Карстен, словно прочитав ее мысли, ухватил ее за запястье и перебил до того, как она успела возмутиться:
- Доктор, где он? Можете нас к нему отвести. Виттория, вроде бы, его понимала.
Веннер подарил ей тот удивленный взгляд, при котором обычно сомневаются в чьем-то душевном здоровье:
- Правда?
Карстен едва заметно наступил ей на ногу, и она, зыркнув на него, выдохнула:
- Правда. Понимала. Может быть, потому что… Видите ли, я из Италии. У нас в гимназиях, в старших классах, учат латынь. Похоже, еще не все забылось.
Ответ пришелся Веннеру по душе – и его губы растянулись в расслабленной улыбке. Словно хоть какая-то часть камня, который он тащил на своих плечах, отвалилась, сделав груз более выносимым.
- Пойдемте, я вас проведу, - Веннер махнул рукой в приглашающем жесте.
Карстен попытался было идти с ним рядом, нога в ногу, но Виттория легко и непринужденно остановила этот импровизированный марш, ухватив его за локоть.
- Что это было? – наклонившись к его уху, с угрозой спросила она.
- Если бы я тебя не остановил, ты бы ему все разболтала, - принялся оправдываться Карстен.
- И что с того?
Он не ответил, только ткнул пальцем в двух санитаров, что везли каталку в их сторону. Только когда они скрылись за широкими дверями по правую руку, он отмер и прошептал:
- Мы не знаем, что и как Макс пытается замять. Лучше быть поаккуратнее.
Сколько бы аргументов не роилось в голове у Виттории, все они так и остались невысказанными. Веннер остановился у одной из дверей и обернулся к ним, прерывая едва родившийся спор на корню.
- Сюда, - сказал он, - Мы положили его отдельно, чтобы не провоцировать лишние вопросы у других пациентов.
Карстен согласно кивнул и ткнул Витторию локтем в бок. Она не осталась в долгу и зло зыркнула на него в ответ.
Дверь отъехала в стену, открывая вид на самую обыкновенную больничную палату. Что-то пикало на стене, по телевизору шла какая-то передача
А у широкого окна стоял мужчина в больничной пижаме и смотрел на них в упор единственным здоровым глазом. Второй его глаз был скрыт под повязкой, а одна ладонь - замотана плотным бинтом.
- Quam ob rem venisti? Quis sunt tecum? [Ты зачем пришел? Кто это с тобой?] – голос мужчины звучал устало, а взгляд намекал на то, что Веннер со своими лингвистическими экспериментами уже порядком его достал, - Cur rogo etiam, si me non intellegis… [И чего я вообще спрашиваю, если ты меня не понимаешь...] - мужчина скептично усмехнулся и покачал головой.
Даже в таком виде и таком состоянии сходство было слишком поразительным, чтобы быть совпадением.
- Витто… - голос Карстена над ухом вырвал Витторию из размышлений и вынудил захлопнуть отвисшую челюсть, - Витто, а где было это фото?
- У мамы на странице в LinkedUp, - на автомате ответила она, не сводя глаз с мужчины, - Посмотри у меня в друзьях.
Наклонив голову набок и сложив руки перед собой, мужчина заинтересованно и разве что немного скептично, наблюдал за всеми стадиями их шока.
- Ну так что? Вы поняли, что он сказал? – Веннер ожил, разрушив эту безмолвную идиллию, нарушаемую только звуками нажатия на кнопки в телефоне. Карстен все никак не мог найти фото.
Словно завороженная, Виттория ответила:
- Да. Если выражаться помягче, он спросил, зачем Вы пришли и кто мы такие.
- Можете ему сказать? – даже не смотря на Веннера было легко понять, что его глаза загорелись.
Она кивнула.
- Vittoria sum. Meministi me? [Я Виттория. Помнишь меня?] – всех школьных знаний латыни хватило только на две короткие фразы и она сама не заметила, как соскользнула на итальянский, - Я была там, в лаборатории, помнишь?
Мужчина отпрянул, его здоровый глаз расширился в удивлении:
- Loquerisne latinam? [Ты знаешь латынь?]
Виттория виновато улыбнулась:
- Minime. [Совсем чуть-чуть.] Учила в школе когда-то, но это было давно. Так ты меня не помнишь?
Он долго и задумчиво разглядывал ее только для того, чтобы в итоге разочарованно покачать головой:
- Ne memini. Nihil memini, nisi cruorem, tenebras ac frigidum prae hoc suscitavi. Ac de… Ubi est hoc? [Не помню. Ничего не помню, кроме крови, темноты и холода. А потом я очнулся здесь. Кстати о... А где это, "здесь"?]
Виттория моргнула. Слова в голове превратились в какую-то кашу, из которой едва всплывали одно-два понятных.
- Кажется, он меня не помнит… - обращаясь непонятно к кому, протянула она.
- И? – от радости, что канал связи с непонятным пациентом хоть как-то, да наладился, Веннер почти выпрыгивал из штанов.
Но Виттории было некогда удовлетворять его праздное любопытство. Все вычислительные мощности ее мозга плотно занимал этот разговор.
- Мы в Германии. В Мюнхене, если конкретно.
Она перескакивала с итальянского на латынь и обратно настолько безобразным образом, что ее преподаватель из гимназии давно влепил бы ей большую жирную двойку, но этот мужчина не спешил ее оценивать и только внимательно слушал.
- В Германии? – наконец, повторил он. Его недоверчивый взгляд блуждал по комнате, - Hic omnes? No, ne credeo. [Все это? Нет, не верю.]
Виттория развела руками:
- А придется. Но вообще… “Ubi” – это неправильный вопрос[1]. Правильный вопрос – когда. И мне будет очень сложно ответить тебе на него.
- Когда… - мужчина сел на кровать и взял в руки пульт от телевизора, - Audi, fortasse tu scis quomodo huius [2] rei sonitum imminuere? [Послушай, может ты знаешь, как уменьшить громкость этой штуковины?]
Может быть, Виттория и не поняла почти ни одного слова, но, к счастью, здесь они и не требовались.
- Смотри, - она отобрала у него пульт и нажала на сенсорную кнопку, - Там, где стрелочка вниз – уменьшить, там, где вверх – увеличить, там, где динамик с крестиком – отключить.
Все свои слова она сопровождала наглядной демонстрацией.
- Давай, попробуй, - улыбнувшись, она вернула ему пульт.
Он неуверенно покрутил его в руке и только после этого аккуратно нажал на кнопку уменьшения громкости. Бубнеж телевизора стал тише.
- Эта штука, она называется телевизор, - пояснила Виттория, насколько смогла.
- Телевизор… - протянул мужчина, - Хорошо… Спасибо. Ac…
Он не успел закончить. Его негромкий голос утонул в удивленном возгласе неожиданно ожившего Карстена:
- Охренеть… Это… Виттория, это реально он.
Все
