Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По дороге Горка встречает козу, которая опирается передними ногами о верхушку штакетного заборчика и срывает листья с веток дикой яблоньки.
– Эй, ма шевр (козочка), ты чего в чужой огород лезешь?
– Ме-е-е, – оправдывается коза.
Пробегающую мимо бродячую собаку Горка уже ни о чём не спрашивает: при такой неприветной жизни ей не до иностранного языка, свой бы не забыть!
Уроки живописи
Необычным выдаётся в этом году октябрь. Ночами резвится лёгкий морозец, а днём поднастывшую землю греет, ласкает солнце. На жёлтых берёзах и покрасневших осинах, ещё не сбросивших листву, утрами серебрится прозрачный пух изморози. Воздух порой подрагивает от какого-то далёкого непонятного звона. Над таёжным горизонтом теснятся тёмные облака.
Тайга в октябре кажется Горке присмиревшей и задумчивой. Это и понятно. Скоро грянут холода, к ним надо подготовиться и деревьям, и зверям, и птицам. Со студёным ветром, колючим снегом и трескучим морозом им придётся бороться в одиночку.
В «Азбуке народной мудрости», найденной в бабушкиной библиотеке, Горка читает: «Нечисто лист с деревьев опадёт, перелётные птицы летят низко над землёй и быстро, облака плывут, едва не касаясь вершин деревьев, синицы пищат ранее обычного, звёзды на небе тусклые – жди скорых холодов, быть зиме суровой».
На Хрусталинке утрами блестят тонкие ледяные забереги. Скучно Горке. Ребята-соболята живут и учатся в городе. Сюда приезжают только на выходные дни.
Чтобы развлечь внука, Баба Лина достаёт из шкафа большой красочный альбом с копиями картин русских художников-классиков и предлагает поизучать их вместе. Горка с радостью соглашается.
– Давай разглядим тему осени и сравним живописные полотна с нашей реальностью. Ну, как у нас сейчас, – добавляет она, заметив непонятливость непривычного слова по вздёрнутым бровкам внука.
– Вот, смотри, картина Василия Дмитриевича Поленова «Золотая осень». Природа как бы застыла, замерла в ожидании зимы. Изумительно чистые краски. А какие дали открываются! А горизонт? То ли земля продолжает небо, то ли небо сливается с землёй. А тут небольшая церквушка. Всё обжито, уютно.
А вот «Золотая осень» Исаака Ильича Левитана. Эту картину называют энциклопедией осенней природы. Помню, когда я училась в школе, то на обложке книги «Родная речь» была именно эта картина. Тут отражены все краски жизни: небо голубое и светлое, облачка на нём лёгкие, нежные, берёзки в золотых нарядах; речка чуть тёмная, спокойная. Похожа на нашу Хрусталинку. Ты не находишь? – заглядывает баба Лина в глаза внука.
– Угу, – соглашается Горка, – очень похожа.
– Солнышка на картине нет, но всё пронизано светом и теплом. Здорово, верно? Разные художники видели и отображали осень на своих полотнах по-своему. Вот смотри, – баба Лина листает альбом, – у Алексея Саврасова в центре внимания тёмный, мрачноватый куст. Такие же птицы. У Аполлинария Васнецова – тоже тёмные мрачные деревья, опавшие листья.
Свою картину Алексей Кондратьевич Саврасов написал в очень трудный период своей жизни, одинокой и малоприютной. Какой год? – баба Лина смотрит на выходные данные, – ага, 1871-й. Краски приглушены и лишены всякой жизнерадостности. Оттенки коричневого и тёмно-зелёного цветов. Да и сюжет мрачноват: ветряная мельница, изба, небо пасмурное, улетают в даль птицы. Автор отражает своё настроение: пусто у него в душе, кошки скребут.
У Ивана Ивановича Шишкина краски, как видишь, тоже лишены жизнерадостности. На первом плане – деревья, задумчивые, темноватые. Но что трогает сердце – за ними скрывается какая-то тайна.
– Очень похоже на нашу тайгу, – соглашается Горка.
После такой подготовки ему непременно хочется что-нибудь нарисовать.
– А что, баба Лина?
– А вот перед тобой сопка. А у подошвы – поляна. Берёзовая рощица. Попробуй их изобразить, используя простые формы: круги, треугольники, прямоугольники, линии, точки, – предлагает бабушка, раскладывая перед внуком бумагу и набор цветных карандашей.
Горка усаживается за стол, а баба Лина уходит в свою комнату.
Через час усердия Горка слышит резкие ритмичные звуки.
Тук-тук-тук.
– Да-да! Войдите!
Тук-тук-тук.
Горка открывает дверь, ведущую в его комнату. Никого нет.
– Баба Лина, кто-то где-то стучит!
Баба Лина появляется из кухни, смотрит в окно.
– Так это же дятел. Вон на раме сидит. В гости прилетел.
Горка на цыпочках подкрадывается к окну. Дятел так увлечён своей работой, что не обращает внимания вокруг себя. Только головка в красной шапочке мелькает.
Тук-тук-тук.
– Баба Лина! – Горка приседает у подоконника и снизу разглядывает птицу, у него брюшко почему-то голенькое.
– Это значит, что дятел молодой, полностью не оперился. Крылья и хвост у него как у взрослого, а сам он ещё малыш. И умом не окреп. Долбит раму зря. Ничего там нет.
Дятел словно слышит укоризну. Перелетает на забор – и ну каждую доску тюкать. Перелетает с одной доски на другую, словно считает. Всё пересчитал.
– Вот видишь, Горушка, точно! Маленький ещё, неопытный. Но ничего, научится!
– Красивая птица, – заключает Горка, – я и его нарисую! Ну, как умею.
– А можно посмотреть, что ты уже нарисовал?
Баба Лина разглядывает картину.
В школьные годы она посещала кружок живописи. Вместе со сверстниками и преподавателем ездила рисовать природу с натуры. Кое-что понимала в азах работы карандашом и кистью.
– А знаешь, Горушка, на мой взгляд очень даже здорово! Рисуй почаще, и с каждым разом у тебя будет получаться всё лучше и лучше!
От похвалы у Горки розовеют уши. Бабушка и внук, довольные, от души смеются.
Главное наследство
Баба Лина и Горка пьют чай с малиновым вареньем.
Горка как-то машинально размачивает в чашке сухарик.
– Ты, мой хороший, вроде чем-то озабочен?
– Да передачу смотрел по телеку про суд.
– А зачем?
– Любопытно.
– И что же на суде.
– Две сестры подрались из-за наследства. Отец умер и оставил им во-о-от такой домище, целый замок, – показывает руками, – и машину. Вот они и делили.
– Да, невесёлая история.
Горка раздумчиво помешивает ложечкой в чашке.
– Баба Лина, а у тебя есть наследство?
Наступает какая-то неловкая тишина. Чашка замирает в руке бабы Лины. Потом мягко опускается на стол. Голос бабы Лины тоже тишает. В нём появляется хрипотца.
– Не знаю, Горушка, можно ли назвать богатством вот этот домик. Но я всегда полагала и полагаю, что главное богатство у человека вот здесь, – она стучит по своей голове сухим кулачком. – А из вещей – вот, в углу, под потолком, икона Казанской Божьей Матери – самая дорогая вещь из всех, которыми я обладаю. Икону подарили на свадьбу твоих мамы и папы его родители. А им она досталась от их пращуров – донских казаков, которые пришли в Забайкалье двести лет назад. Представь себе: сколько молитв она слышала от прапрабабушек, и бабушек, от прапрадедушек и дедушек. Скольким она помогла в жизни.
– А как она помогает? Она же неподвижная. Без рук и без ног.
– Когда человек говорит вслух о том, что его волнует, признаётся в чём-то, в чём был неправ, вспоминает близких людей, живущих и усопших, благодарит даже за самые маленькие радости или за тяжёлые испытания, которые он смог преодолеть, ему становится легче. В голову приходят верные
- Новые рассказы про Франца - Кристине Нёстлингер - Детская проза
- Злоключения озорника - Герхард Хольц-Баумерт - Детская проза
- Школа на горке - Людмила Матвеева - Детская проза
- Кошачья голова - Татьяна Олеговна Мастрюкова - Прочая детская литература / Ужасы и Мистика
- Библиотекарша - Людмила Анисарова - Детская проза
- Мамина школа (сборник) - Татьяна Новоселова - Прочая детская литература
- Река моя Ангара - Анатолий Мошковский - Детская проза
- Лесь с Ильинки-улицы - Валентина Ососкова - Детские приключения
- Сказка о Солнечной Поляне - Татьяна Корченкова - Прочая детская литература
- Приключения Гугуцэ - Спиридон Вангели - Детская проза