Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Итак, нас было тридцать пять человек. Мы залегли чуть поодаль от главных ворот. Мы зарядили пушку, но при нашем умении пользоваться ею, чувствовали себя довольно неуютно, поскольку пушка могла взорваться, так здорово мы ее зарядили. Хотя мы не хотели, чтобы крестьяне принимали участие в битве, тем не менее, вокруг нас собралось множество наблюдателей. Некоторые согласились подержать лошадей, но вся их отвага разом куда-то улетучилась. Если раньше они рвались в бой, то теперь довольствовались положением праздных зевак, не отказываясь потом, однако, поприветствовать победителя громкими криками.
Наконец мы услышали выстрелы и поняли, что красные и желтые мундиры начали палить по ненавистным Дунам, (по крайней мере, мы так предполагали), поэтому, смело выступив вперед, мы были уверены, что стража от ворот ушла и спустилась в долину. Теперь оставалось подкатить пушку к арке. Казалось, возле входа в долину действительно никого нет, потому что кроме мелькающих вдали цветных одежд наших ополченцев, ничего подозрительного мы не увидели. Это прибавило нам храбрости и мы, дружно крикнув «ура!» в предвкушении легкой победы бросились вперед.
И в тот же момент раздался пронзительный свист, и нам навстречу полетел смертоносный свинец, выпущенный из дюжины дуновских карабинов. Несколько солдат упали, остальные, как и полагается британцам, побежали дальше, в их числе я и Джереми. Лошади остались немного позади вместе с пушкой.
— Вперед, ребята! — выкрикнул Стиклз. — Еще немного, и мы их победим! — Он увидел, что враг спрятался наверху среди густого кустарника.
Приказ Джереми возымел свое действие, и уже через мгновение мы подходили к противнику, пока те перезаряжали ружья. И тут раздался страшный грохот позади нас, послышались крики солдат, скрежет металла и ржанье обезумевших лошадей. Я оглянулся и увидел, что тот самый дуб, который нависал над арками у входа, свалился как раз в самую гущу нашего небольшого отряда. Пушка оказалась как раз под стволом, который придавил двоих воинов и сломал хребет одной из лошадей. Другая лошадь безуспешно пыталась встать, но ей, видимо, серьезно покалечило ноги.
Я не мог спокойно смотреть на это зрелище, потому что прекрасно знал и любил этих лошадей. Велев следовать за мной, я кинулся вниз. Пятеро или шестеро солдат во главе со Стиклзом рванулись по моим стопам, и тут же картечь засвистела вокруг нас. Я увидел, что Дуны уже выкатили к воротам свою пушку и после первого удачного выстрела готовились ко второму. Я бросился вперед и ударом кулака свалил одного из врагов. Второй успел убежать. Видимо, рассудок полностью покинул меня, и оставалась только сила. Я схватил пушку врагов обеими руками и всадил ее с размаху дулом в дубовую дверь так, что она застряла там, словно перекладина в лесах строителей.
Но я напрасно оглядывался. Никто не последовал за мной. В проходе было темно и пустынно. Только где-то чуть поодаль раздавались тихие стоны, леденящие кровь. Я кинулся назад, надеясь разыскать Джереми и опасаясь, что уже может быть слишком поздно.
Он лежал у входа с тремя другими солдатами. Картечь миновала только меня. Двое бойцов были мертвы и тела их уже начали остывать, а Джереми и еще один солдат время от времени стонали. Я бросился к ним, и уже не мог даже думать о сражении.
Имея столько раненных и убитых, мы замешкались у входа в долину, словно ожидая, что вот сейчас появится кто-то, кто начнет нами командовать. Я так переживал за Джереми, что не отходил от него ни на шаг. Правда, я плохо знал, что надо делать в таких случаях, и только, придерживал его голову, чтобы как-то остановить кровь. Он смотрел на меня жалобно, словно молодой теленок на мясника.
В бороде его я заметил два зуба, губы были разорваны и сильно кровоточили, видимо, несколько картечин попали ему в лицо. Я положил его голову себе на грудь и начал тихонько поглаживать по волосам, как это делают женщины, успокаивая детей. Но он стал дергаться, и я догадался, что ему сейчас требуется холод.
Мы оставались на местах, теперь уже в безопасности, потому что стрелять в нас никто не мог, а дубовую дверь я заклинил пушкой самих Дунов. В этот момент к нам подбежал мальчишка, который, кстати, не имел к нам никакого отношения, а пришел сюда поглазеть на бой, и во весь голос закричал:
— Я так и знал! Так вам всем и надо! Желтые и красные дерутся друг с другом, а Дуны смотрят на них и понемногу отстреливают. Господин Рид, не ходите туда, а то ваши же, вас и прибьют!
Те из нас, кто остался в живых, начали недоуменно переглядываться. Я чувствовал себя полным идиотом. Мы до сих пор лелеяли слабую надежду, что этот день принесет нам победу, и, если уж нам не удалось атаковать главные ворота, то основные силы должны были с двух сторон окружить Дунов и истребить до последнего. У меня в голове не укладывалось, зачем девонширцы и сомерсетцы, придя сюда с единой целью, вместо этого начали драться между собой.
Поняв, что на этом наша война закончилась, мы погрузили Стиклза и еще двоих раненных на волокушу, где раньше стояла наша пушка, (саму пушку, исковерканную бревном, мы утопили в реке), пристрелили смертельно раненных лошадей, чтобы освободить их от мучений, и поплелись в обратный путь. Мы осознавали свое полное поражение, хотя в том нашей вины и не было. Женщины вполне с нами согласились и радовались только тому, что мы вернулись живыми.
Так как мы потерпели крах, я не буду долго останавливаться на тех событиях, а хочу еще раз сказать о причине нашего провала. Вся беда заключалась в ревности и ненависти между желтыми и красными мундирами. Лично
- Малый уголок - Сомерсет Уильям Моэм - Зарубежная классика / Разное
- Лотос Серебристый - Александра Хартманн - Историческая проза / Исторические любовные романы
- Венецианский контракт - Марина Фиорато - Исторические любовные романы
- Страстная и непокорная - Пола Рид - Исторические любовные романы
- Дьявол, который ее укротил - Джоанна Линдсей - Исторические любовные романы
- Клады великой Сибири - Петр Петрович Дудоров - Разное / Научная Фантастика
- Искушение для леди - Дженнифер Хеймор - Исторические любовные романы
- На пороге прошлого - Юлия Цыпленкова - Исторические любовные романы
- Акива и Рахель. История великой любви - Герцель Давыдов - Исторические любовные романы
- Мой любимый негодяй - Эви Данмор - Исторические любовные романы