест Стефании по-своему: встал так, чтобы отгородить их от компании, спиной к Робаку. Сказал заговорщицки:
— Вы делаете успехи, пан Рутковский. Давно не видел, чтобы кто-нибудь нравился пани Стефании.
Девушка убрала руку, однако тут же снова взяла под локоть Максима. Это не могло не импонировать Рутковскому, но он подумал, что вот уже второй раз в течение вечера его стараются как-то приблизить к Луцкой. Что касалось Иванны, тут все было понятно, но для чего это Лодзену? Только потом Максим понял весь тактический замысел полковника — сегодня же на всякий случай активно включился в игру.
Чуть прижав локтем руку Стефании, ответил с достоинством:
- Чаша Герострата - Наталья Николаевна Александрова - Детектив
- Кофе с молоком - Лана Балашина - Детектив
- Пять абсолютных незнакомцев - Натали Д. Ричардс - Детектив / Триллер
- Дама в черной вуали - Фредерик Дар - Детектив
- Нас украли. История преступлений - Людмила Петрушевская - Детектив
- Чёрная пирамида - Ростислав Александрович Соколов - Детективная фантастика / Детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Строгий режим - Виталий Дёмочка - Детектив
- Поцелуй на удачу - Адель Паркс - Детектив / Триллер
- Билеты на тот свет - Бретт Холлидэй - Детектив