место. Теперь любой урон в спину по Многоликой будет проходить с порезкой. Коэффициент порезки 10:1. Также невозможно нанести травму в область спины.
Где-то в стороне начала исходить слюной одна художница. В свете предстоящего турнира и вероятных столкновений с невидимками (а от них урон в спину «прилетает» космический) ей бы такая пассивка ой, как зашла бы!
Кроме панциря, Нюте досталось усиление: «мощь духовной черепахи» бафф на одну персону, собственно, себя любимую (других союзников усилить нельзя). Физическая и магическая атака повышается на 200 % сроком на десять минут. Откат баффа двадцать минут, то есть, половину времени Нюта будет немощна.
Однако в описании вроде как (докладчица не была уверена в том, что всё запомнила правильно) имелся пункт о том, что усиление находится на первом уровне. Значит, его будет можно повысить. А там, глядишь, и сравняются срок действия и время отката баффчика.
И это все еще был не финал!
«Не черепаший хвостик», — мысленно улыбнулась Ника.
Активное умение, с которым можно выходить в бой, Нюте так же выдали. «Хлопок» — очень простое название у скилла.
Духовный зверь велик в размере и силен духом, оттого удары его сотрясают саму земную твердь. И всех, кому не повезло оказаться на той земле.
Тилла поделилась мудростью: показала на необустроенном участке вольера этот удар.
Черепаха пристукнула по земле лапой. Пыль, песок и обломки перегородки взлетели в воздух. Сразу как-то стало ясно, отчего тот угол не обихожен.
Согласно описанию хлопок наносил тысячу пятьсот единиц урона всем враждебным целям, кто попал в радиус действия.
К слюноотделению отдельно взятой студентки прибавилось пучение глаз. Тлен, первое классовое умение адепта тьмы, направленное на урон, на старте (первом уровне владения умением), выдавало сто семьдесят пять единиц урона. В одну цель, не по области.
Тьма изначальная, как раз аое-умение, наносит урон в разбросе от ста пятидесяти до трехсот единиц за «тик», до десяти тиков может отмерить область.
Но это надо весь срок стоять в радиусе действия. И урон так значителен, потому как получен был сразу же в максимальном, пятом, уровне владения умения.
А тут на уровне «один» такое…
Когда пыль улеглась, Нюта тоже попробовала хлопнуть. Радиус действия ее впечатлил. Это ничего, что в описании сказали про радиус: двадцать пять метров. Читать, в буквы-цифры всматриваться — это сложно. Лучше же вдарить (хлопнуть), так куда нагляднее и понятнее.
У этого легального чита откат был не пятнадцать минут, как у изначальной тьмы, а всего пять.
— Черепахи медлительные? — на сей раз не удержалась от реплики Вероника. — Кто сказал такую глупость? Я тоже хочу быть, как эта черепаха!
— Духовный зверь может поддерживать связь только с одним Многоликим, — откликнулась Аня. — Так сказала Авелина.
— Так, я не понял, — встрял и музыкант тоже. — Если связь у тебя с черепахой, то причем тут панды и медведи?
— В смысле? — искренне не поняла причины вопроса Потапова.
— Кто на нас наехал за то, что тебя якобы дразнили пандами? — поддержала соседа Ника. — Сама в итоге даже не кошкодевочка. А панцирная сверхмощная хлопушка.
— Кем дразнили, о тех и сказала, — надула губы рыженькая. — Животное же воплощаю. Духовное. Все, чай остыл. Где мой пирожок?
— Погоди, последний вопрос, — Вероника заслонила рукой путь приятельницы к пирожкам. — Если класс: Многоликая, то зверей для воплощения может быть… не один?
«Много» — это больше одного. Ладно, двух, если считать родной лик персонажа Нюты. Но тогда можно было бы назвать класс: Двуликая. И было бы сразу все ясно.
— До пяти, — подтвердила догадку сокурсницы Аня. — Но Авелина предупредила, что не стоит искать связь с другими духовными зверьми, пока наша связь с Тиллой не станет совсем крепкой. Неразрывной.
«Пятого уровня», — перевела для себя Ника.
— А как связь укреплять? — это уже Вал, его тоже явно впечатлило описание.
— Это уже пост-последний вопрос! — возмутилась Анюта. — А я хочу пирожок.
Ника открыла доступ подружке к вкусняшке.
— Авелина сказала… М-ням… — похрустывая румяной и сладенькой выпечкой, Потапова выдала гениальное. — Дружить.
— Нет, ну в целом это обоснованно, — задумчиво проговорил музыкант. — Связи укрепляются дружбой. За дружбу?
Парень выставил вперед кружку с чаем. Аня с Никой не заставили себя ждать, тоже подняли свои.
Цзы-ы-ынь!
— За дружбу! — чайный тост выпалили хором.
Малиновая начинка в хрустящей сдобе, теплый зеленый чай и теплая компания… Что может быть лучше в ненастный осенний вечер?
Следующим утром на портретную живопись Ника ехала в приподнятом настроении. С собой у нее была переноска, в мобильном сохранен адрес будущего друга для комнатной виверны.
И ничего, что на улице минусовая. И дует так, что облетевшие березы сгибаются под силищей ветра. А еще запоздалый дубовый листочек влетел прямо в глаз… Ерунда.
Внутреннего тепла от предвкушения новой встречи и отголосков вчерашних посиделок хватало, чтобы внешнее не затрагивало. Холодило только кожу на лице, не шло дальше.
Конечно, повышенная утепленность организма снаружи (посредством нескольких слоев одежды, а также шапки, шарфа и перчаток) тоже вносила свою лепту в «деф», то бишь, защиту от беспогодицы.
Приехала загодя, с дорогой удачно получилось. В движении и доспала. В студии уже находился Стас. На тумбочке стоял кофе в одноразовых стаканах. Три экземпляра.
К девяти модель не приехала. Ника занялась фоном, чтобы не терять время даром. Кто знает, может что-то случилось? Пробки в том направлении, откуда Элина приезжает, как вариант. Вспоминая «латину» не казалось, что такая фемина разъезжает по городу на метро.
В девять пятнадцать Стас позвонил знойной красотке. Безрезультатно. Повторил звонок в девять тридцать. Еще разок послушал длинные гудки.
Вероника из материи на фоне (отрез синего матового габардина, шелковая органза цвета экрю внахлест) создавала закатное небо. Где облака горят жидким золотом и похожи на перья экзотической птицы.
Ну а что? Натура у них экзотичной наружности. Фон не должен уступать. Тем более, что фон — есть, а модель где-то шляется.
Стас после пятого звонка ушел куда-то в дальние помещения. Стрелки часов уже почти дотикали до десяти утра, а Элина все еще и не заявилась.
С куратором студентка за весь час и словом не перемолвилась. Каждый работал со своим холстом. Молча. Стас отвлекался на попытки прозвона блудной модели, Ника тщательно выписывала закат. Где крупными мазками, где подчеркивала отдельные штрихи самой тонкой беличьей кисточкой…
В десять Вероника промыла кисти, оттащила в сторону станок. Допила остаток кофе. Отказаться от любимого напитка из-за молчания Стаса? И вороха недосказанностей? Да ну, глупость какая.
Куратор молчит? Его воля. Возможно, горло у человека болит. Осень же, пора
