Химический анализ, который провёл осенью доктор Шульц показал, что состав осадков не имеет больше ярко выраженного агрессивного действия. Как же было хорошо не беспокоиться о снежинках!
Когда Том проснулся, солнце уже заглядывало в комнату сквозь ставни. Он потянулся, открыл окно и улыбнулся. В лицо ударил морозный воздух. Отличный день.
Стеф был на ногах. Не дожидаясь тёплого молока, он заглатывал варёные яйца, закусывая пирогом, заботливо оставленным соседкой.
— Я пойду к воротам, — сообщил младший брат, уже в коридоре запивая завтрак, поданным Томом молоком.
— Жди меня там, — Том принял пустую кружку.
Стеф выбежал во двор, схватил «ватрушку» и посмотрел на крыльцо:
— Давай быстрее!
Том рассмеялся и закрыл дверь. Хотелось бы ему быть снова таким беззаботным как Стеф. Парень сел за стол. Даже кофе нет. Раньше кофе продавали на каждом углу. Нет, молоко само по себе было вкусным. Вкуснее того, что раньше можно было найти в супермаркете, сладкое. Но жизнь в новом мире всё равно давалась как-то через силу. Том уговаривал себя, что это шанс построить нечто лучшее. Без грязных промышленных предприятий, без опасных атомных электростанций, без оружия… если постараться может и кофе снова появится.
В дверь постучали. «Должно быть Джен», — пронеслось в голове. Том наскоро натянул пуховик и вышел в коридор.
На крыльце действительно ждала соседка:
— Привет, — она как будто светилась изнутри в унисон этому сверкающему морозному дню, — ты готов?
— Стеф уже убежал, пойдём, — Том взял протянутую руку в вязаной варежке и потянул её за собой.
Перед воротами было многолюдно. Оказалось, чтобы раскатать горку, многие пришли семьями. Ворота должны были открыть с ударом колокола. Том заметил Стефа с мальчишкой из семьи учителей. Они с Джен подошли и поздоровались. Пока всё обменивались поздравлениями караульный, со стены крикнул:
— Эй, Майер, у ворот кажется что-то лежит! Похоже на мешок.
— Откуда бы ему взяться? — спросил Старший.
Поскольку ответа не последовало Майер велел:
— Так пойди и посмотри, что это за мешок.
Караульный нехотя спустился со стены. Вот так всегда бывает: увидишь что-нибудь первым, а потом — разбирайся. Лучше вообще не смотреть. Вон ночной караульный ничего не сказал и спокойно сменился. А мешок-то точно ночью притащили. Но жаловаться было бессмысленно. Оставалось надеяться, что какой-нибудь умник прикинулся святым Николаем, ну или дедом Морозом, или ещё кем, и подкинул мешок подарков под дверь. Тогда точно лучшие подарки караульный заберёт себе.
Стараясь рассуждать позитивно, караульный приоткрыл ворота: не спрятался ли кто. Со стены никого не было видно, но лишняя предосторожность не помешает. Никого вокруг не было. То есть…
— Человек! — заорал караульный, когда понял, что перед ним не мешок.
Все обернулись. Другие караульные бросились на стену, чтобы посмотреть сверху. Выходить из ворот никому не хотелось. Только Майер пошёл вперёд, звание старшего обязывало.
Без сомнения это был человек. Свернувшийся в комок и покрытый снегом. Сколько он здесь пролежал? Может ещё жив? Надо бы проверить. Старшему караулки совсем не хотелось проверять:
— И это в первый-то день после Праздника.
— Как год встретишь, так его и проведёшь, — отозвался кто-то со стены.
Майер отмахнулся, дав понять, что приближается.
— А вдруг он заразный? — снова крикнул кто-то из караульных.
— Ну-ка, дай мне какую-нибудь палку, — велел Майер караульному, увидевшему «мешок».
Аккуратно палкой Майер толкнул человека. Никакого эффекта. Даже не понятно, твердый он или нет.
— Так, — рявкнул Майер, — всем оставаться в городе. Позовите мне сюда доктора Шульца и сообщите коменданту.
В этот момент раздался колокольный перезвон.
Комендант прибыл вместе с доктором на больничных санях. Шульц живо спрыгнул и направился прямиком за ворота. Когда его голова снова показалась внутри, он выругался на Старшего караулки:
— Ну, вы и ироды!
— Мы научены горьким опытом, — ничуть не стушевавшись, пояснил Майер.
Доктор бросил на того осуждающий взгляд:
— Повезло, что хоть мороз сегодня не сильный, — Шульц пониже натянул свою шапку. — Комендант, я никаких признаков заболевания ни на лице, ни на руках не вижу. Для дальнейшего обследования раздевать я его здесь не буду. Так что с Вашего позволения, заберу его в больничный бокс. Пока он ещё жив.
— Добро, — согласился комендант.
Шульц махнул медбратьям, чтобы поднимали замерзшего и несли к саням.
— Ну, любезный, потерпи, — обратился Шульц то ли к замерзшему человеку, то ли сам к себе, — сейчас мы тебя отогреем.
Когда сани отъехали Майер проворчал в толпу:
— Идите, катайтесь…
Мальчишки с секунду поколебались, а затем побежали за ворота. За ними пошли взрослые. Комендант жестом попросил Тома задержаться. Отпустив Дженнифер и Стефа вперед, Том подошёл к Юргену Грефу.
— Почему бы летом вам с Дженнифер не пожениться? — серьёзно спросил Греф. — Вы же и так друг у друга постоянно в гостях. К тому же невооружённым глазом видно, что она к тебе неравнодушна…
— Что правда? — Том смутился. Он никак не ожидал, что комендант заведёт разговор об этом. То есть он, конечно, знал об особом внимании, которое уделяет им Джен. Но избегал этой темы, чтобы ненароком каким-нибудь нелепым словом не обидеть соседку.
— Правда, — улыбнулся комендант. А затем добавил: — Знаешь, Дженнифер не из Морбурга. В юности она попала в неприятную историю и ей пришлось переехать сюда, к тётке. Но тётка умерла во время Хаоса. А Дженнифер — славная девушка.
— Да, славная, — согласился Том, разве нет?
— И тебе уже пора обзавестись семьёй.
— Я уже за Стефа отвечаю, — неловко возразил Том, сделав ударение на слова «уже», как и комендант.
— Стеф скоро вырастет. Пара лет — и всё.
— Я… даже не думал… — не нашёлся что ответить Том.
— Так вот подумай, — комендант похлопал парня по плечу. — Не пойдёт же она сама к тебе с предложением…
Том вздохнул и побрёл на гору.
Когда настал обеденный час, раскрасневшиеся и уставшие горожане стали возвращаться. Караульные всё спорили, откуда перед воротами мог взяться человек:
— Куда смотрел ночной караул? Как можно было не заметить пришедшего человека? — не унимался тот, что сменился днём.
— Как будто ты сам не знаешь: был праздник, шёл снег, тьма. Что ты пристал?
— Может, это трекер из Бад-Ордруфа! А мы его заморозили!
— Он же не стучался…
— А ты уверен?
— Какая теперь разница?
— Мы бы хоть понимали, сам он пришёл или его сюда кто-то притащил.
Том был уверен, что человек пришёл сам. Выйдя за ворота, прежде чем присоединиться к строительству горы и до того, как все ночные следы были окончательно затоптаны, Том смог найти полузаметённый след. Одна пара хороших ботинок проложила путь с юга. Том прошелся вдоль. След уходил за поля. Именно
