Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Похоже, дитя мое, очень похоже, но я все равно сомневаюсь в том, что это окончательная истина.
– Прости, бабушка. – Анна протянула руку, чтобы коснуться ладони Эвелин. – Все это должно быть ужасно для тебя. Но мне непонятно, почему ты против моих попыток найти Джозефа. Хотя, с другой стороны, понятно. Если Джозеф и человек со шрамом – это один и тот же человек, то получается, что именно он убил твоего мужа. Но познать истину – значит достичь гармонии и примириться.
– Я достигла такого состояния, – холодно заметила Эвелин, с трудом приподняв веки. – Я примирилась с этим очень давно. Если Красновский и убил когда-то моего мужа, то зла на него у меня не осталось никакого.
– Потрясающе, бабушка. Тебя просто невозможно понять, и вряд ли мне это удастся когда-нибудь.
– Но если у вас нет никаких злых чувств по отношению к Красновскому, – неожиданно вмешался Филипп, – то почему же вы тогда не хотите, чтобы Анна нашла его и завершила дело, начатое Кейт?
– Потому что я не вижу в этом ничего хорошего, – отрезала Эвелин.
– Обычное и понятное стремление познать истину.
– Или удовлетворение своего любопытства. По этому поводу существует немало пословиц, не правда ли, Филипп?
– Пожалуй. Я вижу. Эвелин, вы любите пословицы.
– Конечно, в сжатой формуле они норой выражают самую суть вещей. Но мне все это не нравится. Это старо, как мир, – преступления, кровь. Как сказано в древней книге: мы не знаем, кто мы есть на самом деле. Поиски человека, который давно уже исчез. Психопат, получающий удовольствие от убийства женщин, который к тому же верой и правдой служит тому, кто почему-то не хочет, чтобы Джозефа Красновского нашли. Нет, Филипп, все это не внушает мне доверия. И я бы посоветовала Анне забрать мать из Вейла. И уберечь от этих поисков. Поселиться там, где много тепла, солнца, счастья, где можно начать жить заново. И куда не проникнут тени из прошлого.
– Бабушка, ты говоришь сейчас, как ведьма. – Анна почувствовала, как по телу побежали мурашки.
– Что ж, я привыкла. Меня называли и похуже. – С этими словами Эвелин отодвинула кресло, готовясь встать. Филипп бросился помогать ей. Он поцеловал руку Эвелин и отправился наверх, в свою комнату. Анна нашла, что этот предупредительный жест очень трогателен.
Вместе с бабушкой Анна поднялась в спальню, где их ждала ночная сиделка. Спальня Эвелин почти не изменилась со времени детства Анны – такая же уютная и простая, с горящим камином. О роскоши говорила только просторная кровать – фамильная принадлежность старинного дома. Сиделка принялась помогать Эвелин готовиться ко сну. Анна хотела уйти, но Эвелин остановила внучку.
– Не уходи, дитя мое. Побудь со мной. Мне так приятно, что ты здесь.
Анна почувствовала, как комок подступил к горлу. Эти теплые слова были столь необычны для Эвелин. Анна послушно села на край постели, наблюдая за тем, как сиделка расстегивает молнию на вечернем платье Эвелин.
– Спасибо, что рассказала мне о человеке со шрамом. Могу представить, какое это было потрясение для тебя, бабушка.
– Ты никогда не знала своего деда, – сказала Эвелин, продевая руки сквозь узкие рукава шелковой ночной рубашки. Ее плечи не выдавали возраста, и кожа по-прежнему оставалась гладкой, словно слоновая кость. – Может быть, не стоит называть этого человека твоим дедом?
– Нет, уж лучше зови.
– Мне было бы неприятно, если у тебя сложится впечатление, что Дэвид не имел никаких положительных качеств.
– Я так не думаю. Ты ведь его любила. И Кандида тоже испытывала к нему самые нежные чувства. Он, должно быть, обладал каким-то очарованием.
– Он был просто соткан из чар, – тяжело вздохнула Эвелин, – и отличался какой-то особой красотой. Такой высокий, сильный. Он был похож в молодости на крестоносна. О его слабостях трудно было догадаться…
Пальцы молчаливой и исполнительной сиделки завернули рукав ночной рубашки на тонкой руке Эвелин, а затем принялись нащупывать пульс. Анна увидела, как на шее у бабушки пульсирует голубая жилка, и подумала о том времени, когда Эвелин была молодой и красивой и была способна свести с ума не одного мужчину.
– Твой Филипп, – начала старая женщина, глядя на Анну, – тоже очень красив и обладает каким-то магнетизмом. Я понимаю, почему ты так любишь его.
Анна почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Неужели это так заметно?
– Я знала тебя еще ребенком. Трудно представить себе, чтобы женщина твоего возраста не потеряла рассудка от такого мужчины, как Филипп.
– Надеюсь, я выгляжу не очень глупо?
– Это он купил тебе бриллианты?
– Да. – Анна слегка коснулась платиновой цепочки на груди.
– Королевский подарок. Платина и бриллианты. Он, видно, специально выбрал самые дорогие материалы на земле.
– Но я не знаю, любит ли он меня, бабушка. И полюбит ли когда-нибудь.
– Не это беспокоит меня в Филиппе.
– А что же?
– Не знаю.
Сиделка между тем послушала пульс и достала тонометр.
– У вас немного поднялось давление, миссис Годболд. Я думаю, что вы переутомились сегодня. Вам надо быть осторожнее.
Затем она сделала какие-то записи и дала Эвелин пилюли. Бабушка проглотила их, скорчив гримасу. Анна поправила подушки, и Эвелин улеглась, вздохнув облегченно и закрыв глаза. Анна расправила простыни вокруг ее худого тела. А сиделка заняла свое привычное место в кресле у камина, надела очки и принялась читать книгу.
Анна вглядывалась в лицо бабушки, держа ее за руку:
– Как бы то ни было, я всегда думаю о тебе как о своей бабушке.
Легкая улыбка промелькнула на губах Эвелин, и ее пальцы слабо сжали ладонь Анны, а веки немного приоткрылись.
– Если бы он не любил тебя, то зачем бы он отправился с тобой в Европу? И почему ему так хочется помочь тебе найти Джозефа Красновского?
– У него есть свой план, бабушка. Филипп горит желанием узнать, что произошло с его собственным отцом. Явно он его очень любит.
– Этого человека он никогда не знал.
– Но он же его отец, бабушка. Как и мою мать, его неотступно преследует эта мысль. Как и меня, – после небольшой паузы добавила Анна.
Эвелин протянула руку и коснулась кончиками пальцев бриллиантов на шее Анны.
– Очень дорогие камни, – прошептала она. Веки Эвелин слабо дрогнули, и Анна поняла, что бабушка вот-вот погрузится в сон. – Надеюсь, что Филипп найдет, что ищет, да и ты тоже. Но будь осторожна, дитя мое, будь осторожна.
Когда бабушка заснула, Анна тихо поднялась с места и нежно поцеловала ее в бровь. Шепотом она пожелала доброй ночи сиделке и вышла из спальни Эвелин. Старый дом погрузился во тьму, коридоры были пустынны. Отовсюду веяло холодом. Зима в Нортамберленде – это не сезон теплых ласковых ночей. Отопление и освещение в Грейт-Ло были далеки от совершенства, несмотря на все усилия Эвелин осовременить эти системы в 1950 году. Правда, спальни еще как-то обогревались каминами и теплом батарей от работающей котельной. Стоя в пустом коридоре, Анна слышала, как щелкнул замок в двери и где-то внизу послышался шепот прислуги.
Она направилась к двери Филиппа и тихо поскреблась кончиками пальцев, прежде чем войти. В комнате царил полумрак. В отблесках пламени горящего камина угадывался силуэт Филиппа, стоящего у окна и вглядывающегося в ночь.
Анна закрыла дверь и тихо подошла к Филиппу.
– Что ты там ищешь? – прошептала она.
– Смотрю во тьму.
– И что же увидел?
– Полную тьму. Ночи в Вайоминге точно такие же. Так долго живу в городах, что стал забывать, как выглядят настоящие ночи.
Анна прижалась к нему сзади и почувствовала, как рука Филиппа скользнула по ее плечу. Она отдалась этой теплой силе. Филипп успел переодеться, и сейчас на нем был шелковый халат.
– Ты прав, – прошептала Анна, – тьма великолепна.
– Вечер оказался для тебя тяжелым?
– Да. Настоящее потрясение. Я даже не представляла, что узнаю что-то новое о Дэвиде, мне никогда об этом не рассказывали. Но сейчас, кажется, все сходится. Мать, наверное, всю жизнь преследовал этот ужас: как у нее на глазах убивают отца. И когда она прочитала дневник, все встало на свои места. Мать узнала наконец, кто же этот человек со шрамом и почему он убил Дэвида. Она разыскивала его не только потому, что это ее отец, но и чтобы предложить ему…
– Прощение, да еще полное, – добавил Филипп.
– Да, может быть.
– Но ведь он же убил Дэвида Годболда. Просто взял и размазал его мозги по земле.
– Хмм… Этим, наверное, объясняется, почему он до сих нор прячется.
Филипп с любопытством посмотрел на Анну.
– Значит, это убийство для тебя ничего не меняет?
– Ничего.
– Но Джозеф Красновский совершил свое преступление не в порыве страсти, а совершенно хладнокровно, причем через пятнадцать лет после войны.
– Пятнадцать лет для Дэвида, а Джозеф только успел выбраться из России, не забывай об этом. Поэтому назвать его хладнокровным я не могу.
- Мистер Уэст (ЛП) - Льюис Р. Дж - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки - Риа Уайльд - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки (ЛП) - Уайльд Риа - Современные любовные романы
- Авантюрист - Мариус Габриэль - Современные любовные романы
- Не влюбляйся в рок-звезду (ЛП) - Хиггинсон Рейчел - Современные любовные романы
- Жестокие клятвы - Джей Ти Джессинжер - Современные любовные романы
- Зеленое солнце - Марина Светлая - Современные любовные романы
- Заблудившееся счастье (сборник) - Маргарита Лаврик - Современные любовные романы
- Когда она жаждет (ЛП) - Сэндс Габриэль - Современные любовные романы
- Два сына для сурового папы (СИ) - Свит Кэти - Современные любовные романы