Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пользоваться телефоном я привыкла – но признаюсь, что сожалею о тех длинных, так затейливо завернутых посланиях, какие мои друзья-поэты непременно присылали мне на мой день рождения: Жан Кокто, Жан-Луи Водуайе – оба они умерли в 1963-м, как и дорогой мне Франсис Пуленк.
От Баланчина – ничего, а ведь на восемьдесят третий день рождения он присылал мне пожелания. Слышала, что этот неисправимый юбочник только что расстался с последней женой и музой (все жены были его музами и наоборот!), восхитительной французской балериной Танакиль Ле Клерк, уже несколько лет парализованной, увы; слышала я и о том, что сам он тоже очень болен. Его последняя эгерия, Сюзанна Фаррелл, бросает его и выходит замуж, и теперь она позирует фотографу, вечно окруженному несовершеннолетними девицами, – его зовут Дэвид Хэмилтон.
Меня утешает открытка от Мориса Бежара, и еще тут фотоснимки его труппы и несколько новостей. Вдохновленный успехом «Мессы по настоящему времени», он собирается основать школу в Брюсселе. Когда я сравниваю его танцоров, одетых – и мужчин и женщин – совершенно одинаково, то могу оценить, какой путь пройден со времен «Спящей красавицы»![27]
Поздравительная телеграмма от Би-би-си – они не исключают, что как-нибудь придут взять у меня интервью. Еще от моего американского издателя Макмиллана – там говорится, что мое техническое руководство по танцевальному искусству, вышедшее в 1956-м, было переиздано в шестой раз. Кстати, я знаю, что мой иллюстрированный учебник, изданный в 1962-м: Classical ballet: the flow of movement[28], по-прежнему хорошо продается.
Маленькая открытка, разрисованная от руки, подписана Урсулой Изабель д’Або – на открытке я в роли Сильфиды. Урсула происходит из высшей аристократии и была моей ученицей в ту пору, когда я давала в Лондоне уроки. Она являла собой образец молодой девицы, во всех отношениях совершенной, нечто вроде идеальной невестки. Будучи фрейлиной королевы на коронация Георга VI в 1937 году, в 1939-м году Урсула добровольно отправилась медсестрой на фронт. Ник видел ее, когда она руководила двумя тысячами женщин, работавших на оружейной фабрике. После этого она снова заставила говорить о себе как любовница и спутница миллиардера Пола Джетти.
А я-то считала себя позабытой!
И напоследок я припасла самое лучшее: Ник, милый мой Ник, проговорил со мной по телефону до самого полудня, обещая приехать навестить, как только у него появится свободное время. Он много разъезжает по работе. Мне удалось перекинуться парой слов с Каролиной, ей одиннадцать, и Николасом – он младше ее на два годика. Их тоненькие голосочки, радостный щебет и свобода выражения своих мнений очаровывают меня.
* * *
В пансионе меня удостоили чести сесть на почетное место – по правую руку от директора. В меню: пикша под майонезом (распространились слухи, что мой знак зодиака – Рыбы), потом обыкновенное жаркое из ягненка с мятой. Я выпила немного французского вина. И еще швепса. Благодаря Нику, работающему в этой фирме, к нам в пансион любезно присылают несколько ящиков ежегодно. Мой сын изучал когда-то театральное искусство, но едва он успел начать карьеру, как разразилась война и его призвали. Послужив под британским флагом, в начале пятидесятых он устремился строить карьеру киноактера. Второй брак и последовавшее рождение дочери заставили его жизнь сделать крутой вираж: и вот он большой начальник в фирме «Швепс». Поистине, судьба полна сюрпризов!
Изобретенная в конце XVIII века Иоганном Якобом Швеппом (швейцарским часовщиком, увлекавшимся науками, как объяснял мне Ник), эта газированная смесь сперва ценилась как лекарственное средство. И вправду – в швепсе содержится хинин, который позволял английским колонизаторам победить малярию. Получив статус официального поставщика британской королевской семьи, сам Швепп окончательно вошел в круг элиты. «Напиток рафинированных господ», – таким был коммерческий девиз фирмы. Современные менеджеры «Швепса» очень быстро осознали важность рекламы и ту выгоду, которую могли извлечь, соприкоснувшись с миром кинематографа, той гламурной средой, которая занимала умы gentry[29]. Для рекламы напитка они первыми использовали картинку pin-up[30] и обратились с этой целью к Жозефине Бейкер[31]. Сам Орсон Уэллс, с которым Ник несколько раз снимал кино, назвал своим именем коктейль на основе мартини, бурбона и… швепса. Вот так мой Ник совершенно естественно и перешел из мира кино в мир рекламы, где его опыт оказался столь полезен.
После обеда – десерт, кофе и шерри в кабинете директора. Он пригласил кое-кого из «местных» – в их числе мэр Биконсфилда и самые «шикарные» пансионеры из нашего приюта. Здесь, например, бывший банкир немецкого происхождения – новичок, очень загорелый, с пышной белоснежной гривой, которую он то и дело закидывает назад. Говорит, что видел меня танцующей в «Пути к силе и красоте», и неистощим на похвалы моим пор-де-бра. Я этим выступлением как раз не горжусь – ибо этот фильм, снятый в середине двадцатых годов с такими актерами, как Джонни Вайсмюллер и Лени Рифеншталь (она потом станет культовым фотографом и кинорежиссером Гитлера), и… Бенито Муссолини, нацисты станут использовать как иллюстрацию к тому, что назовут идеалом истинных арийцев! Знай я тогда об этом… Но в то время спорт, восхваление красоты тела, выступления и преодоление собственных прошлых достижений – все это еще не стало орудием политической пропаганды.[32][33]
Слегка опьянев от вина и непринужденного веселья, я немного распустилась и вот рассказываю анекдот о Джонни Вайсмюллере, с которым общалась на съемках. Он, шестой и едва ли не самый знаменитый исполнитель роли Тарзана в кино, был почти двухметрового роста и с мускулами, крепкими, как скалы. При этом чрезвычайно воздержан в питании и говорил, что он – убежденный вегетарианец. Он очень рано начал заниматься плаванием по совету докторов из-за полиомиелита, обнаруженного у него, когда он еще был малышом. В 1924 году он обратил на себя внимание на Олимпийских играх как пловец и ватерполист и еще как первоклассный игрок в гольф. Как-то в 1958 году он приехал на Кубу, на соревнования по гольфу, и тут повстанцы в военном обмундировании задерживают его, когда он сидит за рулем своего огромного седана. В стране была революция. Подозрение вызывало все, что напоминало о богатых янки. Большую машину раскачивают,
- Профессионалы и маргиналы в славянской и еврейской культурной традиции - Коллектив авторов - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Моя жизнь - Айседора Дункан - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Воспоминания старого капитана Императорской гвардии, 1776–1850 - Жан-Рох Куанье - Биографии и Мемуары / Военная история
- Моя жизнь и моя эпоха - Генри Миллер - Биографии и Мемуары
- Луи Армстронг Американский Гений - Джеймс Коллиер - Биографии и Мемуары
- Мемуары «Красного герцога» - Арман Жан дю Плесси Ришелье - Биографии и Мемуары
- Диего и Фрида - Жан-Мари Леклезио - Биографии и Мемуары
- Вивьен Ли. Жизнь, рассказанная ею самой - Вивьен Ли - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Сибирь. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия длиною в жизнь - Александра Потанина - Биографии и Мемуары
- Танковые сражения 1939-1945 гг. - Фридрих Вильгельм Меллентин - Биографии и Мемуары