-Совсем ребенок, - вздохнула Бет, - не надо ей говорить, что здесь происходит. Наверное, в гостях, с этим, - она незаметно поморщилась, - Джеймсом. Ему за сорок. Должно быть, отец ее.
-Вас похитили? - услышала Бет и отчего-то улыбнулась. Она прижала губы к замочной скважине и быстро все объяснила. Девочка за дверью ахнула:
-Конечно, я вам помогу, мисс! В парке есть калитка, что ведет к реке, она легко открывается. Мы через несколько дней уезжаем. Я завтра ночью приду с ключами, выведу вас. Пожалуйста, не бойтесь, - попросила девочка и Бет едва сдержалась, чтобы не усмехнуться.
-Меня зовут Аталия Вильямсон, - донесся до нее шепот, - а почему ключи в кабинете у мистера Вулфа? Он знает, что вы здесь? И почему на вас нет одежды? Хотя стойте, я поняла! У вас ее забрали, чтобы вы не сбежали.
-Именно так, - кивнула Бет, - а ключи у мистера Вулфа просто лежат в столе. Он никогда сюда не заходит. Я его только издали видела. Бегите, милая, не надо сейчас рисковать. Спасибо вам.
-До завтра, - прошептала Аталия и взлетела вверх по лестнице. Она и не помнила, как оказалась в своей спальне.
-Но какая мерзость, - Аталия отдышалась, - воровать девушек из северных штатов, из богатых семей, свободных, чтобы получить за них выкуп. Она сказала, что мистер Вулф в этом не замешан. Это все надсмотрщики. Они его обманывают, а если, - девочка присела на подоконник и задумалась, - если его поставить в известность? Нет, нет, - она помотала белокурой головой, - я просто выпущу этих бедных девушек. Не надо расстраивать мистера Вулфа. Он такой чувствительный человек, тонко рассуждает о музыке, о поэзии…, Сделаю доброе дело, как нас учит Библия, - Аталия нахмурилась: «Но где, же папа?». Она взглянула в сторону реки: «Мистер Вулф рассказывал, здесь отличный клев. И ночью дышится легче. Должно быть, на рыбалку отправились. Днем такое пекло, и четверти часа с удочкой не просидишь. А я боялась, - девочка скользнула в постель и зевнула: «Мистер Вулф никогда не запирает кабинет. Зайду, завтра ночью и возьму ключи. Бедные девушки, полгода родителей не видели». Она удобно устроилась под шелковым покрывалом и заснула, успокоено, ровно дыша.
Бет едва успела оказаться в своей комнате, как дверь распахнули. Кузен, покачиваясь, велел: «Быстро в гостиную, джентльмены, то есть мы, - Мэтью рассмеялся, - хотим развлекаться дальше».
Он сидел, откинувшись в кресле, дымя сигарой. Завидев Бет, мужчина усмехнулся: «В этот раз будь ласковей, Жемчужина». Он развязал пояс халата. Бет, опускаясь на колени, напомнила себе: «Джеймс Вильямсон. Его дочь нас спасет, как я могу….»
-Шевелись, - он ударил Бет по щеке. «Могу, - яростно велела себе Бет, - я могу и должна». Она вдохнула запах табака и опустила веки: «Завтра ночью».
В парке было тихо. Мраморная крошка, устилавшая аллею, легко поскрипывала под ногами. Бет велела девушкам молчать. Она смастерила из шелковых простыней подобия античных хитонов : «В первой деревне вниз по реке, украдем платья и башмаки. Не волнуйтесь, к рассвету будем одеты».
-А дальше куда? - Мариан, что сидела на полу, подняла испуганные, черные глаза. Вильма всхлипнула: «А если это ловушка? Я слышала, перед аукционом, есть хозяева, что так забавляться любят. Делают вид, что можно сбежать, а сами прячутся и потом охоту на тебя устраивают». Девушка положила ладонь на выступающий живот: «Он ведь…, - Вильма подышала, - он такой, наш хозяин».
Бет разорвала простыню на ленты и подпоясала свое одеяние:
-Он нам не хозяин. Забудьте это слово. Я вас доставлю до станции Подпольной Дороги. Вас переправят на север. Твое дитя свободным родится, - она подняла Вильму с ковра: «Собирайтесь. Хотя у нас и нет ничего, - Бет поднатужилась и отломала трехдюймовые каблуки своих туфель.
Аталия оказалась невысокой, хорошенькой девушкой лет четырнадцати. Бет, глядя на нее, вздохнула: «Надо сообщить Дэниелу, что этот Вильямсон едет в столицу, работать на южан. В конце концов, понятно, что дочь ни о чем не знает. Ее не тронут. Да и Вильямсона не тронут, пока что. Дэниел просто будет за ним следить».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она велела Аталии бросить ключи на пол в подвальном коридоре. В передней, оглянувшись, Бет шепнула: «Не надо с нами в парк ходить, милая. Я поняла, где эта калитка. Спасибо тебе, большое».
В свете луны белокурые волосы девочки отливали серебром. Она пожала смуглые пальцы Бет: «А как вы доберетесь домой, мисс? На север?»
Бет еще днем предупредила товарок, чтобы они и рта не раскрывали.
-Не надо ей знать о том, что вы рабыни, - мрачно сказала девушка, - это свободных она считает своих долгом вывести отсюда, а остальных…, - Бет махнула рукой.
-Из Саванны пошлем телеграмму в Нью-Йорк, не волнуйся, - Бет перекрестила девочку, - беги, милая.
Она отчего-то поцеловала белую, нежную щеку: «Мы, наверное, и не увидимся больше никогда». Аталия открыла им заднюю дверь, что выходила на террасу. У себя в спальне она присела на подоконник и проводила глазами девушек.
-Слава Богу, - облегченно вздохнула Аталия, - выбрались, - она увидела, как открывается калитка, что вела к реке. Аталия обняла руками острые колени. Отец и мистер Вулф спали до обеда. Отец потом повел рукой: «Мы с мистером Мэтью поздно засиделись, милая. Обсуждали дела».
Вечером отец сказал Аталии, что в августе они отправляются на север, в столицу.
-Тебе четырнадцать лет, милая, - он принял от дочери чашку с чаем, - пора бывать в хорошем обществе. Все же Саванна маленький город. Мы снимем особняк. Ты будешь ездить на балы, увидишь Белый Дом, Капитолий…, - Аталия искоса посмотрела на мистера Вулфа. Мужчина улыбался: «Я вырос в столице, мисс Вильямсон. Я уверен, вам понравится город. А через четыре года мы с вами обвенчаемся, конечно, - Мэтью поклонился, - если я вам все еще буду по душе».
Аталия и сама не знала, по душе ли ей мистер Вулф. Он отличался от армейских приятелей ее отца. Те были плантаторами, ни разу в жизни не ездили в Европу и могли рассуждать только о ценах на хлопок. Мистер Вулф в детстве жил в Берлине. Он упомянул, что его покойный отец был там посланником.
-Он умер, - коротко сказал Мэтью, - год назад. Он ушел в отставку из министерства иностранных дел, вернулся к юридической практике.
Он не говорил о своей семье. Аталия, конечно, слышала о вице-президенте Вулфе, он был дедом мистера Мэтью, а его дядя, тоже умерший, судьей Верховного Суда. «Мой старший брат в столице, - заметил мистер Вулф, - работает на одного из политиков».
Отец наставительно сказал Аталии: «У мистера Вулфа отличные связи, милая. Я получу должность в правительстве. Ты начнешь блистать в обществе. В столице оно совсем не такое. Ты познакомишься с конгрессменами, людьми искусства, дипломатами…»
-Платья, - зачарованно подумала Аталия, глядя на то, как лодка уходит вниз по реке: «Я буду одеваться по самой последней моде, не то, что здесь, в провинции. В Саванне всего две портнихи-француженки. Об одной ходят слухи, что бабка ее была цветная. Достойные девушки у нее ничего не заказывают. А ко второй очередь на полгода вперед. Платье, пока его получишь, успевает устареть. И я смогу играть на вечерах. Папа мне наймет учителей музыки, рисования…»
К Аталии ходила преподавательница, однако старая дева сама не заканчивала колледжа. Южане считали это неприличным. Мисс Дарем хорошо играла на фортепиано и говорила по-французски, но путалась в дробях и с трудом могла показать на карте, где находится Саванна. Аталия не знала математики с географией. Отец пожимал плечами:
-Милая, это совершенно ни к чему. Призвание женщины, быть хорошей женой, заботливой матерью и рачительной хозяйкой. Приятно, когда дама может похвастаться талантами, но не в ущерб домашним обязанностям, - он поднимал палец.
Аталия ничего и не умела делать, разве что только изящно одеваться, причесываться, и рисовать. Ее спальню убирали, на кухне трудилось трое поваров. Она не задумывалась, откуда появляются блюда, что ставили на стол орехового дерева чернокожие лакеи. Девочка не знала людей, что жили по-другому. Правда, однажды к ее подруге приехала кузина из Филадельфии. Аталия с удивлением услышала, что женщины на севере учатся в колледжах и получают дипломы.
