фиолетовую лужицу на столе и такую же лужицу на полу. Мной овладело озорное настроение, и пока Мария Францевна просматривала наши письменные работы, я весело отчеканивала вслух спряжение глаголов. Потом я была очень огорчена, узнав, что мое прекрасное знание parfait и plus-que parfait10 не было учтено, а за письменную работу мне было поставлено «7» — скромное «удовлетворительно".

Последний экзамен был по Закону Божьему. Священник почему-то сидел не за столиком, а у окна. Он хитро и насмешливо щурился и поглаживал большую седоватую бороду. Я встала перед ним. Он о чем-то спросил меня, а потом велел прочитать «Отче наш». Я прекрасно знала молитву, но почему-то в одном месте приостановилась. «Вот и сбилась», — насмешливо произнес священник и подсказал мне нужные слова. Я дочитала молитву до конца, но вместо того, чтобы отвесить поясной поклон, как полагалось, сделала реверанс. Священник опять посмотрел мне в лицо с легкой усмешкой и отпустил меня.

Я была принята в институт. Но маме сообщили, что я зачислена не на казенный счет, а на частную стипендию. Пожилая женщина, рано потерявшая дочь, внесла в институт соответствующую сумму и выразила желание, чтобы на основанную ею стипендию была зачислена дочь офицера, находящегося в действующей армии. Выбор пал на меня. Одновременно маме сообщили, что старая дама желает видеть девочку, ставшую ее стипендиаткой. Вот мы с мамой и отправились к этой незнакомой почтенной даме.

Я не знаю, что чувствовала мама, но я, несмотря на свой юный возраст, ощущала некоторую неловкость от этой непредвиденной зависимости.

Мы вошли в большую полупустую комнату, очевидно переднюю. Слева у стены были вешалки и большая дверь, а напротив стоял ряд стульев. Из боковой двери, очевидно, по докладу горничной, вышла худенькая пожилая женщина. Не пригласив нас в комнату и не предложив нам сесть, она перемолвилась с мамой несколькими словами, мельком взглянула на меня, и мы ушли. Я долго помнила фамилию этой моей непрошеной благодетельницы, теперь, к сожалению, совершенно забыла.

И вот я зачислена в VI класс Харьковского института благородных девиц, что на центральной улице города — на Сумской, д. 33.

В списке необходимых в институте предметов значилось: крест на золотой или серебряной цепочке или на черном шнурке; Евангелие, молитвенник, шкатулка такого-то размера с ключиком для хранения мелких вещей, кружечка, зубная щетка, щетка для ногтей, зубной порошок, мыльница, мыло, губка; гребенка, частый гребешок, ножницы; черная лента в косу определенной ширины или круглый гребень для тех, у кого волосы были короткими; мешок из холста для хранения сладостей в столовой, иголки, две катушки, белая и черная.

Мы с мамой целый день с длинным списком в руках ходили по городу. Были затруднения со шкатулкой. После некоторых обсуждений решили, что я возьму папину, которую он привез с японской войны. Молитвенник я взяла школьный, а Евангелие, в ярком синем переплете, мама привезла мне потом: в день покупок мы не нашли в книжных магазинах ни одного нового экземпляра.

В первый раз в жизни мне надели на шею мой золотой крестильный крест на серебряной цепочке. Я была снаряжена.

В бане

Как сквозь сон, вспоминаю путешествие с приветливой женщиной в холстинковом сером платье и белом переднике по невысокому, но широкому коридору внизу. Пол коридора покрашен яркой красной краской. Темновато. Дверь налево — большая длинная комната — швейная мастерская. Всюду — на столах, скамьях, на полу — горы зеленых и темно-красных платьев. Такие же платья аккуратными рядами висят на раздвижных вешалках. У большого стола с меня снимают мерку, а одно из длинных и широких зеленых платьев надевают прямо поверх моего домашнего — для примерки.

Рядом со швейной — другая комната. Большие полки уставлены кипами аккуратно сложенного чистого белья. Особый бельевой запах. Слух прорезывает незнакомое слово: кастелянша. Толстая опрятная женщина в сером платье и белом переднике выдает белье. Мне говорят: «Ваш номер будет “84”». И с этим номером я прошла всю жизнь в институте. Им метилось мое белье, платья, ботиночки, пальто, место в гардеробной, где висело мое пальто, кольцо в столовой, в которое вставлялась моя салфетка.

И мы снова с приветливой женщиной [идем] по коридору и вниз по крашеной лестнице с деревянными перилами: баня — небольшое помещение с деревянными скамьями по стенам. Рядом другое. В нем тоже скамьи, и между ними ходит женщина в совершенно мокрой холщовой рубашке с короткими рукавами, подпоясанная шнурком. Пар стоит клубами, льется горячая вода. Я робко раздеваюсь и нерешительно останавливаюсь на пороге. Ко мне подошла женщина в мокрой рубахе, безучастно подвела к скамье, посадила и наклонила мою голову над тазом с безумно горячей водой. Большими грубыми руками она начала тереть мои волосы, обдавая мне голову, лицо, шею и плечи то мыльной пеной, то потоком горячей воды. Сжав зубы и зажмурив глаза, судорожно схватившись руками за край скамьи, я задыхаюсь в пару и потоках струящейся на меня горячей воды. Такой же горячей водой она стала обливать мое тело и тереть его жесткой мочалкой. Ничего не видя, ничего не ощущая, кроме прикосновения грубых рук, жесткой мочалки и обжигающей воды, вся уйдя в себя, я отдалась воле женщины в мокрой рубашке и молча подвергаюсь этой пытке.

Когда она нашла нужным, я, пошатываясь, вышла в раздевальню. Там вместо моего платьица, рядом с кучкой казенного белья я нашла готовое зеленое платье, белый передник, прелеринку и мягкие прюнелевые12 башмачки. Из бани я вышла в институтской форме.

Когда недели через две уже со своим классом снова я оказалась в бане и чужая женщина снова стала деловито и безучастно терзать мое бедное тело (где мамины нежные руки?), я робко попросила: «Пожалуйста, налейте не такую горячую воду…» — «Хорошо», — ответила она лаконично, но вода оказалась по-прежнему нестерпимо горячей.

Вскоре я стала мыться сама. Придя в баню вместе с девочками своего класса, я занимала место, брала таз, сначала робко, затем все уверенней наливала воду и мылась так и столько, сколько мне было нужно. Баня перестала быть мучением.

В баню нас водили регулярно раз в две недели. Помню распущенные мокрые волосы, прихорашивание в дортуаре перед зеркалом и большие серые — в мелкую черно-белую

1 ... 132 133 134 135 136 137 138 139 140 ... 193

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Институтки. Воспоминания воспитанниц институтов благородных девиц - Г. И. Ржевская бесплатно.

Похожие на Институтки. Воспоминания воспитанниц институтов благородных девиц - Г. И. Ржевская книги

«Жажду бури…» Воспоминания, дневник. Том 2 - Василий Васильевич Водовозов - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
Ближние подступы - Елена Ржевская - Биографии и Мемуары
Живу до тошноты - Марина Цветаева - Биографии и Мемуары
Белые призраки Арктики - Валентин Аккуратов - Биографии и Мемуары
Коко Шанель. Я и мои мужчины - Софья Бенуа - Биографии и Мемуары
Статьи разных лет - Вадим Вацуро - Биографии и Мемуары
Записки - Екатерина Сушкова - Биографии и Мемуары
Мысли и воспоминания. Том II - Отто фон Бисмарк - Биографии и Мемуары
Обед для Льва. Кулинарная книга Софьи Андреевны Толстой - Софья Толстая - Биографии и Мемуары
Жизнь – сапожок непарный. Книга первая - Петкевич Тамара Владимировна - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий