Прочитать бесплатно книгу 📚 Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой - Вивьен Ли 👍Полную версию
- Дата:22.04.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Публицистика
- Название: Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой
- Автор: Вивьен Ли
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вивьен Ли
Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой
У меня был выбор. Быть либо актрисой, либо женой Ларри. И если бы я решила остаться просто женой Ларри, я уверена, что была бы замужем до сих пор.
Вивьен Ли. Интервью. 1967 г.© Павлищева Н., перевод с англ., 2012
© ООО «Яуза-пресс», 2012
* * *Вырваться любой ценой
Ларри, у моей постели на столике букет цветов, но не от тебя. Почему, дорогой? Как ты объяснишь свое отсутствие рядом со мной, если нет гастролей вдали от Лондона?
Зато в палате три медсестры, три огромные грубые тетки, готовые в любой момент наброситься и, ломая кости, прижать к полу, чтобы сделать очередной укол наркотика или снотворного. Ничего удивительного – я в госпитале для психически больных доктора Фрейденберга.
Ты, именно ты, можешь объяснить, зачем меня затолкали сюда в бессознательном состоянии?
Хорошо, что проснулась под утро и не стала сразу вскакивать, а сначала некоторое время лежала, пытаясь сообразить, где я и что произошло. А еще хорошо, что одна из трех громил в белых халатах – та самая медсестра, что гонялась за мной со шприцем еще в Нью-Йорке и которой ты позволил вколоть мне слоновью дозу наркотика, чтобы свалить замертво. В ушах до сих пор стоит твой ледяной голос, безжалостно скомандовавший: «Еще укол!» Ларри, тебе не повезло – хрупкая Вивьен оказалась на удивление живучей.
Может, я и ошибаюсь, тетка была совсем другой, они все друг на друга похожи – руки, как у мужчин-грузчиков, стати великанш, видно, иначе с буйными пациентками не справиться. Только, Ларри, я могу вовсе не быть буйной, меня достаточно до этого не доводить.
От вида громилы в белом халате я едва не закричала и снова зажмурилась. Лежала, затаив дыхание и пытаясь сообразить, как можно спастись. На мое счастье, все три медсестры не обращали на меня внимания, они дремали. Прислушавшись к ровному дыханию надсмотрщиц, осторожно приоткрыла глаза и сделала попытку понять, где нахожусь. Белая стена, такая же белая дверь… Понятно, больница. А если осторожно перевести взгляд в другую сторону, то видны решетки на окнах… Тоже понятно – это не просто больница, а психбольница.
По твоей милости я уже знала, что это такое и что меня ожидает.
Оставалось придумать, как обмануть врачей или хотя бы убедить, что не стоит еще раз подвергать меня лечению электрошоком. Знаешь, чего я боялась больше всего? Что утром появишься ты и снова настоишь на применении этого изуверского метода, как сделал уже однажды.
К утру я не только вспомнила все, что предшествовало моему пребыванию в этой больнице, но и выработала линию поведения. Чтобы отсюда выбраться без настоящей потери разума, я буду послушной, ласковой, вежливой, разумной, не буду сопротивляться, иначе мне снова вколют снотворного столько, что может свалить слона.
– Доброе утро! Где это я?
Наверное, увидев живую Медузу-горгону, тетки остолбенели бы меньше, чем услышав мой бодренький голос. Им нельзя дать опомниться, потому я затарахтела дальше:
– Это больница? А как я сюда попала? Хочу есть, пить и… простите, а где здесь туалет?
– Т-там…
– Я могу пройти? Меня не привязали? Не стоит опасаться, приступ прошел, а когда у меня нет приступа, я не кусаюсь и не плюю ядом.
Какое счастье, что я актриса, хотя играть радостное оживление от пробуждения в психиатрической клинике, если там уже побывала, очень трудно даже актрисе!
Конечно, дверь не закрывалась, вернее, в таких местах двери даже в туалет нет вообще. Ларри, ты никогда не лежал в заведениях, где нет дверей в туалет, а если есть, то стеклянные и без занавесок и ширм? Пациенты должны быть все время на виду, а уж такие «страшные», как я, вообще под присмотром трех пар глаз, словно я могла по кирпичику разнести всю больницу.
В этих палатах нет зеркал, видимо, чтобы больные не перебили их, испугавшись собственного отражения.
– Вы не могли бы дать хотя бы маленькое зеркальце и расческу? Что-то подсказывает, что мне нужно привести в порядок свою внешность.
Тетки в нерешительности переглянулись, но с места не двинулись. Это что, запрет?
– Пожалуйста. Женщина, тем более актриса, должна выглядеть хорошо даже в больнице.
Слово «такой» добавлять не стала, чтобы не обидеть служительниц кошмарного заведения. Я полностью зависела от их доброжелательности, от того, захочется им или нет помочь несчастной Вивьен Ли.
Навстречу пошли, одна вынула из кармана пудреницу, а вторая отправилась куда-то в коридор за расческой, а заодно сообщить, что пациентка очнулась и чего-то требует.
Хорошо, что пудреница мала и в нее почти ничего не видно, потому что серое лицо с синяками под ввалившимися глазами, заостренный нос и узкая ниточка бесцветных губ производили впечатление скорее трупа, чем живого человека. Есть такое выражение: краше в гроб кладут. Это обо мне.
Разглядеть всклокоченные волосы не успела, хотя на всякий случай быстро их пригладила. По коридору к двери послышались торопливые шаги, и в палате появился доктор Фрейденберг.
Я была готова слушаться, проявлять чудеса доброжелательности, но не вполне готова делать это немедленно. Пришлось собрать всю волю в кулак, потому что мне предстояло выдержать поединок с врачом, от которого зависело, буду ли я жить вообще. Если сумею убедить, что я в порядке, применять электрошок или другую подобную гадость не станут, а если нет, то…
Не будем думать о плохом…
– Доктор, где мой супруг сэр Лоуренс Оливье?
Фрейденберг был явно смущен:
– Он… я не знаю, миссис Оливье.
– Мисс Вивьен Ли, пожалуйста, мы договорились с Ларри, что я оставлю свое имя. Так где он?
– Он… если появится необходимость, я смогу сообщить ему…
– Думаю, не стоит, пусть сэр Лоуренс отдыхает. Сколько дней я здесь и кто еще знает о моем пребывании?
– Мы никому не сообщали, – пробормотал доктор, игнорируя вопрос о сроке. Ясно, значит, давно. То, что не сообщали, очень плохо, в таком случае меня можно держать здесь до бесконечности. Нужно срочно придумать, как вынудить их позвать хоть кого-то.
– Я чувствую себя хорошо, ничего не болит, покусать никого не хочется… Я могла бы покинуть ваше замечательное заведение?
– О, нет-нет!
– Почему? Я не сумасшедшая и вполне здорова. – Я старалась не дать ему вставить слово. – Что я должна сделать или сказать, чтобы вы убедились, что это так? Сосчитать пуговицы на вашем халате? Повторить всю таблицу умножения задом наперед? Прочитать сонет Шекспира? Скажите какой, я прочту.
– Вы помните, что произошло и как вы сюда прибыли?
Наши глаза встретились, я выдержала его внимательный, испытующий взгляд и солгала:
– Нет. Но это неважно. Я знаю, что приступ прошел и со мной все в порядке. Я подпишу любые чеки на оплату лечения и отправлюсь домой в «Нотли».
Он понял, что я лгу, и понял, что вижу его понимание.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему? Или
- Оно того стоило. Моя настоящая и невероятная история. Часть II. Любовь - Беата Ардеева - Биографии и Мемуары
- Лепестинья. Род - Лариса Лозина-Макаренко - Биографии и Мемуары / Историческая проза / Эзотерика
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Александр Грин - Алексей Варламов - Биографии и Мемуары
- Следующий! Откровения терапевта о больных и не очень пациентах - Бенджамин Дэниелс - Публицистика
- Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары
- Беседы с Маккартни - Пол Дю Нойер - Биографии и Мемуары
- И в горе, и в радости - Мег Мэйсон - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза
- Вишневский Борис Лазаревич - пресс-секретарь отделения РДП «Яблоко» - Владимир Левченко - Биографии и Мемуары
- Борман Мартин - пресс-секретарь НСДАП - Владимир Левченко - Биографии и Мемуары