Форма входа
Прочитать бесплатно книгу 📚 Чаинки - Юз Алешковский 👍Полную версию
- Дата:19.10.2024
- Категория: Юмор / Юмористическая проза
- Название: Чаинки
- Автор: Юз Алешковский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
На сайте можно читать бесплатно Чаинки - Юз Алешковский. Жанр: Юмористическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте knigi-online.club (книги онлайн клаб) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Чаинки - Юз Алешковский:
«Щедрость Юзова дара выразилась в количестве написанного и сочиненного им, в количестве осчастливленных им читателей и почитателей. Благодаря известным событиям творчество Юза вышло из подполья, и к ардисовским томикам добавились скромные и роскошные издания на исторической родине. Его прочли новые поколения, и, может быть, кто-то сумел преуспеть в бизнесе, руководствуясь знаниями о механизмах, управляющих процессами, происходящими в нашем славном отечестве, почерпнутыми из его книг. А может быть, просто по прочтении — жить стало лучше, жить стало веселее».Ольга Шамборант
Читем онлайн Чаинки - Юз Алешковский
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Юз Алешковский
Чаинки
ЧАИНКА ПЕРВАЯ
«Боингу» легче и быстрей было взлететь, чем мне поверить в то, что мы с Ирой летим в Китай. На поезде с такими вот делами все проще. Смена пейзажей географических и этнических, мелькание разнозычных всяких названий подтверждают факт вашего перемещения в пространстве и движения к желанной цели. А между небом и землей — что там приметишь?
И все-таки летим мы в Поднебесную.
Летим, а я вдруг закомплексовал. Ну что, сокрушаюсь, знаю я о Китае? Философию и поэзию знаю лучше, чем историю и географию. Этнография? Ни в зуб ногой, как говорят ортопеды и дантисты. Мифология? Понаслышке-поначитке. Порох, компас, писчая бумага, книгопечатание (задолго до Гутенберга и Ивана Федорова), шелк, лапша, стыренная, говорят, в сычуаньской таверне гением промышленного шпионажа Марко Поло и навеки пустившая корни в желудках итальянцев… Что еще? Фарфор… два-три урожая риса в год… Боксерское восстание, про которое я сказал училке на уроке истории, что оно было протестом китайских боксеров против введения английскими захватчиками канатов на ринге и кожаных перчаток… зверства оккупантов-японцев… победоносный поход Мао против клики Чан-Кай-ши и распроклятого врага народов дяди Сэма… затем опять же Москва-Пекин, Москва-Пекин, русский с китайцем братья навек… под знаменем свободы… пельмени и трепанги в ресторане «Пекин»… клевые бостоновые брючки, купленные на первый гонорар… Вот и все. Скудноваты мои знания.
Зато, утешаю себя инфантильно, кое-что по Китай и китайцев узнал раньше, чем о германских фашистах, англо-французских империалистах и японских шпионах…
Москва. Сокольники. Мне пять лет. Осень. Скоро день моего рождения. Иду с мамой первый раз в жизни в китайскую прачечную по Всесвятской улице, золотой и багровой от листвы. Совершенно не могу понять, зачем ее недавно переименовали в честь какого-то дяди — нового советского святого, как допер лет через пятнадцать. Всесвятская… Идем с мамой по тихой осенней улице в китайскую прачечную. Лично я тащу в авоське огромную белую скатерть, на которую опрокинул банку туши. Если китайцы не отстирают пятна, сказала мама, ее можно выкинуть на помойку, и ты, мерзавец, не увидишь никаких гостей, никакого тебе не будет дня рождения… Никакого тебе не будет дня рождения… Довольно нелепые, устрашающие и, между тем, почему-то убаюкивающие слова в устах матери, даровавшей тебе всю эту великолепную жизнь… Впоследствии, полюбив нырять в глубины слов и фраз с поверхностных их значений, гораздо сильней почувствовал и смысл, и безмерный ужас той вполне безобидной бытовой фразы материнской. В самые тяжкие минуты жизни, когда невмоготу было от голодухи, холодрыги, резаных ран, хронического безденежья, несвободы и нелюбви, не молил судьбу ниспослать мне, к чертовой матери, смерть. А вот о том, чтобы никакого не было мне дня рождения, о бесконечном пребывании в Небытие, в гнездышке вечного покоя, в обители, далекой от рождений, смертей и дорог жизни, на которых если не сам бедствуешь, то немыслимо страдаешь от бедствий ближних и уродств человеческой истории, — об этом кайфе я, признаюсь, и нынче грешен грезить в часы бессонницы… грежу и… прекрасно, как это ни странно, засыпаю…
В китайской прачечной — влажная жарища, застит пар глаза, тошнотворно пахнет мылом… зато запашок свежевыглаженного белья и одежки дарует душе предчувствие ночи… захватывающе страшных сновидений… утренних сборов в гости…
Детство, каждый день его, если не час, — это ведь время открытий. И разговор, случайно подслушанный в очереди, станет частью кода, с помощью которого в свой час откроет мое сознание довольно простые смыслы жизненных, общественных и исторических явлений. Разговоры о них несчастные наши родители, дяди, тети и учителя, припугнутые драконом власти, тщательно табуировали. Мне так и виделись на этих явлениях черепа с костями и белые буквы: «не подходи — убьет!», как на электросиловых будках. «Китайцы, понимаете, не мы, — ворчливо говорил какой-то дядя, проверяя сохранность пуговичек на белой рубашке. — Без халтуры часов по двадцать пять в сутки вкалывают. На себя поскольку ишачат, а не на германский пролетариат и какую-то на нашу шею Клару Цеткин. Они и в социализме долго не задержатся, коммунизм отхреначат пятилетки за три, если, вроде нас, мечами, шашками и саблями глотки перережут капиталу с помещиками, а всяким нахлебникам по классу кукиш покажут». — «Знаете, товарищ, в голове у вас каша, да и язык ваш длинный не мешало бы Органам укоротить тем же самым мечом» — сказал кто-то. Тут мама сдала в стирку белье и скатерть, быстро вытащила меня на улицу… пробовал упереться, меня взволновали чьи-то перерезанные глотки… каша в голове у дяди… Органы, зачем-то укорачивающие мечами длинные языки…
Так-то вот вошла в мою жизнь и в память загадочная страна Китай и обитатели ее, китайцы, вкалывающие по двадцать пять часов в сутки. Потом была дивная сказка о соловье императора, навеки ставшая прививкой душе, певчей глотке и сознанию любви к свободе и ненависти к любого рода решеткам. Потом было ожидание прихода в наш двор необыкновенно добродушного старика-китайца с мешком, полным свистулек, трещоток, мячиков, языков-ленточек, калейдоскопов, проволочных головоломок, бамбуковых палочек для сборки летающих драконов… Все это мы выменивали у него на банки-склянки, водочные бутылки и разную рухлядь, стыренную из бабушкиных и материнских заначек… Потом, в школе, были странные слова: Гоминдан… Нанкин… Пекин… Чан-Кай-ши… А шанхаями мы называли общаги, перенаселенные молодыми провинциалами — по-нынешнему, лимитой, — мудро решившими строить заветный коммунизм не в полуголодной глубинке, а в сравнительно сытой Москве… Потом победили проклятого фюрера и коварных японцев, и повсеместно загремела довольно тошнотворная песня: Москва-Пекин! Москва-Пекин! Идут, идут, идут наро-оды за братский мир, за светлый, кажется, труд под знаменем свобо-оды… помню кадры кинохроники… приезд Мао в Москву… объятия его с дряхлеющим Сталиным…
Но вот и Сталин подох, правда, успев начать вместе с Мао заварушку в Корее. На мое счастье он подох за год до конца моего срока, хотя до мгновения выхода за ворота лагеря мне опять-таки трудно было в это поверить… Хрущевская оттепель… глухие злобные разговоры в очередях… уже не о нахлебничающем германском пролетариате, а о халявщиках-китаезах… снова миллиард, понимаете, косоглазых рыл обкармливаем, ишачим тут на них… товарняк пшеницы за товарняком станков гоним на восток, Москва-Пекин, мать ихнюю так вместе с Москвой-Пхеньяном-Ханоем-Гаваной… а мы тут гоняем как проклятые Тамбов-Москва, Тула-Москва, Калинин-Москва, за колбасой, понимаете, и сосисками туда-обратно…
Тогда-то и стали доходить до меня во всех отношениях самоубийственные для России смыслы экстремистской политики пролетарского интернационализма и поддержки национально-освободительной борьбы народов против мирового капитала.
До кризиса имперской системы, нажившей дюжину грыж от неподъемности идиотских мегаломанских программ партии, было не так уж и далеко… Именно в те времена друг мой, Дод, царство ему Небесное, приобщил меня к поэзии гениев старого Китая Бо-Дзю-и, Ду-Фу, Ли-Бо, а умная и образованная писательница дала почитать Лао Цзы, великого философа и мудреца, ставшего основателем чуть ли не всеазиатской религии даосизма.
И вдруг — вдруг перестала звучать железнодорожно-пропагандистская песенка МОСКВА-ПЕКИН… МОСКВА-ПЕКИН… русский с китайцем братья навек… идут-идут, идут наро-оды… Вдруг ни с того вроде бы ни с сего разными путями пошли народы…
Два великих народа, вернее, поганые компартии двух великих народов, советского и китайского, стали смертельными врагами — смертельными настолько, что закидывали друг друга свинцом и гранатами на полуострове Даманском, а накал их политической бойни друг с другом стал поистине омерзительно говнистым. Дружба навек обернулась малопонятной враждой. Некоторые из смыслов происходившего доходили до нас после ловли в эфире «Свободы» и иных — дружественных, на всегдашний мой взгляд, голосов.
Обыватель в очередях вздохнул: макароны появились на прилавках… муку стали чаще давать… не говори, Петрович, китаец ох как хитер, сегодня ты ему атомную бомбу дашь за копейку-другую, а он тебе ею промеж глаз врежет 22 июня ровно в четыре часа… Никита прав, косоглазые спят и видят, как влупляют нам аж до Урала, а там мы, добренькие, и сами рассыпемся…
Думаю, что если бы в одной из своих жизней душа моя не побывала во плоти какого-то китайца и если бы она же, душа моя, не приютилась однажды по воле ангелов в теле русской женщины, обожавшей готовить борщи, котлеты, квасить капусту, солить грибочки, огурцы и так далее, то с чего бы вдруг, еврей в сегодняшнем своем воплощении, так неистово болел за судьбу России, ставшей несчастной заложницей садистической Утопии? С чего бы так болеть мне и переживать за Китай в годы, когда совершенно обезумел он под водительством фактически безграмотного крестьянина Мао и вляпался в кровавую кашу партийного беспредела, всамделишно означавшего — как и для России беспредел ленинско-сталинский — только одно: скатывание кубарем вниз по лестнице многовековой социо-культурной, точней говоря, духовной эволюции — с чего бы?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чаинки - Юз Алешковский бесплатно.
Похожие на Чаинки - Юз Алешковский книги
- Порочный абсурд - Дмитрий Шест - Прочая детская литература / Прочий юмор / Юмористическая проза
- Патентное бюро Перпетуум Мобиле. Начало - Владимир Мономах - Прочий юмор / Юмористическая проза
- Супружество и/или секс - Дэйв Барри - Юмористическая проза
- Собрание сочинений. Том третий - Ярослав Гашек - Юмористическая проза
- Гид для иностранцев в швабском городе Нейбурге - Ярослав Гашек - Юмористическая проза
- Гид для иностранцев - Ярослав Гашек - Юмористическая проза
- Особенности национальной охоты - Александр Рогожкин - Юмористическая проза
- Под стук колес - Олег Палёк - Юмористическая проза
- Случаи в жизни могут быть разные. Сборник юмористических рассказов - Владимир Михайлович Шарик - Прочие приключения / Эротика / Юмористическая проза
- Дом с секретом - Ольга Станиславовна Назарова - Периодические издания / Русская классическая проза / Юмористическая проза / Юмористическая фантастика
