Поднимаясь в лифте на сороковой этаж, где располагался ресторан, Аркадий думал о том, что в действиях дорожного программиста инспекторы, несомненно, обнаружили либо криминал, либо, как минимум, служебную оплошность. Иначе майор потребовал бы за сведения не больше десятки. Он же сказал — стандарт. А сотенный стандарт — это серьезно. И если кто-то намеренно занимался перепрограммированием грузового компьютера, то…

Нет, чепуха. Замена одной исчезающей вероятности на другую, еще более нелепую. Кто мог, программируя трассу автомата, с точностью до миллиметра (!) предвидеть пересечение траекторий грузовика с «сибирью»? Ведь любое смещение — бортовое или по оси — привело бы к последствиям, которые…

Аркадий на мгновение представил себе: сплющенная в блин «сибирь», собственное тело, в котором не осталось ни одной нераздробленной кости, и мозг, серыми каплями разлетевшийся по задней стенке салона… У него опять начали дрожать ноги, и в зал ресторана Аркадий вошел, ощущая себя настолько уставшим и постаревшим (а может — родившимся заново?), что опустился на стул за ближайшим к двери столиком, пережидая слабость.

За столиком уже сидел клиент, поднявший на Аркадия недоуменный взгляд — вообще говоря, в приличных заведениях принято спрашивать разрешения.

— Простите, — сказал Аркадий. — Я не буду вам мешать, просто ноги… Сейчас я уйду…

— Да, конечно, — кивнул мужчина, продолжая рассматривать меню-голограмму и пальцем меняя угол расположения граней.

К столу уже спешил один из метрдотелей, заметив непорядок. Это был Лукьяненко, работавший в «Тамилле» четверть века и знавший всех, кто приходил в этот зал больше трех раз. Аркадий одно время бывал здесь довольно часто с Аленой, когда в их отношениях еще не было трещин.

— Добрый вечер, Аркадий, — сладким голосом сказал метрдотель, — вы заказывали столик, и я подготовил вам у окна, как вы хотели.

— Спасибо, — улыбнулся Аркадий, поднимаясь. — Что-то у меня в ногу стрельнуло, вот и…

— Что-нибудь не в порядке? — мгновенно обеспокоился Лукьяненко, изобразив на лице готовность к самопожертвованию ради блага клиента.

— Нет, все уже хорошо, — сказал Аркадий, двигаясь за метрдотелем в сторону огромного, во всю стену, окна с видом на вечернюю Москву.

— Женщина, которую вы пригласили, еще не появилась, — сообщил Лукьяненно, не оборачиваясь. — Ее немедленно проведут к вашему столику, если, конечно…

Он начал отодвигать для Аркадия стул, не закончив фразу.

— Если, конечно… — повторил Аркадий. — Что-то неверно в заказе?

— Нет, — торопливо сказал метр. — В заказе все в порядке… Вашу гостью зовут Наталья Раскина?

— Вам же это известно, — удивился Аркадий.

— Да… Просто сейчас уточняют…

— Что? — резко спросил Аркадий, опускаясь на стул и чувствуя, как новая волна слабости проходит от ног к затылку.

— Вы поднимались сюда от главного входа? — спросил Лукьяненко.

— Нет, на лифте со стоянки нижнего уровня.

— Ага… — задумчиво сказал метр, хмурясь. — Понимаете, там сбили женщину… несколько минут назад… Я имею в виду — перед главным входом. Сейчас уточняют личность, при ней был только членский билет «гольф-клуба». Но похоже…

Телефон в его нагрудном кармане пискнул два раза, и Лукьяненко ловким движением поднес аппарат к уху. Слушал он недолго и, вернув телефон на место, сказал Аркадию с профессиональным участием:

— Это действительно Раскина Наталья Леонидовна. К сожалению, она умерла.

Аркадий вскочил, едва не опрокинув стол. Первым желанием было — немедленно вниз, нужно увидеть, нужно осмотреть место происшествия. Аркадий взял себя в руки: на месте происшествия ему делать было сейчас решительно нечего. Более того, появление частного детектива будет воспринято официальным оперативником МУРа, как попытка влезть в чужую епархию, и отмечено в рапорте, а потом иди знай, как отреагирует муровское начальство… Если оперативник решит, что убийство Раскиной (убийство, что же еще!) не связано с делом Подольского, то Аркадий информации не получит никогда. Конечно, ясно даже без очков, что Раскину убил тот же, кто убил Подольского и покушался на Аркадия, но это ясно ему, а что подумает оперативник, для которого женщина, сбитая машиной, всего лишь объект съемки и не более того?

— Из окон второго этажа виден подъезд? — спросил Аркадий метрдотеля. — Я имею в виду, могу ли я…

— Лучше не нужно, — сказал над ухом чей-то голос, и Аркадий обернулся. Это был мужчина, за столик которого Аркадий опустился, когда вошел в зал ресторана. Теперь он рассмотрел внимательнее: около пятидесяти лет, выше среднего роста, пышная черная шевелюра, но с двумя залысинами, глаза синие, нос горбинкой… на кого он был похож? Ну конечно, если бы Аркадий сразу обратил внимание на этого посетителя… Непростительная небрежность, за такое Виктор обычно увольняет агента-филера сразу и без выходного пособия.

— Я Подольский Лев Николаевич, — неприятно высоким голосом сказал мужчина, протягивая Аркадию руку. — Простите, что не представился сразу, но я не знал, что это были именно вы. Я слышал, как господин… — он скосил глаза в сторону Лукьяненко.

Он прав, — подумал Аркадий. — Пока работает МУР, лучше не появляться даже в окне второго этажа.

— Садитесь, Лев Николаевич, — предложил Аркадий. Метрдотель спросил у Подольского, нужно ли перенести его столовый прибор, и получив согласие, включил меню-голограмму и удалился.

Аркадий отодвинул свое меню в сторону, чтобы видеть сидевшего напротив Льва Николаевича, и сказал:

— Учтите, все, о чем мы будем с вами говорить, является частью проводимого мной расследования по делу о смерти вашего родственника, Генриха Натановича Подольского.

Эта фраза была необходима для того, чтобы разговор имел официальный статус и при необходимости мог быть приобщен к делу в качестве улики, доказательства или свидетельского показания. Подольский тоже сдвинул меню и сказал:

— Понимаю. Вопросы будете задавать вы, или я тоже могу спрашивать?

— Смотря о чем, — пожал плечами Аркадий. — Естественно, мы не в прокуратуре и не в суде…

— Надеюсь, вы еще не говорили с раввином Чухновским? — Подольский наклонился вперед, наполовину погрузившись в меню, будто в большую ватную подушку.

— Говорил, — сухо сказал Аркадий. — Почему вас это волнует?

— Черт, — пробормотал Подольский. — Я же вас предупреждал по телефону.

— А яснее нельзя? — потребовал Аркадий. — Давайте сначала. Как вы узнали о том, что я веду дело о смерти вашего родственника?

— Ага, — задумчиво сказал Подольский, вылезая из меню, — значит, мне отвечать. А может, сначала закажем? Не знаю, как вы, а я с утра не ел.

— Вы живете в Туле, — сказал Аркадий, глядя, как Подольский, изучая меню, сразу показывает позиции блюд.

— Я живу в Туле, — согласился Подольский, не прерывая занятия. — О смерти Генриха узнал в половине четвертого ночи.

— Как? — воскликнул Аркадий. — Вы приняли некробиот и не сообщили об этом?

Подольский закончил, наконец, выбор и затолкал меню в столешницу, из скатерти остался торчать лишь верхний кончик. Лев Николаевич повертел головой, удивляясь тому, что заказанное до сих пор не несут, и лишь убедившись, что от кухни к столику движется тележка, накрытая колпаком, на котором стоял номер заказа, обернулся к Аркадию и сказал:

— Я принял некробиот, верно. А почему я должен был кому-то сообщать? Насколько мне известно, дело это, можно сказать, интимное, я даже на официальном следствии не обязан… поэтому цените, что я…

Интимное, верно, он прав. Вот и Алена так интимно… Стоп, — подумал Аркадий.

— Извините, — сказал он, — вы правы, если имела место естественная смерть. Вы ведь должны были это понять — как он умер…

— Конечно, — пропищал Подольский. — У него схватило сердце, я это ощутил и успел классифицировать, пока шла агония. Острая сердечная недостаточность на фоне неоправданного страха, типичного для таких приступов. Экспертиза это показала?

— Да, — подтвердил Аркадий. — Но было кое-что еще…

— Еще? Нет, ничего больше.

— Послушайте, Лев Николаевич, — медленно сказал Аркадий. — Давайте начистоту. Вы сами напросились на разговор. Если только для того, чтобы убедить меня в том, чего не было на самом деле, то не будем терять времени. Поедем в агентство, я посажу вас под полиграф и задам вопросы, которые имею право задать. Хорошо?

Подъехала тележка, и на стол перед Подольским выкатились заказанные блюда — тарелки с салатами, харчо, накрытая крышкой посуда со вторым… Подольский придвинул салат, отослал механизм подачи и ответил:

— Хорошо, вы правы. Если бы Генриха свалил приступ, я не стал бы ехать в Москву. Не очень-то мы друг друга любили. Послушайте, Аркадий Валериевич, я действительно с утра не ел. Потом я объясню причину, а пока… Кстати, почему вы не заказали?

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 110

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тривселенная - Песах Амнуэль бесплатно.

Похожие на Тривселенная - Песах Амнуэль книги

Стрельба из лука - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
По делам его... - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Преодоление - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Бомба замедленного действия - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Посол - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Из всех времен и стран... - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Крутизна - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
И затонула лодка... - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Летящий орел - Песах Амнуэль - Социально-психологическая
Чисто еврейское убийство - Песах Амнуэль - Социально-психологическая

Оставить комментарий