нет ничего лучше, чем обдумать и взвесить принцип потерь и выгод, – писал Гун. – А в чем же заключается этот принцип? Его можно выразить всего в двух предложениях: "Привозить людей из центра, чтобы принести пользу западу" и "Привозить богатство с запада, чтобы принести пользу центру"». Гун предложил государству профинансировать переселение на запад изъявивших такое желание китайских крестьян и обработку колонизированных земель, что решило бы проблему перенаселения самого Китая и сделало Синьцзян более прибыльным владением. Эти меры предлагалось сочетать с учреждением гражданской бюрократической администрации взамен военной системы и системы беков в Синьцзяне. Гун признавал, что такие реформы потребуют «чрезвычайно больших» затрат, но был уверен в том, что через двадцать лет они «окупятся десятикратно». Таким образом, Гун косвенным образом отвергал саму суть политики Цин в Синьцзяне, основанной на сохранении региона в качестве маньчжурского «заповедника», отличного от собственно Китая. Гражданская администрация, по замыслу Гуна, должна управлять знаменными войсками, чьи преимущества будут заключаться в более низких налогах, а также в том, что, когда «они совершают правонарушения, ни одно должностное лицо рангом ниже окружного судьи не имеет права бить их палкой»{35}. Синьцзян предполагалось заселить ханьцами, и администрацию набирать из их числа. Когда Гун писал это предложение, он еще не сдал экзамены на чин и не имел права представлять свое сочинение двору в качестве петиции. Текст был опубликован лишь в 1827 году, как раз когда шли споры по поводу ограничения расходов. Ни одно из его предложений тогда не приняли, однако работа Гуна оказалась пророческой. Полтора столетия спустя китайская политика обрела поразительное сходство с тем, что предлагал в свое время Гун.

В 1828 году маньчжуры увеличили число войск в Алтышаре, изгнали кокандских торговцев и изъяли их имущество. Это привело к неприятным последствиям. В 1831 году Мухаммад Алихан (тот, что женился на своей мачехе), которому теперь было особо нечего терять, появился в Кашгаре вместе со старшим братом Джахангира-ходжи. Мухаммад начал новый джихад, на этот раз ради собственной выгоды. Население теперь проявило меньше энтузиазма и во имя ходжи восставать не пожелало. Кокандцам не удалось вытеснить Цинов, однако свое отступление они сумели превратить в торговый и дипломатический триумф. Династия Цин согласилась пустить кокандских торговцев обратно и даже компенсировать им потерю имущества вследствие выселения. Что еще более примечательно: кокандцы добились привилегий – свободной от налогов торговли, а Мухаммад получил право выбрать своих собственных аксакалов (старейшин общины), которым надлежало надзирать за кокандскими торговцами в Алтышаре и собирать налоги от его имени. Коканд из вассала превратился во влиятельное государство, получившее экстерриториальные привилегии в Синьцзяне.

От кризиса середины XVIII века оправились и остальные регионы Мавераннахра, однако политическая ситуация оставалась крайне нестабильной. Правители продолжали претендовать на суверенитет: чеканили свою монету, велели называть свои имена в проповеди перед пятничной молитвой в мечети, самым важным еженедельным ритуалом, однако фактическая власть состояла не в этом. Она всегда требовала умения договариваться с теми, кто правителю будет подчиняться. Правители могли сами присваивать себе звания и титулы, подтверждающие их статус и мощь, но они не соответствовали постоянным должностям, поскольку таковых не было. Управляющие провинциями разделяли суверенитет правителя (а также получаемые с провинции доходы) и легко могли встать на сторону другого правителя или править самостоятельно. Племена и региональные правители ревностно охраняли свои свободы, и представителям династии приходилось сочетать методы принуждения, увещеваний и подкупа, чтобы сохранить свои притязания на превосходство. Контроль тех, кто правил территорией, никогда не был абсолютным и неоспоримым. По общепринятому мнению, Центральная Азия в этот период делилась на три государства: Хиву, Бухару и Коканд. В реальности все обстояло сложнее. Индийский путешественник-мусульманин, посетивший Центральную Азию в 1812–1813 годах, перечисляет восемь главных правителей Мавераннахра, наделенных властью и независимостью в разной степени{36}. Это был крайне фрагментированный политический театр, где возможности государства были ограничены и существовало множество центров власти, подчас управлявших теми или иными территориями параллельным образом. Уровень бюрократизации по-прежнему оставался крайне низок. Правящие династии пытались централизовать власть, создавая регулярные армии, вводя новые формы командования и приобретая огнестрельное оружие, но ничто из этого не способно было полностью искоренить власть племен. Военная реформа осуществлялась посредством привлечения иностранных солдат. Бóльшую часть только что созданной регулярной армии составляли персы, многие из которых были рабами, захваченными на войне, или туркменскими племенами{37}. Еще одним источником пополнения войск служили русские пленные – часто торговцы, похищенные кочевниками и проданные в рабство. Еще в Коканде служило некоторое число похищенных индийских мусульман, ранее служивших в войсках Ост-Индской компании, а один из них несколько лет даже был губернатором Ташкента{38}. Британский путешественник Джозеф Вольф оказался «приятно удивлен», когда однажды вечером в Бухаре в 1844 году военный оркестр сыграл ему «Боже, храни королеву»{39}. Технологии развивались плохо: огнестрельное оружие в основном импортировалось, промышленности не было, а печатный станок в регионе еще не появился.

Везение Коканда закончилось в 1840-х годах. Бухарские мангыты уже давно с опаской следили за успехами Коканда. В 1842 году эмир Насрулла воспользовался всеобщим негодованием, вызванным женитьбой Мухаммада Алихана на мачехе, и бросил его правлению вызов. Выдвинувшись в Ферганскую долину, Насрулла занял город Коканд, захватил и казнил Мухаммада вместе с его матерью, поэтессой Нодирой, и другими членами царской семьи. Успех Бухары продлился недолго (захватчиков изгнали всего через несколько недель), но Коканд от кризиса так и не оправился. Новый хан оказался во власти военной элиты. История Коканда после 1842 года полна потрясений, в ходе которых борьба между элитными группировками привела к ряду дворцовых переворотов. Раздоры усугублялись длительным конфликтом с Бухарой, поскольку тамошние эмиры стремились отыграться за свое изгнание в 1842 году. Неразбериха в Коканде развязала ходжам руки. В 1847 году семеро потомков Джахангира-ходжи вторглись в Алтышар с киргизскими воинами. Катта-ходжа провозгласил себя правителем Кашгара, а его войска разошлись к Янгигисару, Яркенду и Аксу. Лишь через три месяца цинские солдаты оттеснили войска ходжи. Однако неудача не заставила ходжей сдаться. Они вторгались в Кашгар в 1852, 1855 и 1857 годах без какой-либо поддержки со стороны Коканда. Последнее вторжение во главе с ходжой Вали-ханом было особенно жестоким. Люди Вали-хана въехали в Кашгар и продвигались вглубь Алтышара по нескольким направлениям. Воодушевление, с которым местное население встречало их поначалу, вскоре улетучилось, поскольку Вали-хан принялся грабить не только китайских торговцев, но и мусульман. Его люди без разбора насиловали женщин и убили столько людей, что хватило на целую башню из черепов на берегу реки Кызыл. Через семьдесят семь дней прибыло цинское подкрепление и отбило город. За этот короткий период Вали-хану удалось заметно ослабить веру в законность власти ходжей. Цинские солдаты не только рассеяли силы Вали-хана, но и сами учинили расправу над местным населением. Алтышар пришел в такой же упадок, что и Коканд. Тем временем к Центральной Азии стали проявлять интерес другие державы – Россия и Великобритания. Величайшее преимущество региона – его удаленность – вот-вот потеряет свою ценность.

Глава 4

Казахский этнограф в Кашгаре

В караване, прибывшем в Кашгар в октябре 1858 года из Семипалатинска (ныне Семей), как обычно, были тюркоязычные мусульмане, подданные Российской империи. В торговле России с Центральной Азией и Китаем долгое время верховодили мусульмане из бассейна Волги – люди, которых сегодня называют татарами. Эта торговля уцелела вопреки всем трагическим событиям в Алтышаре – вплоть до недавнего вторжения, которым руководил ходжа Вали-хан. Среди торговцев был молодой человек, назвавшийся Алимбаем. Если бы его обыскали, при нем нашли бы бумаги с записями на русском языке. Молодой торговец был переодетым офицером, которому поручили собирать разведданные о положении дел в Алтышаре. Смешаться с остальными торговцами в караване он смог потому, что был казахом, а звали его на самом деле Чокан Валиханов.

Валиханов родился в 1835 году и был правнуком Абылай-хана, который правил Центральной Ордой казахов в XVIII веке. Он окончил Омский кадетский корпус и стал офицером русской армии, ученым и государственным служащим. В качестве адъютанта генерал-губернатора Западной Сибири

1 ... 10 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 119

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид бесплатно.

Похожие на Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид книги

Оставить комментарий