который никто не заходит, кого-то заразил. Если бы всё можно было просто сжечь и решить таким образом проблему, думаете мы не стояли бы сейчас на пепелище? Я бы первым бросил спичку. Но это не поможет. И вы знаете это ни хуже меня. Вы боитесь. И кидаетесь на кого попало. И мешаете работать. Вы говорите, администрация города не может вас защитить? Сегодня я целый день потратил на то, чтобы защитить город от вас! Пугать людей, жечь дома, нарушать установленный режим, нападать на учреждения и не выполнять приказы на службе — это вы можете! — гневно перечислял Фишер. — И ведь никто. Никто не вызвался помочь больнице! — тираду он закончил уже в полной тишине. — И вот ещё, — добавил он обводя взглядом побеждённую толпу, — пока вы творили бесчинства, мы поняли, как болезнь попала в город. И трекеры здесь ни при чём. Так что оставьте их в покое.
После этих слов интерес к Дому трекеров испарился. Как будто не те же люди пять минут назад ломились в двери и швыряли камни в окна. Теперь они присмирели, заговорили вполголоса и потянулись небольшими группками к своим домам.
Из осаждённого дома показался начальник службы трекеров:
— Фишер, вы чуть не опоздали, — здоровый детина протянул было руку помощнику коменданта, но в последний момент убрал. Не положено.
— Благодари Томаса, — отмахнулся Фишер, — он у нас сегодня герой дня…
— День ещё не кончился, — заметил смущённый Томас.
— День может и нет, а у нас вроде бы уже всё, — заключил трекер. — Пойду внутри прибирать.
— Майер, — помощник коменданта переключился на Старшего караульной службы. — Снять всех, кто участвовал в нападении с дежурства и отправить в принудительный отпуск до официального рассмотрения этого инцидента. Вызови других караульных и займитесь, наконец, тем, для чего вас нанимали!
Когда Майер ушёл, Фишер добавил:
— Томас, пойдёшь со мной в больницу, перескажешь всю эту вакханалию Грефу. Хочу, чтобы он услышал это от тебя.
— Ладно, — не стал упираться Том, это вполне совпадало с его планами.
Комендант помогал медбрату устанавливать новые койки в палату. Когда он увидел Фишера в сопровождении Тома, металлический матрас выскользнул у него из рук прямиком на ногу. Пнув в сердцах матрас, Юрген Греф выругался. Потирая ушибленную ногу, он выслушал доклад Фишера и рассказ Тома, а затем изрёк:
— Нельзя оставить управление даже на час!
— Зря Вы так, комендант, — вступился за помощника Том, — если бы не Фишер, то кто знает, кого бы эти активисты выбрали следующей жертвой.
— Мне интересно сколько ещё людей выходили из города, как фрау Хофманн, — это был риторический вопрос. — Так значит, она не болеет? — продолжил он. — Пусть даже не она принесла вирус (а я уверен, что это вирус), но она имела контакты с заболевшими. Знаете, это очень, очень интересно. Сегодня с утра Шнайдер листал старый справочник болезней. Я имею в виду совсем старый, который мы обычно не используем. И он предположил, что наша неизвестная болезнь — это натуральная оспа. Дело в том, что считается, что оспа была побеждена к 80-м годам двадцатого века. Поэтому в новом справочнике её нет. Но изображение в старом — точь-в-точь наша картина. Я посмеялся над ним, но теперь, я даже не знаю, что думать. Я сейчас же лично наведаюсь к фрау Хофманн, чтобы проверить одну догадку — сообщил доктор Шульц.
— Прямо сейчас? — поморщился комендант.
— А зачем время терять?! — с этими словами доктор покинул больницу.
Комендант отправил Фишера в ратушу на тот случай, если произойдёт что-то ещё. Тома же попросили остаться. Он должен будет проинформировать Фишера о том, подтвердилась ли догадка Шульца.
Шульц вернулся через пару часов сияющим и пригласил коменданта и Тома в палату, где лежал хирург.
— Шнайдер, ты был прав, — торжественно объявил он и пожал коллеге руку. — Фрау Хофманн была привита в детстве. У неё на плече осталась оспина. Как и у меня.
— И у меня, — вставил Том, — военных, служащих на базе НАТО вакцинировали от оспы на случай, если противник решит применить биологическое оружие.
— У нас остается многодетный отец, — вставил Шнайдер, — и он, работающий на ферме, скорее всего перенес какую-то животную форму…
— Всё-таки я тобой восхищаюсь Шнайдер, — складывалось полное ощущение, что доктор Шульц радуется. — Ты никогда в жизни не видел натуральной оспы, но пришло же тебе в голову…
— Жить захочешь, ещё не такое в голову придёт — рассмеялся Шнайдер, хотя смешного было мало.
— С комплиментами закончите потом, — оборвал врачей Греф. — Почему остальные не привиты?
— Комендант Греф, — Шульц даже не сделал мученический вид, — с тех пор, как оспу победили, вакцинацию прекратили. До Хаоса образцы вируса хранились только в двух лабораториях! Одна из которых вакцинировала нашего Томаса.
— Хорошо, — испортил веселье доктору комендант Греф, — теперь, когда всё понятно, что мы будем делать? У вас есть лекарство?
Доктор Шульц сложил руки на животе:
— Проверим животных на ферме, может кто-нибудь ещё болеет…
— Шульц, Вы издеваетесь?! — не выдержал комендант. — Я Вас спрашиваю, как мы будем лечить людей? При чём тут животные? Через них распространяется заболевание?
— Нет, что Вы! — поспешил спасти животных Шульц. — Всё совсем наоборот. Коровья оспа для людей практически не опасна, но переболевший человек получает устойчивый иммунитет к натуральной оспе, как наш многодетный отец! Если мы найдём заболевшее животное, сможем «вакцинировать» тех, кто ещё не заболел.
— А готовой вакцины нет? — с недоверием отнёсся к затее Греф.
— К сожалению нет, — ответил Шульц.
Было понятно, что с начала эпидемии комендант проводил слишком много времени вместе с доктором. И в какой-то момент смертельно устал от этого общения. Поэтому он на всякий случай переспросил:
— Шнайдер?
— Нет, комендант, — подтвердил хирург.
— Тогда отправьте кого-нибудь на ферму, пусть осмотрят коров, — нетерпеливо распорядился Греф. — Доктор, поясните, что конкретно нужно искать.
Настроение поднялось. Всем не терпелось положить конец этому испытанию. Слухи поползли по больнице и, казалось, от одной хорошей новости пациентам становилось легче. Но вернулся караульный и сообщил, что больных животных нет. Надежда на скорое избавление от болезни лопнула как мыльный пузырь. Снова стало нарастать напряжение.
— Остается худший вариант: вариоляция, — объявил Шульц.
— Шульц, пожалуйста, подробнее: что это и чем это грозит? — попросил комендант.
— Вариоляция — это та же вакцинация, но прививать мы будем не от коровы, а из созревшей пустулы больного человека, — постучал пальцами по столу доктор.
— Что вы барабаните по столу? — не удержался Греф. — Почему мы сразу этого не сделали? Это же гораздо проще…
— Это гораздо опаснее, — поднял указательный палец Шульц. — По задумке вариоляция должна привести к болезни в
