Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде чем я успею потерять самообладание, я быстро говорю:
— У меня бывают тревожные мысли насчёт ножниц.
Рэйн перестаёт дергать за верёвочку и поднимает на меня глаза.
— Поэтому я их здесь не храню, — объясняю я. — Они заставляют меня… нервничать.
Это ещё мягко сказано. Ножницы заставляют меня впадать в панику. Ножницы рождают самые жестокие образы в моей голове. Ножницы заставляют меня сомневаться в самом себе.
При этих мыслях мне отчаянно хочется коснуться чего-нибудь пальцами, но я не хочу показаться слишком нервным. К счастью, столешница оказывается сразу у меня за спиной. Я пытаюсь казаться спокойным, когда прислоняюсь к ней, прижимаюсь кончиками пальцев к её краю и мысленно повторяю: «хватит, хватит, хватит».
Рэйн опускает глаза на игрушку и снова дёргает за верёвочку.
— Это из-за твоего ОКР?
Мне требуется мгновение, чтобы понять её вопрос, но Рэйн, должно быть, приняла моё удивление за раздражение, потому что смотрит на меня округлившимися глазами и говорит:
— Извини! Это был супербестактный вопрос. Я не хотела…
— Всё в порядке.
— Я не должна была делать никаких предположений. Я не собиралась ставить тебе диагноз…
— Но ты права.
Она встречается со мной взглядом, и выражение её лица становится неуверенным.
— И всё же… это не моё дело. Было грубо с моей стороны вот так вот спрашивать.
— Ты… много знаешь про ОКР? — спрашиваю я.
— Наверное, больше, чем многие. Я знаю, в это сложно поверить, но я два с половиной года проучилась в медицинской школе, после чего отчислилась, чтобы заниматься музыкой. В параллельной вселенной другая Рэйн прокачивается сейчас в ординатуре.
В это трудно поверить. Не потому, что я считаю её неспособной, но потому что не могу представить её в халате и шапочке, под которой спрятаны её рыжие волосы.
— Прокачивается?
Она начинает смеяться, увидев моё выражение лица.
— Не в смысле «качается». В смысле — прокачивает знания. В ординатуре врачи постоянно гоняют нас по разным темам.
— И много вам рассказывают про ОКР в медицинской школе? — спрашиваю я.
— Каждый из нас имел с ним дело. Этого было недостаточно, но всё же. Я хотела пойти в неотложную психиатрию, поэтому знаю об этом больше, чем многие.
Она снова тянет за верёвочку, и когда та не рвётся, поднимает на меня глаза.
— Мне жаль, что у тебя появляются все эти дерьмовые мысли. Это тяжело.
— Да.
Я смотрю на неё, не зная, что сказать. Я никогда не встречал человека, который не был бы врачом или психотерапевтом, но при этом без объяснения понимал, что такое ОКР. Чёрт, мне даже приходилось объяснять это некоторым врачам.
— А что насчёт ножей? — спрашивает Рэйн.
— А ещё бритв, канцелярских ножей и даже вязальных спиц? — говорю я.
Она смотрит на меня так, словно не понимает, о чём я таком говорю, но затем начинает смеяться и снова натягивает верёвочку на игрушечном батоне.
— Я имею в виду… для таких вот вещей!
— А-а… вот.
Я достаю из кармана ключи, а Рэйн бросает мне батон. Я разрываю верёвочку ключом и возвращаю ей игрушку.
— Вот так, — говорит она и снова кладёт игрушку перед Себастьяном. — Значит, у тебя бывают плохие мысли об острых предметах. Что-нибудь ещё, что ты хотел бы рассказать мне о своём ОКР?
Выстукивая нервный ритм на столешнице, я наблюдаю за тем, как она подходит к холодильнику и начинает разглядывать фотографии и открытки от друзей, которые я там повесил.
— Это может временами усложнять работу, — говорю я. — Есть несколько триггеров, которые связаны с пабом. Я и сам пытался внести кое-какие изменения, но навязчивые мысли… это было слишком. Олли и Нина пытались помочь, но они всегда разрешали мне возвращать вещи на свои места. Я знаю, это, наверное, не то, на что ты изначально подписалась, поэтому если ты передумала, я пойму.
Рэйн снимает одну из рождественских открыток с холодильника и переворачивает её. Она из тату-салона в Дублине, где я когда-то работал. Первые пару лет после смерти папы и моего возвращения домой мне удавалось ездить в Дублин несколько раз в месяц и принимать клиентов, но затем моё ОКР стало сильно мне в этом мешать. Я не работал в салоне уже три года, но Шона, мой наставник, присылает мне каждый год открытки, и каждый год она пишет одну и ту же цитату Пабло Пикассо на обратной стороне: «Здравый смысл — заклятый враг творчества». Прочитав её, Рэйн улыбается.
— Давай подытожим, — говорит она. — Некоторые изменения в пабе могут спровоцировать обострение твоего ОКР, и иногда это не очень весело.
— Верно.
— И тебе нужен кто-то, кто не сдастся, если твоё ОКР начнёт всё портить.
— Именно.
Рэйн пристально вглядывается в моё лицо, а затем кивает.
— Это я могу.
— Правда?
Она возвращает открытку на холодильник.
— Именно в этой части своей работы я точно уверена.
— А что с квартирой?
Она прислоняется к столешнице и вздыхает.
— Я же говорила, что отказываюсь от бесплатных вещей лишь один раз, поэтому я не могу не согласиться пожить в таком месте.
Она опускает глаза на Себастьяна.
— Да еще и с таким соседом как ты, пушистик.
Когда она поднимает на меня взгляд, первое, что я думаю, это: «Мне конец», потому что именно в этот момент я понимаю, что эта девушка меня уничтожит.
Глава 7
Рэйн
Когда Джек уходит, оставив меня ночевать в его квартире в первый раз, я запираю дверь и пытаюсь не думать о тех многочисленных негативных сценариях, по которым всё может пойти.
Вчера я бродила по Кобу, отчаянно пытаясь найти свои украденные вещи, с полной уверенностью в том, что скоро я буду покупать билет на самолет до Бостона. Вчера Джек Данн был мне чужим человеком. А теперь я живу в его квартире. И собираюсь провести в Кобе двенадцать недель. Я уже слышу голос мамы у себя в голове: «Ты совсем не думаешь, Рэйн».
Вероятно, это именно так и выглядит, когда я теряю ключи по пять раз за неделю или опаздываю на автобус, потому что потеряла счёт времени, играя на гитаре, или забываю зарядить телефон. (Или импульсивно соглашаюсь на должность, для которой я не имею должной квалификации, и переезжаю в квартиру странного мужчины, который живёт с гигантским котом). Но моя проблема не в том, что я не думаю. Просто у меня в мозгу есть только два режима: я либо думаю обо всём
- Может быть, он? (СИ) - Лабрус Елена - Современные любовные романы
- Мое прекрасное забвение (ЛП) - Джейми Макгвайр - Современные любовные романы
- Интрижка (СИ) - Кристен Эшли - Современные любовные романы
- Обвиняемый - Рин Шер - Современные любовные романы
- Девственница - Радика Сангхани - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки - Риа Уайльд - Современные любовные романы
- Все разбитые осколки (ЛП) - Уайльд Риа - Современные любовные романы
- Опасные клятвы - М. Джеймс - Современные любовные романы
- Прекрасный дикарь - Каролайн Пекхам - Современные любовные романы
- Упущенная любовь - Лила Роуз - Современные любовные романы / Эротика