Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но визитка однокашника магическим образом открывала перед Женькой всё новые и новые двери этого потаенного храма науки. Изнутри он оказался похожим на районную больницу: такие же серые невзрачные коридоры, тихие как мыши сотрудники в белых халатах, кабинеты, переполненные непонятным оборудованием. Не хватало только запаха лекарств и унылых больных, ожидающих своей очереди. И нигде никаких вывесок с названиями – только цифры на дверях да редко где фамилии обитателей. Так и на зелёной двери, к которой подвели Женьку после долгих блужданий по коридорам, значилось лишь скромное «Бутусов А.И.».
Остановили его всего один раз, на третьем этаже. Причём не охранник, а такой же сотрудник в белом халате, внешне поразительно смахивающий на кота. Женьке даже почудился вертикальный зрачок в рыскающих зелёных глазах. Только этот кот был, судя по всему, не запечный лежебока, а словно «санитар» в зернохранилище – быстрый, злой.
– К Бутусову, значитца. Чудненько. А пропуск есть? Ах, карточка. С росписью? Превосходно. Дорогу знаете? Нет? Ну, вот товарищ Вас проводит, – он поймал за рукав пробегающего мимо мужчину, вежливо попросил: – Андрей Соломонович, проводите товарища к профессору Бутусову, будьте любезны.
Андрей Соломонович недовольно скривился, но отказать не посмел.
– Следуйте за мной, – коротко приказал он.
Поднявшись на этаж выше, он постучал в дверь так осторожно, словно боясь, что она вот прямо сейчас взорвётся от одного прикосновения. Дождавшись властного «Войдите», отступил на шаг и жестом указал посетителю на дверь.
Незаметно вздохнув, Женька повернул ручку и шагнул внутрь.
– Здорово, дружище! Я знал, что ты, наконец, сделаешь правильный выбор! – профессор ещё издалека раскинул руки и стремительно кинулся к ошалевшему Женьке. Облапив его запанибратски, он усадил товарища на стул и влюблёнными глазами осмотрел с головы до ног. – Блеск! В костюме ты выглядишь намного импозантнее!
Заметив смущение Женьки, профессор громко и со вкусом расхохотался. Тот неуверенно улыбнулся в ответ. Признаться, он уже сожалел о своём порыве, и даже хотел встать и уйти, но что-то неуловимое в глазах товарища его удержало.
– Вот так, друг мой! – радостно заявил Лёха. – Теперь мы перевернём мир! Мы! Мы с тобой! – Он вскочил, потряс над головой кулаками, зачемто пробежался по лаборатории, совершенно ни к чему пощёлкал непонятными тумблерами. Судя по всему, его лихорадило от переполнявшей жизненной энергии, не старый ещё организм требовал действия.
Женька прокашлялся.
– Так это… Ты хотел мне что-то показать?
Профессор остановился посреди лаборатории, несколько секунд смотрел на него, словно вспоминая – откуда здесь взялось это. Наконец спохватился.
– Показать!? Да, именно показать! Я тебе такое покажу! Мы с тобой шагнём в другое измерение. Я покажу тебе новый мир, мир безграничных возможностей, мир, где…
– А поконкретней можно? – довольно бесцеремонно перебил его Женька. В конце концов, чего стесняться – судя по всему, он нужен Лёхе гораздо больше, чем Лёха ему. Понятно, что этому яйцеголовому он интересен лишь как подопытный кролик. Или мышь. Или кого они там используют для своих опытов? Теперь вот на людёв переходят.
– Поконкретней говоришь? – очень кстати подвернулся стул, профессор плюхнулся на него, закинул ногу на ногу. – Пожалуйста, – он обвёл лабораторию боярским жестом, словно приглашал к столу. – Как я и говорил тебе вчера: я могу вернуть тебя на тридцать лет назад, в этот же самый день и час.
– Меня?
– Ну, не совсем тебя, – поправился Лёха. – Только твоё сознание. С той лишь разницей, что твоё альтер эго будет находиться в теле пятнадцатилетнего пацана. Со всем твоим жизненным опытом, само собой.
– Охренел, что ли? Меня ж домой не пустят! Пятнадцатилетний! Да у меня дети старше! А моя семья, моя работа, а документы опять же?…
Профессор застонал, словно от зубной боли.
– Идиот! Ой, извини, это я о себе – не объяснил толком: ты не просто станешь моложе на тридцать лет – ты действительно перенесёшься обратно в семьдесят пятый год. Я создал поле, способное отправить тебя в прошлое. Но только на тридцать лет – это темпоральный предел, – извиняющимся тоном добавил он. – Да больше и нужно.
– В семьдесят пятый? – с сомнением переспросил Женька.
– В одна тысяча девятьсот семьдесят пятый, – уточнил профессор.
– Хм, – задумчиво покусал губу новоиспечённый Фауст. – Звучит заманчиво…
– Ещё бы не заманчиво! – обрадовался Лёха. – Ты только представь – какие возможности открываются перед тобой! Какие горизонты!
– Та-ак, – протянул Женька. Встал, шагом прошёлся по лаборатории, остановился у одного из экранов, по которому ошалело метались зелёные кривые.
Профессор молча следил за ним, словно боясь спугнуть.
– Та-ак, – повторил Женька и прошёл к окну. Сквозь матовые стёкла в помещение проникал лишь дневной свет, увидеть через них что-либо абсолютно невозможно, но Женька упёрся невидящим взором именно в окно.
Вернуться назад. Стать снова молодым, здоровым, полным надежд. Прожить ещё одну жизнь, но уже по накатанной, проторённой дороге. И быть застрахованным от совершённых когда-то ошибок. Предвидеть, предугадывать уже произошедшие события, и вовремя реагировать на них. Застраховаться от собственной тупости, афганской войны, перестройки, нищеты, голода, тотального дефицита, путча, дефолта, наконец, снова войны, только уже кавказской… Создать нормальную счастливую и обеспеченную семью. Это ли не мечта каждого нормального человека! Не экстремала-пофигиста, а именно простого обывателя. Такого, как он – всего лишь желающего обрести уверенность в завтрашнем дне. И потом…
Он резко обернулся.
– Ты говоришь – сознание. А тело?
– А что тело? На хрена эта, прости за правду, эта дряхлая развалина пятнадцатилетнему? – искренне удивился Лёха. – Оно просто пшик – растворится где-то в потоках времени. Закон сохранения массы: если в одном месте сколько-то убудет, в другом ровно столько же прибудет.
– Тоже верно. Погоди-ка. А тебе-то что за интерес? Ну, в смысле – я-то зачем тебе нужен? Ты ведь прекрасно можешь перенестись сам.
Профессор замялся.
– Видишь ли… Это очень сложно объяснить человеку, далёкому от темпоральных исследований…
– Чего-то ты темнишь, дружище, – хмыкнул Женька.
– Да нет же! – с излишней горячностью заверил Лёха. Он чувствовал себя очень неуютно под прицелом Женькиных глаз: морщил лоб, хрустел пальцами, силясь подобрать нужные слова, облечь в доступную форму яркие, изумительные и неоспоримые доводы. Он, конечно, ждал этого вопроса, но надеялся, что придёт время – и слова сами найдутся, как уже бывало не раз. Слова, конечно, были, но все не те.
Женька молчал, насмешливо разглядывая сконфуженного Мефистофеля. Ему-то как раз было ясно, зачем нужен подопытный кролик: страшно испытывать такое на себе, кишка тонка. Лёха вон целый профессор, доктор наук и так далее и, как говориться, тому подобное: звания, регалии, почёт опять же… Вот кому надо за жизнь цепляться – не дай бог потерять всё, нажитое за долгие годы непосильным трудом. А у него что – кум, сват да печи ухват, и жизнь – копейка. Такую и потерять не жалко.
Лёха наконец собрался с мыслями, глухо заговорил:
– Понимаешь, мне нужен чистый эксперимент. Я боюсь… да, боюсь! И сотри эту идиотскую ухмылочку с лица! Я боюсь не самого эксперимента, а… чёрт, даже не знаю – как сказать!... Словом, если я сам перенесусь назад – о, это моя самая заветная мечта, поверь: начать карьеру учёного, уже обладая сегодняшними знаниями и опытом, не тратить время на бесполезное топтание на месте, на все эти идиотские стройотряды и общежитские пьянки, на невыносимую зубрёжку бессонными ночами… – если я вернусь в тело моего пятнадцатилетнего Я… У меня не будет стопроцентной уверенности в том, что вся прожитая до сегодняшнего дня жизнь существовала реально, и что это не какой-нибудь кошмарный сон начитавшегося фантастики пацана… Теперь понятно? – Лёха едва не сорвался на крик, бездумно схватил со стола карандаш, до хруста сжал в кулаке.
Женька вытер вспотевший лоб.
– Охренеть! – потрясённо выдавил он. – А в самом деле… Что значит – учёный! Мне бы подобное и в голову не пришло. Так ведь и свихнуться недолго.
– Через тридцать лет ты вернёшься сюда, в этот кабинет, и расскажешь мне всё, что с тобой произошло. Буквально поминутно. Так что запоминай все события тщательно. Можешь даже завести дневник. И помни всегда: это для тебя пройдёт тридцать лет, для меня ты войдёшь сюда сегодня же. А я, в свою очередь, подтвержу, что тебе это не привиделось. Так что, как видишь, мы с тобой нужны друг другу в этом эксперименте, дабы убедиться, что оба не спятили.
– Ага, – кивнул Женька. – Мамы-папы, нам без вас всё равно, что вам без нас…
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Горыныч и чай - Анна Михайловна Пейчева - Детективная фантастика / Социально-психологическая / Юмористическая фантастика
- Назад в юность - Александр Сапаров - Социально-психологическая
- Между светом и тьмой... - Юрий Горюнов - Социально-психологическая
- Дорога в сто парсеков - Советская Фантастика - Социально-психологическая
- Золотой человек - Филип Киндред Дик - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Традиционный сбор - Сара Доук - Социально-психологическая
- Паноптикум - Елена Первушина - Социально-психологическая
- Первый психический инженер - Роман Андреевич Б. - Биографии и Мемуары / Социально-психологическая
- Преобразователь - Ольга Голосова - Социально-психологическая