Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мама есть, а папа помер. Есть отчим...
— От... отцим. Гм... Тебе сколько лет?
— Пятнадцать...
— Ти?..
Бритый человек хотел что-то сказать, но задумался.
— Ти... хочешь быть...
Он опять задумался. Потом вдруг спросил:
— А кто твой от... отчий?
— Отчим? Да он в общем сортировщик... Материи сортирует.
— Ты бедный?
Клейменый недоуменно повел носом.
— Теперь какие же богачи! Вот, с голоду не умер.
— Я хочит знать, где ти живешь.
— Да вон там... В Лесном... пятый номер дом.
Незнакомец вынул из кармана чудесную зеленую записную книжку и каким-то необыкновенным карандашиком записал адрес.
— А вам все это на что? — с некоторым смущением решился спросить Володя.
— Ти не пойся. Я тебе не шелаю зло. О, нет! Я добрый.
Он как-то не очень искренно улыбнулся и потрепал Володю по плечу. Рука у него была худая и длинная, но твердая как железо.
Затем он повернулся и пошел к автомобилю.
Володя видел, как, сев в него, он что-то горячо стал говорить своему спутнику.
Машина тронулась. Бритый человек помахал Володе рукою в знак прощания.
Володя постарался как можно любезнее кивнуть головою.
Блестящий вид автомобиля и его седоков поразил его.
— Ну и ну! — пробормотал он. — Заграничные граждане.
Васька, исподлобья наблюдавший издалека всю эту сцену, видимо, томился любопытством.
— Володька, — крикнул он, с осторожностью подходя, — давай мириться! Это кто ж такой был?
Володя почувствовал, что момент его полного торжества наступил.
Он засунул руки в карманы, подергал носом и сказал с самым равнодушным видом.
— Так это... человек один знакомый.
И, доконав этим ответом Ваську, отправился домой, раздумывая об удивительной встрече, а в особенности о поразившей его записной книжке.
«Вот бы мне такую!» — думал он.
II. Домашний очаг
Идя домой, Володя невольно все больше и больше замедлял шаги.
Дома его не ждало ничего хорошего, и ему всегда хотелось по возможности оттянуть момент своего возвращения. Отчим ненавидел Володю, а мать была добрая, но такая бесхарактерная женщина, что никак не могла заступиться за сына. Да она и боялась своего мужа, который не только ругал ее с утра до вечера, но даже иногда пускал в ход кулаки. Володя не раз думал о том, как бы удрать из дому, а главное — куда удрать. Но вопрос этот был неразрешим.
Приключение с иностранцами улетучивалось из памяти, чем ближе Володя подходил к дому. Когда он дошел наконец до двери и позвонил три раза, он уже не мог ни о чем думать, кроме как о предстоящем свидании с отчимом. Тот, наверное, напустится на него за то, что Володя опоздал к обеду. Сам отчим хотя и не отличался аккуратностью, но от других требовал ее с необыкновенным ожесточением.
Отпер один из жильцов (они жили в густо заселенной квартире большого кирпичного дома); его отчим и мать сидели за столом и обедали.
— Ну, вот и твой дармоед пришел, — сказал отчим, злобно поглядев на Володю. — Нахулиганился вдоволь, теперь пожрать надо. Житье!
Он был человек лет тридцати пяти, с глупым лицом, напоминающим слегка злую собачью морду. Звали его Петр Иванович Улиткин.
Володина мать, робкая и смирная женщина, с некоторой тоской поглядела на Володю и покачала головой.
— Все опаздываешь.
— А что ж ему не опаздывать! Знает, что все равно ему жрать дадут. Дармоед и есть дармоед.
— Вы не волнуйтесь, — сказал Володя, — я есть не буду.
— Как так не будешь?
— А вот очень даже просто.
— Это что ж, ты мне, что ли, в пику?.. Вот, мол, подыхаю с голоду... Так, что ли?
— Не так, а вот не буду есть. Не хочу.
— А я тебе говорю: ешь!
— Не желаю!
— Ешь, сукин сын!
Володя ничего не ответил, а взяв с подоконника потрепанную книжку, принялся читать.
— А, ты так!
Петр Иванович вскочил, вырвал у него из рук книжку и швырнул ее в окно.
Володя побледнел и сжал кулаки, но мать, словно догадавшись о его намерениях, встала между ними.
— Что ты, Петя? — сказала она мужу. — Тебе вредно волноваться.
— Да уж загонит меня в гроб твое отродье. Ну... ешь.
Володя сделал движение к двери.
— Куда?
— Книжку-то надо поднять.
Мать махнула рукой.
— Я схожу. Ты уж садись.
Она вышла.
Володя, нахмурившись, сел за стол и взял ложку. Но есть ему было противно, хотя и хотелось после купания.
— Его, верзилу, кормят, одевают, обувают, — сказал Петр Иванович, — а он еще сцены закатывает... Приводит в раздражение. Да ведь мне стоит слово сказать, и духу твоего здесь не будет... Я и тебе и матери твоей благодетель. Дармоед... Ученый какой. Школу кончать...
Он выпил большую рюмку водки.
— Ну, а она где шатается? Тоже одна порода! Марья!
Володина мать принесла книгу и положила ее на стол.
— Тебе кто велел книгу приносить?
Та робко уставилась на мужа.
— Мальчишки бы, пожалуй, утащили... она ведь рубль стоит.
— А... рубль стоит?...
Он взял и снова швырнул в окно книжку.
— А кто позволил за нее рубль платить? Кто позволил? Твои деньги?
— Мои... это из тех, что я за белье получила... Помнишь, шила...
— Все равно... кто здесь хозяин, я или ты?
— Да что ты, Петя?
— Молчать! Говори, кто хозяин!..
— Ну, ты...
— Да, я! Так ты это и знай и помни... Дура этакая!
Володя вскочил.
— Вы не смейте так ругаться!
— Что-о?
— Володечка, — закричала мать, — милый, что ты!..
— Да, не смейте так руга...
Он не договорил, ибо Петр Иванович нанес ему здоровый удар кулаком прямо по челюсти.
Очевидно, это был день крупных сражений.
Володя ответил ударом наотмашь и от этого удара Петр Иванович вдруг скрючился, схватился за живот и заорал:
— Убил! Убил!
Марья кинулась к нему.
— Петенька! Голубчик!
И, обернувшись к Володе, сказала с упреком:
— Ах, что наделал, душегубец!
Но у Володи еще сильно горела челюсть, и ему было не до жалости.
Он сердито посмотрел на мать, махнул рукой и вышел.
— И чтоб духу твоего!.. Чтоб духу не было!.. — орал Петр Иванович.
Володя пошел на грязный, раскаленный двор, где ребята играли в чижика и, не зная, что делать, направился к воротам.
«Ни за что не вернусь», — думал он. И тут же с болью в сердце подумал, что ему деться некуда.
Он даже плюнул, до такой степени противно ему было это сознание.
Какой-то карапуз, пробегая мимо него, прошепелявил:
— Клейменый!
Он легонько дал ему по затылку и мрачно вышел на улицу.
- Дикий берег - Татьяна Ефремова - Прочие приключения
- Виселица на песке - Моррис Вест - Прочие приключения
- На ничейной реке - Александр Владимирович Неверов - Альтернативная история / Космоопера / Прочие приключения / Повести
- Золотой поезд - Владимир Матвеев - Прочие приключения
- Она – змея. Он – ворон - Лина Шамой - Прочая детская литература / Любовно-фантастические романы / Прочие приключения
- Властелин золотого креста. Книга 2 - Геннадий Эсса - Прочие приключения
- Жизнь мальчишки - Роман Горбунов - Прочие приключения / Детские приключения / Периодические издания
- Властелин золотого креста. Книга 1 - Геннадий Эсса - Прочие приключения
- Ирбис. Том 3: Пепел Часть 1 - Андрей Мошков - Прочие приключения / Фэнтези
- Новогоднее путешествие Большой Лужи - Борис Алексеев - Прочая детская литература / Прочие приключения / Прочее