Николай Михайлович Долгополов
Они украли бомбу для Советов
![]()
БЕЗ ПРЕДИСЛОВИЯ
НЕ ОБОЙТИСЬ
Почему публикация этой книги о нашем разведчике-нелегале Абеле и его коллегах с их вечно скрытой от чужих глаз профессией стала вообще возможной? Да потому, что годы все-таки идут, и даже в абсолютно засекреченной для мира внешней разведке существуют сроки давности.
Какие? Кто знает, да и кто скажет. У моих собеседников, помогавших работать над публикацией, вопрос вызывал лишь саркастическую улыбку. Профессионалы разведки терпеливо разъясняли мне, журналисту, что ниточки из прошлого почти всегда тянутся к настоящему. Пролетали войны, десятилетия и эпохи, а люди, в глубочайшей тайне вершившие благородное дело разведки, если и уходили из этой жизни, то все же не исчезали из нее бесследно. Оставляли потомков, сообщников или, если хотите, соратников. Некоторые из моих героев и по сей день живут относительно спокойно в далеких и близких державах, а то и в центре Москвы. И подвергать их устоявшийся жизненный цикл новым испытаниям-проверкам не вправе никто.
Но разве не долг современников вспомнить и тех, кто помог многострадальной нашей России выстоять и обрести ядерное равенство с Западом? Назовем же, наконец, сотворенное Абелем Рудольфом Ивановичем, его предшественниками и продолжателями, простыми и понятными всем словами. Долгие годы Абель нелегально работал в США. Возглавлял сеть разведчиков, которых в Штатах потом заклеймили «русскими атомными шпионами».
Шаг за шагом я постигал немыслимое, однако им с друзьями свершенное. Познакомился с его дочерью Эвелин. Встречался с полковником Службы внешней разведки (СВР) Дмитрием Петровичем Тарасовым, который вызволял Абеля из американской тюрьмы, а потом трудился вместе с ним в Москве. Представился редчайший случай подробно побеседовать со старшим офицером Управления СВР, который некоторым образом считает себя продолжателем дела Абеля.
К сожалению, немалой части собеседников, судя по всему, годы и десятилетия оставаться безымянными. Для меня это огорчительно. Страна вроде бы должна знать своих, да и зарубежных героев. А для разведчиков такая бездонно-кромешная безвестность — стопроцентное подтверждение успеха.
Сколько же было интересных встреч за эти семь некоротких лет, что писалась книга. Возможно, некоторые читатели-знатоки разведки уверены, будто все в этой сверхсекретной епархии разложено по аккуратненьким полочкам. Нет! Многие деяния и люди, их свершившие, появлялись словно из небытия. Иные документы были, казалось, навсегда засекречены, многие хранятся сейчас в далеком далеке. И если бы не помошь руководителей Пресс-бюро Службы внешней разведки России Татьяны Самолис, Юрия Кобаладзе, Бориса Лабусова, никогда б не добраться мне ни до разведчиков, ни до закрытых и суперсекретных досье. В мое распоряжение были предоставлены уникальные архивные материалы. Удалось установить личность человека — истинного Рудольфа Ивановича Абеля, имя которого резидент советской разведки взял при аресте в Нью-Йорке. В этой книге вы найдете даже его фотографию.
Дальше — больше. Поиск-ниточка привела к раскрытию еще одной тайны. Мне удалось около четырех часов проговорить незадолго до его кончины с Питером Крогером — он же Моррис Коэн. И если опять-таки следовать правилам, взятым мною при написании этой книги, и называть вещи сугубо именами собственными, то именно он, Моррис, был главным связником между им же и завербованными агентами-американцами и советской нелегальной разведкой. А его жена Лесли, чудом избежав провала, доставила похищенные из атомной лаборатории Лос-Аламоса чертежи бомбы в Нью-Йорк. О чем только не вспоминал американец, ведомый резидентом Абелем. Тут приоткрылись такие глубины, что о некоторых из них поведать тебе, читатель, мне, конечно же, не удастся. Но и приведенного в этой книге вполне достаточно для того, чтобы начисто переписать некоторые главы в уже устоявшейся было истории мировых спецслужб.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бесспорно, эта работа-поиск была бы обречена на провал, если бы не товарищеская и безвозмездная помошь старшего офицера одного из управлений СВР. Имени его по, надеюсь, понятным причинам, не привожу, а благодарность прошу принять великую. Он не только организовывал мои встречи, но и присутствовал при некоторых беседах, поошряя иногда столь неразговорчивых собеседников к возможной — в таких обстоятельствах — откровенности.
Особая благодарность легендарному разведчику, Герою России Владимиру Борисовичу Барковскому: наши беседы длились часами. Благодарю полковника СВР Юрия Сергеевича Соколова — связника Абеля и Коэнов. Очень много времени и сил уделил мне Герой России Александр Феклисов. Пожалуй, впервые советский резидент в Штатах четко и абсолютно ясно определил роль супругов Джулиана и Этель Розенбергов. Так кто же эта супружеская пара — единственная в истории США казненная за атомный шпионаж в пользу Советов? Правда ли, что работали на Москву? Были нашими атомными шпионами? Ответ на вопрос пытались найти уже несколько десятилетий. Впервые он дан в этой книге.
Впрочем, еще один герой разыскал меня сам. Вдруг пришел факс из Петербурга: «Прочитал вашу беседу с Феклисовым. Хотите узнать настоящую правду? Приезжайте! Йозеф Барр». И с тех пор я регулярно наведывался в Питер к Йозефу Вениаминовичу Бергу — он же Джоэл Барр — ближайшему другу и товарищу Розенбергов по партийной коммунистической ячейке. Барр предусмотрел возможность ареста: перебрался из США в Париж, затем в социалистическую — тогда — Чехословакию. Конечным пунктом маршрута и жизни оказался Ленинград-Петербург.
Только вот кем же на самом деле был Берг-Барр? Агентом Советов? Великим советским ученым, удостоенным Государственной премии за открытия в компьютерной технике? Или великим мистификатором? По предложению и с благословения трагически ушедшего Артема Боровика мы сняли с его же программой «Совершенно секретно» целый фильм о великом шпионе. Человеке, перехитрившем ПРУ, КГБ и себя? Добром знакомом Никиты Хрущева? В книге Бергу-Барру посвяшена целая глава.
Когда в начале 1993 года я только взялся за повествование о людях, укравших у США секрет атомной бомбы, казалось, что подлинные имена американских участников этой истории так и канули в Лету. Кто, к примеру, тот таинственный ученый, передавший Лоне-Лесли Крогер чертежи, похищенные из суперсекретной лаборатории Лос-Аламоса? Некоторые косвенные признаки заставляли предполагать, что агент, действовавший под кличкой то ли Стар, то ли Млад, дожил до наших дней. Уж очень старательно уходил от всех моих вопросов на эту тему муж Лесли-Лоны — старина Питер Крогер. Да и в Управлении «С», курировавшем нелегалов, разговаривать со мною об этом агенте сочли нецелесообразным. И догадки мои подтвердились, ибо время — вещь великая. То, о чем в 1994-м предпочитали вообще не говорить, вдруг выплыло наружу в конце столетия. Известно и имя ученого, и его судьба. Разгадка, как это почти всегда бывает, и проста, и сложна, ей посвящено несколько откровенных страниц.
Уверен, что читателю станет понятным, как же работали советские нелегалы и их агенты-помошники — граждане других государств. А чтобы сравнить методы разведдеятельности «наших» и «чужих», я привожу в этом сборнике и достаточно смелые высказывания, и откровения экс-генерального директора Секретной службы Франции Пьера Мариона, с которым волею судьбы не раз виделся и даже нарушал режим в славном городе Париже.
Ну а теперь к одному из главных героев — Абелю. 11 июля 1903 года в семье обрусевшего немца Генриха Матвеевича Фишера родился мальчик. Так как профессиональный революционер-большевик Генрих Фишер был в те годы выслан в Англию, то и рожать его молодой жене Любе пришлось не в родном Саратове, а в британском городе Ньюкасле-на-Тайне. Родители, влюбленные в революцию и великого Шекспира, назвали сынишку Вильямом.
