— Идем! — грубо крикнул Пугачев, схватив руку Ксении и отрывая от трупа отца. — Теперь не время оплакивать мертвых. Вели спустить на воду плот, чтобы мы могли переправиться через реку, — обратился он к Чумакову.

— Стой, Емельян Пугачев! — воскликнул Чумаков. — Ты не переправишься через реку. Довольно тебе смущать народ и проливать невинную кровь. Ты мой пленник.

— А, так вот в чем дело! — застонал Пугачев в ярости. — Да, Ксения! Ты своим чистым взором проникла в эту низменную душу!.. Но его измена не останется безнаказанной. Если никто из присутствующих не решится убить негодяя, то я сам отправлю его в ад, к сатане, откуда он родом.

Схватив саблю, Пугачев бросился на предателя, но Антипов и Федульев быстро схватили его за руки и обезоружили.

Пугачев с нечеловеческой силой рванулся от них, но должен был подчиниться силе. Накинувшиеся вожаки повалили его, крепко прижали руки и ноги к земле.

С ужасом смотрели казаки на происходящее.

— Не беспокойтесь ни о чем, — уговаривал их Чумаков, — помогите мне связать бунтовщика, а вам бояться нечего. Государыня вполне прощает вас. Отвечать за все будет один Емелька Пугачев.

Но казаки стояли неподвижно и угрюмо смотрели на лежащего царя, которому Федульев связал ноги кусками своего платья.

Горы дрожали от могучих залпов пушек, и в ночной тиши раздавались вопли тысячи голосов.

— Царская милость будет тем, которые сдадутся добровольно, а сопротивляющихся ожидает смерть! — воскликнул Чумаков.

Казаки, стоящие поодаль, на этот раз вняли словам Чумакова и, подойдя к Антипову и Федульеву, помогли им связать Пугачева.

— И эту женщину, — продолжал Чумаков, указывая на Ксению, — тоже свяжите, отнимите оружие и укройте в безопасном месте. Она моя; государыня императрица подарила мне ее.

Несколько казаков тотчас подошли к Ксении, которая стояла неподвижно, точно мраморное изваяние, и в одну минуту обезоружили ее.

— Она принадлежит тебе? — заревел, как зверь, Пугачев. — Ты лжешь, она тебе не принадлежит, а сам ты принадлежишь нечистой силе…

С неимоверным усилием он вырвался из рук казаков и со связанными ногами бросился вперед, разрывая тряпки.

Одним прыжком он подскочил к Ксении и, вытащив кинжал, висевший на поясе, всадил ей в грудь. Кровь фонтаном брызнула из раны.

— Благодарю тебя, мой возлюбленный! — прошептала Ксения и медленно опустилась на землю.

Пугачев обернулся и с поднятым кинжалом кинулся на Чумакова, испуская яростный вопль. Но казаки сзади схватили его и снова повалили на землю.

Отняв у него кинжал, они связали его крепкими веревками; Пугачев закрыл глаза и перестал сопротивляться.

Мрачно смотрели стоящие на труп Ксении. Чумаков, скрестив руки, не спускал взора с восковеющего лица, на котором застыла счастливая улыбка.

— Любовь к ней, — горько прошептал он, — была смыслом всей моей жизни. Она могла бы сделать меня святым, но сделала преступником; она могла вознести на небо и спустить в ад. Теперь все кончено. Все, что ни произойдет со мной, для меня безразлично. Но, по крайней мере, разбойник, загубивший мое счастье, будет наказан по заслугам! — прибавил он, с ненавистью взглянув на связанного Пугачева.

Толпы бегущих показались у входа в лагерь.

— Враги идут сюда! — с ужасом кричали пугачевцы. — Они шагают по трупам!

— Не бойтесь, — успокаивал их Чумаков, — это вестники царской милости. Сдайтесь — и государыня все простит вам. А вы, — продолжал он, обращаясь к Антипову и Федульеву, — достаньте телегу; мы положим в нее бунтовщика и вывезем его навстречу царскому войску.

Пугачев не проронил ни слова, его положили в телегу. Чумаков, Антипов, Федульев и Творогов окружили ее: медленно двинулся печальный кортеж навстречу генералу Панину [24], уже показавшемуся со своим войском вдали.

XXXV

Великолепное, светлое и свежее утро сияло над садом Зимнего дворца; в этом году императрица, встревоженная множеством беспокойных забот, не покидала его, чтобы, как обыкновенно каждое лето, провести его в Петергофе или Царском Селе. Густые кустарники, высокие кроны деревьев и дерновый ковер сверкали свежей весенней зеленью, так как весь сад, до самых верхушек деревьев, по нескольку раз в день опрыскивали водой и каждый блеклый лист заботливо удалялся, так что здесь, пока продолжалось короткое северное лето, никогда не было видно и следа тленности и казалось, что на земле царит непрерывная весна. Возле дорожек, усыпанных красновато–желтым гравием, на искусно разбитых клумбах росли цветы всех поясов земного шара, апельсиновые деревья и даже несколько пальм были врыты в землю прямо в кадках, как будто они росли на свободе; цветы и фрукты различнейших времен года и климатов росли друг возле друга, и создавалось впечатление, что на этом дивно облагодетельствованном клочке земли рукой феи были собраны все красоты и прелести, на радость людям рассыпанные по всему свету Создателем.

У подножия слегка вздымавшегося пригорка, поросшего могучими дубами, находилась беседка из изящной позолоченной решетки, густо увитая ширазскими розами, яркие краски и сладкий аромат которых были особенно любимы императрицею и для выращиванья которых прилагалось все искусство садоводства. Перед беседкой, посреди зеленой дерновой лужайки находился большой мраморный бассейн, из которого била сильная струя воды и, рассыпаясь алмазными искрами, снова падала в него. Тропические водяные растения цвели на прозрачной поверхности искусственно подогретой воды, слева и справа от бассейна стояли группы пальм, позади лужайка была окружена как бы рамкой темной зелени высоких елей и небольшой рощицей цветущих мирт и апельсиновых деревьев.

Любимое место императрицы было достойно повелительницы, слава которой простиралась от сосновых лесов далекого Севера до апельсиновых рощ Черного моря и которая простирала руку, чтобы подчинить византийской короне и азиатские страны пальм.

Екатерина Алексеевна в простом белом утреннем платье сидела в цветущей розовой беседке на мраморной скамье, покрытой персидскими коврами; она казалась немного бледной и утомленной, но все же лицо сияло юной красотой, присущей ее свежей, жизнерадостной натуре, а во взгляде, разнеженно устремленном на все это блестящее великолепие, отражался золотистый утренний свет.

У ног государыни, на маленьком табурете расположилась Зораида, пленная дочь великого визиря Моссума–оглы; на ней была богатая турецкая одежда, а на голове — покрывало, и своими прелестными ручками она плела венок из роз, которые срывала с ветвей, вившихся по решетке беседки.

Перед императрицей на маленьком столике стояла серебряная ваза, наполненная экзотическими фруктами: здесь были фиги и вишни, душистая земляника лежала рядом со свежими финиками, и для того, чтобы составить этот казавшийся столь безыскусным завтрак, искусству и неустанным заботам садовника понадобился многолетний труд.

Возле стола, поверхность которого представляла собою один кусок ляпис–лазури, сидел паж Николай Сергеевич; он держал в руке книгу и своим юношески свежим голосом читал звучные строфы, вложенные Расином в уста его Ифигении, дочери Агамемнона.

Екатерина Алексеевна особенно любила это произведение французского поэта, и, может быть, именно потому, что ее собственная натура имела крайне мало сходства с идеальным, не помышлявшим ни о каких земных желаниях характером Ифигении.

Зораида внимательно прислушивалась к чтению; сквозь вышитое серебром покрывало было видно, как блестели ее глаза, а ее руки часто роняли на колени розы, которые она срывала с ветвей.

Николай Сергеевич при чтении, видимо, обращал более внимания на Зораиду, чем на императрицу, и в особенности при красивых, захватывающих местах его взгляд так и устремлялся на молодую девушку, как будто он хотел сквозь покрывало прочесть на ее лице оставленное впечатление.

Акт пришел к концу. Зораида доплела венок и положила его на колени императрицы.

— Этот венок следует отдать не мне, — улыбаясь, сказала Екатерина Алексеевна, — но тому, который своим искусным чтением доставил нам такое большое удовольствие. Возьми его, Николай Сергеевич, и пусть жизнь постоянно преподносит столь же красивые розы, которые собрала для тебя рука моей любимой Зораиды.

Николай Сергеевич преклонил колени перед императрицей; она, шутя, возложила венок на его голову.

Паж поцеловал руку императрицы, и тут же, как бы желая принести свою благодарность девушке, создавшей этот благоуханный подарок, он нагнулся к руке Зораиды, все еще лежавшей на коленях императрицы, и приник к ней своими горячими губами.

1 ... 94 95 96 97 98 99 100 101 102 ... 113

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Адъютант императрицы - Грегор Самаров бесплатно.

Похожие на Адъютант императрицы - Грегор Самаров книги

Жаркое лето 1762-го - Сергей Алексеевич Булыга - Историческая проза
Екатерина и Потемкин. Фаворит Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
Князь-пират. Гроза Русского моря - Василий Седугин - Историческая проза
Екатерина и Потемкин. Тайный брак Императрицы - Наталья Павлищева - Историческая проза
Фёдор Курицын. Повесть о Дракуле - Александр Юрченко - Историческая проза
Хроника одного полка. 1915 год - Евгений Анташкевич - Историческая проза
Князь Серебряный - Алексей Константинович Толстой - Историческая проза
Последний год - Алексей Новиков - Историческая проза
Цель – выжить. Шесть лет за колючей проволокой - Фритцше Клаус - Историческая проза
Бегство пленных, или История страданий и гибели поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова - Константин Большаков - Историческая проза

Оставить комментарий