Мы были отрядом, но отрядом, разбитым на отдельные группы, живущие сами по себе, не скрепленные общей целью и единой волей командира. То есть мной. В воздухе витал дух разобщения и неприязни.
Орки охраны сидели у своих костров. Ученики шамана – у своего. Орки, пришедшие из империи с Су и Радзи-илом, сидели отдельно. Вроде бы все вместе, но разделенные молчанием и отчуждением, каждый в своем мирке.
Эльфары сели как бы сторонясь орков, но ближе к нашему центральному костру.
У нашего костра рядом с Гангой сидел Фома. К нам присоединился Гради-ил. Мы единственные из всего отряда были единодушны и не чурались друг друга.
«Завтра начнем боевое слаживание», – решил я.
Ганга наложила мне в миску наваристой похлебки с мясом и отломила лепешку. Так же поухаживала за Гради-илом.
Я ел и слушал, как лер Эману-ил наставлял Су соблюдать правила приличий, принятые в домах снежных эльфаров. Гради-ил заметил, что я посматриваю на этих двоих, и криво усмехнулся.
– Что, думаешь, у него не получится? – спросил я.
Гради-ил неопределенно пожал плечами:
– Посмотрим.
А Су была в своем репертуаре. Путешествие в отсутствие узды для этой свободолюбивой и бесшабашной девчонки сказалось на ее поведении не самым лучшим образом.
– Льерина, вы сидите неправильно. Нельзя так сутулиться. Вы должны держать спину ровно. Вот так! – убеждал Су разжалованный посол, ныне учитель манер. – И вообще, вы не помыли руки перед едой.
Су поплевала на ладони и вытерла их о штаны.
– Так пойдет? – спросила она вполне серьезно и потянулась к миске с кашей. Но достать ее не смогла. Лер очень быстро подвинул миску к себе.
– Нет, льерина, не пойдет, – решительно возразил он. – Руки надо мыть перед каждым приемом пищи и после того, как справили естественные надобности организма.
– Это какие еще надобности? – подозрительно спросила Сулейма. – Вы о чем?.. О месячных?
Эльфар подавился кашей и был явно ошарашен тем, что девушка говорит так спокойно о деликатных моментах. Он несколько рисок молчал, обдумывая, что сказать. Вытер платком рот.
– Нет, я говорю о том, что после того, как вы справите нужду, надо мыть руки. А о том, что вы имели в виду, говорить вообще не принято…
– Интересное дело, а разве месячные – это не естественные надобности и после них не надо мыть руки? Я и ноги мою. Бывает, так потечет…
– Стоп-стоп-стоп! – замахал руками снежный эльфар. – Давайте не будем говорить о таких вещах. Начнем с простых и понятных действий. Сходите и вымойте руки в ручье. И запомните, руки надо мыть перед едой и после того, как справите нужду. Идите. Вы по рождению благородная снежная эльфарка. И не грызите ногти. Я заметил, что когда вы злитесь, то грызете ногти.
Су волком глянула на лера, потом на нас и спорить не стала, помнила урок Фомы. Но, уходя, пробурчала:
– Что я, испражняюсь, что ли, на руки, чтобы их мыть?
Гради-ил, сдерживая смех, поперхнулся, а лер Эману-ил застыл с открытым ртом.
Когда Су вернулась, он сделал ей внушение:
– Льерина, вы не должны так выражаться. Это… это крайне непристойно.
Су не отреагировала на замечание, села, скрестив ноги по-турецки, схватила свою миску и стала жадно есть кашу.
– Запомните, – не давал ей покоя ее новый учитель, – есть нужно не чавкая и не показывая, что вы голодны. Это удел простолюдинов, а не благородных жителей Снежных гор. И посмотрите, как вы сидите?
– Как? Что теперь не так?
– Вы сидите, как дикий орк! – воскликнул эльфар, и на него косо взглянули сидевшие поблизости орки. Их сдерживало лишь мое присутствие, иначе лер Эману-ил на собственной шкуре узнал бы всю их дикость.
Ганга показала клыки и прошептала:
– Я его сама зарежу, как дикая орчанка.
Но лер вошел во вкус и не обращал на орков никакого внимания.
– Девушки должны сидеть вот так. – Лер поджал ноги и положил их набок.
– Но так неудобно! – возмутилась Су.
– Надо привыкать. Учитесь, – произнес учитель и отобрал у нее миску. – Вы должны оставлять немного пищи, это основы хорошего воспитания.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Терпение Су закончилось. Она на меня-то плевать хотела, а уж на простого эльфара и подавно.
– Слышь, ты, старый кобель. Я щас эту миску засуну тебе… короче, в задницу. И заставлю сожрать остатки на ней. Иди и учи манерам своего сыночка. А меня не трогай, а то в морду дам.
Она вскочила, пнула со злости сапогом костер, так что искры полетели в эльфара, и направилась к нам. Нагло уселась и потянулась к котелку с похлебкой.
– Тебе разве разрешили сидеть у моего костра? – тихо спросил я, и ее рука повисла в воздухе. – Ты не заслужила это право. Встань и иди прочь! И больше без разрешения к костру не приближайся.
Девушка вскочила и с плачем закричала:
– Я уйду! Навсегда уйду! Фома, ты со мной?!
Тот равнодушно отозвался:
– Нет.
– Ах так! Предатель! Тут все предатели! Видеть вас не хочу! – Она заревела в полный голос и умчалась в ночь.
– Фома, – обратился я к орку, – ты ей зад, что ли, полечил?
Орк спокойно кивнул.
– Зря. Она быстро забыла науку. Запомни, доброе слово и плеть лучше действуют на сознание, чем просто доброе слово. И не повторяй ошибок Гради-ила и лера Эману-ила.
Фома беззвучно рассмеялся, трясясь всем телом.
– Я запомню, учитель.
– Ты что, не пойдешь ее искать? – спросила Ганга. Глаза ее смеялись.
– Нет, пусть проветрится. Как вернется, я поучу ее плетью и добрым словом. – Он встал и направился к сконфуженному эльфару. – Лер, я помогу вам привить хорошие манеры вашей ученице, только я не мешаю вам, вы не мешаете мне. Согласны?
– Да, Фома, конечно, согласен, это вызов, который я принял и должен доказать, что я чего-то стою. – Он гордо вскинул голову.
– Вот и договорились, – кивнул Фома. – Сегодня вечером, как вернется ваша ученица, мы продолжим учебу.
Ждать долго не пришлось. Вокруг лагеря сновали гиены, и Су с воплем «спасите!» прибежала обратно.
Ну а мне нужно было помириться с Гангой. Но не здесь же, в окружении толпы орков и эльфаров.
Я поднялся, подал руку Ганге, помогая ей встать.
– Гради-ил, мы с Гангой отлучимся до утра. За нас не беспокойся. Утром у этого костра собери командиров. Сына Грыза, старшего из шаманов, и ты с Фомой тоже будьте здесь. Фома, скажи, зачем тебе эти двое орков? – Я взглядом указал на отца и сына.
– Мы вместе бежали из плена. Они хотят мне служить. Пусть служат.
– Ну пусть служат, только чтоб не стали помехой в походе.
– Я позабочусь об этом, учитель.
Бывший слабосильный ученик шамана сивучей заметно возмужал, набрался опыта и уверенности. Отвечал он спокойно и твердо. Видно было, что он понимал ситуацию и ее контролировал. Хороший у меня помощник.
Мы с Гангой исчезли с места стоянки и перенеслись на мою гору, в зал дворца. Я видел удивление моей невесты и был доволен произведенным впечатлением.
Осматриваясь, она крепче сжала мою руку.
– Ирри, это… что? Это мы где?
– Мы в моем дворце. В моем городе на моей горе.
– В Снежных горах? Ты успел там построить дворец?
– Нет. Туда мы еще не добрались. Пойдем, я покажу тебе город и мою гору.
За дверью, лязгнув копьями о щиты, меня приветствовала стража – орк и снежный эльфар. Ганга с удивлением на них взглянула, но промолчала.
Мы вышли на балкон, оттуда открывался потрясающий вид на город. Я сам никогда не смотрел на него с этой точки. Красивые дома, ухоженные улицы с клумбами. Центральные кварталы кольцом охватывал ухоженный парк. Множество шпилей и куполов высилось над городскими стенами.
Град на Горе значительно разросся и выплеснулся за стены, где теперь стояли уютные домики под красными черепичными крышами. К моему удивлению, паслись коровки и овцы. Крестьяне косили траву и пахали землю.
– Как называется этот город? – Ганга не могла скрыть своего восторга.
– Град на Горе.
– Пойдем прогуляемся по улицам! – Она схватила меня за руку и потащила к мраморной лестнице.
