Прочитать бесплатно книгу 📚 Полосы на окнах - Виктор Голявкин 👍Полную версию
- Дата:20.07.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Полосы на окнах
- Автор: Виктор Голявкин
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виктор Владимирович Голявкин
Полосы на окнах
1. Затемнение
Мы с мамой завесили окна. Потом зажгли свет. Сейчас нужно завешивать окна.
Сейчас война.
Наш город в затемнении.
Не видно сверху нашего города.
Вдруг в дверь заколотили, да с такой силой, будто несколько человек сразу колотят в нашу дверь, так оно и было. Вошёл управдом и соседи.
Мой маленький брат Боба захотел их напугать, внезапно выскочил перед ними и зарычал, но они на него внимания не обратили.
— Что-нибудь произошло? — спросила мама. — Что-нибудь случилось?
— Тушите свет! — закричал управдом. — Скорее тушите свет!
— С какой стати? И не подумаю!
— Скорее тушите, вам говорят! — Он щёлкнул выключателем, и все оказались в темноте.
— В чём дело? — возмутилась мама.
— Поглядите, что у вас творится!
— Ума не приложу, — сказала мама, — что у нас может твориться?
— У вас щели, — сказала Ханум Измайлова, — вот такие щели! Настоящая сигнализация вражеским самолётам.
Отец мой на фронте, а у нас сигнализация?! Это уж слишком. Семья фронтовика сигнализирует вражеским самолётам, получается?
— На окнах у нас матрасы, — говорит мама, — они свет не пропускают.
— Узкие у тебя матрасы, соседка, — сказала Ханум, — понимаешь — узкие.
— У меня узкие матрасы? — возмутилась мама. — Это у вас узкие матрасы!
— Посмотри с улицы на свои окна, соседка. Сходи на улицу и посмотри. Такие щели! Вот такие щели!
В темноте не было видно, какие она показывала щели.
— Обсудим всё спокойно, — сказал старик Ливерпуль. — Раз нету света, не надо торопиться. Всё устроим. Никому ведь ничего не угрожает в данную минуту. Обо всём поговорим по порядку. Дела дневные позади, и спешить нам сегодня некуда. Не такой уж это сложный вопрос, чтобы спешку устраивать, в самом деле…
— Развёл антимонию, — сказала Мирзоян, — всегда навеселе и заводит антимонию.
— Да погодите вы, — сказал управдом. — Сейчас не время разногласиям. Нужно быть начеку. За светом следить внимательно. Ни щёлочки света, понятно? Так что ликвидируйте просветы.
— Ликвидируем, — сказал я. Мне это слово понравилось.
— Хорошо, — сказала мама, — я повешу по бокам одеяла.
— Вешайте что хотите, — сказал управдом, — это ваше дело.
— Ай, соседка, — сказала Мирзоян, — на чём же вы спать будете?
— На чём все спят, — сказала мама.
— Все постели повесите — и тогда как?
— А что же мне ещё вешать?
— Что-нибудь другое.
— Откуда же я возьму другое? Выкручиваемся как можем.
— Мы тоже выкручиваемся, — сочувствовали соседи.
— Кручусь и верчусь, — сказала мама.
— Все крутятся и вертятся, — поддерживали соседи.
— На чём же вы спите? — не отставала Мирзоян.
— С окон снимаем и спать ложимся.
— А потом?
— Потом снова приколачиваем.
— Так каждый день и приколачиваете?
— В матрасе уже полно дырок. Остаётся только повесить на гвозди. Мы люди не богатые и не гордые.
— А вы сказали: приколачиваете, — вмешался Ливерпуль.
— То вешаем, то приколачиваем, — говорит мама.
— Бедные матрасы, — посочувствовал Ливерпуль, — навряд ли они войну продержатся.
— Вся жизнь у людей изменилась, даже вещи не на своих местах оказались, — сказала Мирзоян.
— И беседуем во мгле, — сказал Ливерпуль.
Дверь была не заперта, и кто-то вошёл к нам на веранду.
— Эй, кто здесь есть? — закричали с веранды.
— Что там опять такое? — спросила мама.
— Ваш пятилетний сын по улицам разгуливает, — ответили с веранды.
— Ах, вечно он сбегает, — спохватилась мама, — вечно он в движении!
«…Кручусь я и верчусь. И ничего не видно!» — распевал Боба на веранде.
Мама уже была там.
— Я вообще не люблю ничего плохого, — объяснял Боба, — когда темно, когда нет света и когда ничего не видно.
— Можно подумать, что он один всего этого не любит, — отвечала мама из темноты, коридора.
— Я ходил искать свет, — оправдывался Боба.
— И нашёл? — насторожился управдом.
— Нигде нету света, — сказал Боба.
— Вот видите, кругом порядок! — сказал управдом.
— Тогда дайте мне красную повязку, — сказал Боба.
Старик Ливерпуль сорвал свою повязку дежурного и повязал Бобе на рукав.
Даже в темноте было заметно, как Боба загордился. Завтра я у него эту повязку отберу, подумал я.
Расходились соседи. Свалили стул с грохотом. Кто-то ушибся.
Мы сняли наши матрасы.
Окна были раскрыты, и небо чёрное.
На улице ни огонька.
Мне не спалось.
Было душно. Бродил в небе слабый прожектор.
У всех своё затемнение, думал я, у каждого по-своему.
У старушек Добрушкиных ковры висят.
У Груниных шторы.
У Мирзоян фанера.
У дяди Миши картон.
У Фалалеевых рекламные противопожарные щиты.
У старика Ливерпуля доски, остаются щели, и его несколько раз предупреждали.
У дяди Гоши окна завешены шалями, и меня всегда интересует, откуда он набрал столько шалей.
У Алиевых одно окно, они к нему прислоняют шкаф. Не лень людям шкаф двигать каждый вечер. Зато никогда в жизни осколки им в комнату не влетят, как они уверяют.
У Измайловых блестящая плотная бумага, все спрашивают, откуда они её достали, а папа Измайлов улыбается и говорит: «В универмаге до войны». Все удивляются, как он мог знать, что начнётся война и ему понадобится эта бумага. Он отвечает, что купил её для совсем другой надобности, но не успел использовать. Тогда спрашивают, для какой надобности он её купил и почему не успел использовать. Оказывается, он собирался оклеить стены своей веранды, но всё откладывал. А теперь ждёт окончания войны, чтобы снять её с окон и оклеить веранду.
С завистью смотрят на его практичное, недорогое затемнение.
Все хотят иметь красивое и практичное затемнение.
Я тоже жалею, что мы не купили раньше такой бумаги и теперь нам приходится вывешивать матрасы.
Боба спит с красной повязкой. Даже во сне лицо у него довольное и гордое.
…Рано утром влетели к нам братья Измайловы, у каждого по рулону.
Рамис, Рафис, Расим, Раис промчались в нашу комнату как конники, размахивая рулонами. Ни слова не говоря, оставили свои рулоны и умчались.
— Порядочно у них бумаги, — сказал я, — на две семьи.
Мой брат Боба схватил рулон, но мама отняла.
— Спасибо соседям, — сказала она. — Обращайтесь с бумагой бережно. Сегодня мы сделаем шторы. А когда кончится война, нашим соседям эта бумага понадобится, чтобы оклеить веранду.
2. Герои
— Советский лётчик таранил самолёт! — заорал я, вбегая в комнату.
— Зачем же так орать? — сказала мама.
— Он ночью таранил! — орал я.
— Представляю, — сказала мама. Ничего она не представляла.
Я размахивал газетой:
— Как даст фашисту в хвост! Винтом как врежет р-р-раз! Бац по хвосту! Тот по-ошёл вниз…
Раскрыв глаза, смотрел на меня Боба. Он тоже ничего не представлял.
Ведь я собирал все газеты. Я знал всех героев. Я знал их в лицо по портретам. Я очень любил их. Не мог я пропустить ни одной газеты. Не могло такое произойти.
И всё же происходило.
— Одной газеты у меня сегодня не хватает, — сказал я, — в нашем ларьке она кончилась. Где-то нужно найти.
Мама к этому привыкла. А Бобе всё равно.
— Попроси у соседей, мама, может быть, у них есть эта газета. Если у них её нет, придётся искать в другом месте.
— Неужели нельзя обойтись без одной газеты?
— Никак нельзя.
— Спроси сам.
— Но мне могут не дать.
Мать идёт за газетой и возвращается ни с чем.
— Я так и знал, — говорю. — Такую газету никто не даст. Первый в мире таран. Представляешь? Ночной. Отрубил фашисту хвост. Вот герой! Нет, такую газету никто не даст, нечего и просить.
— Если бы она у них была, они бы дали, — говорит мама.
— Никто бы не дал. В этом я убеждён.
— Ну, зачем она им, для чего? Никогда бы они не стали из-за газеты портить отношения.
— Ничего ты не понимаешь, мама. Из-за такой газеты можно портить отношения. Если бы ты представляла…
— Газеты, газеты… — говорит мама. — Зачем тебе столько газет?
— Ведь он срезал фашисту хвост!
— Ох, эти газеты, — вздыхает мама, — кругом война…
— Не искал бы я эти газеты, если бы там войны не было!
— Понятно, — говорит мама.
Ничего ей не понятно.
Я выскочил на улицу. Сел на трамвай.
— Посмотрите хорошенько, — попросил я в киоске у бульвара. — Неужели не осталось?
— Сейчас посмотрим хорошенько. — Продавец знал меня. — Нет, нету, — сказал он, — ни одной нету.
— А может быть, есть?
— Не может быть, раз нету.
— Как жаль, — сказал я, — неужели нету?
- Этот мальчик - Виктор Голявкин - Детская проза
- Дневник папиной дочки - Катерина Грачёва - Детская проза
- Почему? - Валентина Осеева - Детская проза
- Рецепт волшебного дня - Мария Бершадская - Детская проза
- Хорьки-детективы: Дело о Благородном Поступке - Ричард Бах - Детская проза
- Праздничные истории любви (сборник) - Светлана Лубенец - Детская проза
- Черныш - Максим Яковлев - Детская проза
- Здесь был Шва - Нил Шустерман - Детская проза
- Новые рассказы про Франца и школу - Кристине Нёстлингер - Детская проза
- Приключения Гугуцэ - Спиридон Вангели - Детская проза