кто молится, чтобы показаться перед людьми (Мф 6:5–6), желая предстать в их глазах в выгодном свете; это способ бытия фарисеев, которые гораздо позже сговариваются убить самого Христа. Нет никаких сомнений, что мысль о возвышении Моисея до тирана была бы соблазнительной для капризной и безответственной черни, которую пророк пытается вести в обетованную землю. В конце концов, израильтяне все время тоскуют по старым добрым временам, когда фараон пас их жезлом железным, и сетуют на то, что их свобода ужасна (Исх 16:2–3; Чис 11:4–6). Они бы сделали Моисея деспотом в мгновение ока, если бы это облегчило бремя их независимой судьбы. Кроме того, мало кто способен отказаться от добровольно предлагаемых оваций: «Кто я такой, чтобы возражать, когда все кричат, что сделают меня спасителем?» – даже когда это предложение делается в качестве взятки теми, кто желает отвергнуть собственный личный суверенитет и свою ответственность.
Иофор однозначно возражает – и дух его ответа эхом звучит на протяжении столетий. Он советует Моисею делегировать ответственность и научить народ тому, как самим решать проблемы, улаживать споры и управлять своими делами:
итак послушай слов моих; я дам тебе совет, и будет Бог с тобою: будь ты для народа посредником пред Богом и представляй Богу дела [его];
научай их уставам [Божиим] и законам [Его], указывай им путь [Его], по которому они должны идти, и дела, которые они должны делать.
Исх 18:19–20
С точки зрения психологии это полезный совет для самих израильтян, а кроме того, он облегчает бремя Моисея и ослабляет соблазнительное влечение власти. Иофор призывает зятя наставить евреев на истинный путь, чтобы они могли принять свою судьбу и стать ее творцами. Его слова весьма практичны, и их можно реализовать без промедления:
…ты же усмотри [себе] из всего народа людей способных, боящихся Бога, людей правдивых, ненавидящих корысть, и поставь [их] над ним тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальниками и десятиначальниками [и письмоводителями];
пусть они судят народ во всякое время и о всяком важном деле доносят тебе, а все малые дела судят сами: и будет тебе легче, и они понесут с тобою бремя;
если ты сделаешь это, и Бог повелит тебе, то ты можешь устоять, и весь народ сей будет отходить в свое место с миром.
Исх 18:21–23
Идея необходимой иерархии порядка и ответственности легла в основу самых высокофункциональных общественных институтов современности. Например, на Западе есть вспомогательная структура судебной юстиции, в которой низшие суды выносят решения по вопросам, имеющим местное и частное значение, а высшие готовы рассмотреть более фундаментальные споры – или такие, когда истцы, жертвы или преступники считают решение низшей инстанции недостаточно справедливым. Действия Моисея представляют собой прообраз таких соглашений.
И послушал Моисей слов тестя своего и сделал все, что он говорил [ему];
и выбрал Моисей из всего Израиля способных людей и поставил их начальниками народа, тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальниками и десятиначальниками [и письмоводителями],
и судили они народ во всякое время; о [всех] делах важных доносили Моисею, а все малые дела судили сами.
Исх 18:24–26
Исполнив свое дело, Иофор возвращается домой: «И отпустил Моисей тестя своего, и он пошел в землю свою» (Исх 18:27).
Трудно переоценить важность двух этих малых нарративов. Первый сосредоточен на вопросах, связанных с психологией, и основан на двух предположениях, согласно которым народ, способный к самоуправлению, должен быть достаточно образован, чтобы с этим справиться, и что обязанность справедливого и полновластного вождя – обеспечить такое образование. Второй – социальный, и он описывает построение иерархии распределенной ответственности. Эта новая организация – вечная альтернатива как анархической пустоши, населенной рабами, так и гнетущей тирании, где правят произвол, прихоть, принуждение и страх. Подлинно ответственный народ не нуждается в автократе – и не потерпит его. Он сумеет управлять собой и тем самым защитит себя от рабства, отчаяния и безнадежного нигилизма, неизбежных в хаосе пустыни. Граждане, обладающие знаниями и способные за себя отвечать, избавляются от рабских привычек, перенимают мышление взрослых, берут из прошлого лучшее, строя будущее, и сами творят свою судьбу.
Парадоксальная правда и в том, что именно добровольное принятие ответственности за самоуправление придает жизни смысл, который сохраняет надежду и сдерживает отчаяние даже во времена бедствий, когда даже до простого счастья очень далеко. Согласие взять свой крест становится преображающим приключением Авраама (а также Иакова, самих израильтян и тех, кто в конечном итоге пошел за Христом). В этом нет ничего «морально относительного»: принятие ответственности за себя и управление социумом идентично взрослому возрасту и даже нейрофизиологической интеграции или зрелости, которая на высшем уровне включает в себя индивидуальность, – дальновидную, жертвенную, независимую, гостеприимную, склонную к плодотворному труду, щедрую и способную влиться в коллектив.
Нововведения, предложенные Иофором и осуществленные Моисеем, взаимно усиливают друг друга и выступают альтернативой тирании и рабству. Образованные и ответственные люди становятся гораздо более способными судьями, а установление судебной иерархии позволяет тем, кто к этому готов, учиться еще серьезнее и брать на себя больше ответственности по мере постепенного восхождения к вершине, на которой стоит Моисей; и еще выше, к самому Богу. В основе этой иерархии лежат не сила и власть, а компетентность и таланты. Решение о том, кто обладает такой компетентностью, выносится теми, кто равен по статусу будущим судьям – именно они выбирают из низших рангов тех, кого следует возвысить. Кроме того, решение также принимают те, кто будет получать выгоду от принятых судебных вердиктов. Постановления компетентной инстанции будут приниматься добровольно – даже с радостью – теми, кого они непосредственно затрагивают, и люди, в свою очередь, не столько подчинятся тем, кто вынес вердикт, сколько будут активно трудиться, выражая свою поддержку и проявляя почтение. Именно эта инстанция делает тиранию ненужной; а во времена культурной неопределенности – «смерти Бога» – именно определяющие характеристики и принципы этой инстанции становятся жертвой глумливой и злобной критики со стороны тех, кто с радостью стал бы тираном, если бы представилась такая возможность. Именно эта инстанция устраняет рабство, поскольку требует развития отношений и традиций самоуправления на каждом уровне неизбежной социальной иерархии.
Принцип субсидиарности, подробно изложенный в этой истории, – иными словами, принцип децентрализованной и распределенной иерархической ответственности, способной выступить в качестве альтернативы патологическому порядку тирании или хаосу пустыни, – гласит, что как можно больше свободы и ответственности должно быть передано сверху вниз по цепи инстанций, так, чтобы высшие не ожидали и не забирали слишком много, а низшие не отказывались от ответственности, создающей поддерживающий
