вниз.
Я осталась на дереве.
– Ты бросаешь меня?
– Нет. Даю мотивацию для появления твоих крыльев.
Я запаниковала и тотчас почувствовала, как они прорезаются. Совсем не больно. Немного зуда в районе лопаток и… вот они крылья. Такие же черные, как у Мстислава, но в два раза меньше, чем у него.
– Тебе повезло больше, – рассматривал он меня, когда я с опаской слетела с дерева.
– В чем?
– Твои крылья не нанесли ущерб одежде.
– Это потому, что у моего платья спинка открытая.
– Кстати, почему ты надела его сегодня?
– Я в нем заснула, – призналась я и поспешила сменить тему, – интересно есть способ как-то убрать эти крылья?
– Если вызывает их появление сильная эмоция, то может быть убирает спокойная? – предположил Мстислав.
– И что надо делать? Говорить: «я спокойна»?
Он улыбнулся.
– Мстислав! – всполошилась я. – А что если они теперь так и будут всегда за спиной? Вдруг их и не убрать вовсе?
Он не успел ответить, так как его крылья исчезли. Не опали, не втянулись в спину, а именно исчезли. Лишь разорванная одежда свидетельствовала о том, что крылья вообще были.
– О чем ты думал?
– Что с такими крыльями не смогу зайти в дверь отеля.
Я подумала о том же, и мои крылья послушно испарились.
– Твои тапки?
– Да.
Тапки я потеряла в самом начале драки. А сейчас, глядя на них, разрыдалась. Тапки являлись слишком уютным и домашним символом прежней жизни. Жизни, которой больше у меня нет.
Села на землю, продолжая лить слезы.
– Вероника, мне тоже страшно, – аккуратно погладили меня по голове мужские пальцы.
– Мстислав. Мы больше не люди. Если красные глаза, ногти, умение рвать зубами человеческую плоть как-то еще можно объяснить, то крылья - это слишком иррационально. Они ни во что не вписываются. Теперь я тварь. Крылатая тварь.
– А ты подумай в другом ключе. Что ты не тварь, а прекрасная крылатая дева.
Улыбнулась сквозь слезы.
– Пожалуй, ты прав. Представлять себя птицей Сирин* куда приятнее, чем тварью.
– Вот видишь. А еще подумай, что мы хотя бы все помним, в отличие от белоглазых. Тем явно приходится познавать мир заново.
– Почему ты так спокоен?
– Ну… ведь кто-то из нас двоих должен делать вид, что все в порядке.
Он снова заставил меня улыбнуться. Я прекратила рыдать и вложила свою ладонь в протянутую руку.
– Твои ногти остались обычного цвета. Интересно, почему мои покраснели?
– Может, тут какая-то связь с половым признаком? – предположил Мстислав. – Вероника, я очень хочу есть и переодеться. Вернемся в отель?
– Пойдем. У меня после этой заварухи тоже аппетит сильный проснулся.
– Мой номер на четвертом этаже.
– Мой на втором. Но я боюсь там одна оставаться.
– Заберем твои вещи и поднимемся ко мне. У меня двухкомнатный Люкс. При каждой комнате свой душ.
– Удобно.
Номер, в котором поселили Мстислава, разительно отличался от того, где разместились мы с Василисой. Оказывается, я соскучилась по роскоши.
Когда вышла из душа, полностью причесанная и одетая, Мстислав уже ждал меня.
Молча рассматривали друг друга.
– Синхронное мышление красноглазых? – первым нарушил он молчание.
– Скорее совпадение, – предположила я.
Мы оделись в абсолютно одинаковую одежду - черные джинсы, черная футболка с длинным рукавом и черные кроссовки.
В зале, где вчера шумела вечеринка, столы ломились от еды. Весело журчали шоколадные фонтаны, в которых все пачкали руки и одежду.
– Ничего не убрано. Значит, все случилось до того, как закончилась гулянка, – решил Мстислав.
– Как думаешь, во всем виноват цветной дождь? – подцепила я сыр с плесенью, выбрав его среди большой сырной нарезки.
– Другого объяснения нет. Необычная туча и цветной дождь представляются очевидной причиной того, что с нами случилось. Но вот откуда эта туча взялась, и что дальше?
– Фу! – выплюнула я сыр.
– Гадость! – одновременно со мной отложил Мстислав надкусанную ветчину.
Мы схватились за бутылки с водой и принялись жадно запивать противный вкус еды.
– Успели испортиться? Странно, тут кондиционеры включены.
– На тарелки, наверное, разлили что-то. Вот, это блюдо под крышкой, – стал накладывать он себе мясной рулет.
Я же ухватилась за формочку с жульеном. На подносе выстроилось штук сорок таких нетронутых формочек.
Не успела донести ложку до рта, как Мстислав с отвращением отодвинул от себя рулет.
– Ох, – скривилась я, ощутив вкус грибов во рту. Сильно мерзко.
Мы стали пробовать все подряд. Все отвратно. Есть невозможно! Только еда попадала в рот, ее сразу хотелось вытолкать обратно. Единственно, что мы могли протолкнуть в себя - это вода.
– Что же мы теперь едим? – отчаялась я найти приемлемую пищу.
– Белоглазые явно хотели съесть нас.
– Им простительно. Им же не объяснил никто, что людоедство - это плохо.
– Пьем кровь? – то ли в шутку, то ли серьезно предположил Мстислав.
– Кровь!? – ужаснулась я.
Мстислав взял со стола нож и порезал себе палец. Прикоснулся губами к ранке.
– Мм-м, вкусно, – протянул он. – Попробуй.
Мне стало дурно. Крылатые вампиры? Только этого еще не хватало.
Я слизнула капельку крови с его пальца. Одну. Вторую. Третью. Ощущения приятные, вот только… не от вкуса крови.
– Обманщик! – кинула я в него лист салата.
– Испугалась? – засмеялся он.
– Испугалась!? Да я чуть не умерла от потрясения!
– Вероника, не сердись. На самом деле я тоже рад, что кровь пить не придется. Но вопрос остается открытым.
– Когда в автобусе ехали, Алевтина говорила, что из меню исключили рыбу и орехи из-за аллергиков, – вспомнила я.
– Так. Пошли на кухню искать рыбу и орехи.
Орехи не зашли. А вот два «рыбных» холодильника заставили рецепторы обоняния встрепенуться. Первый холодильник оказался доверху набит охлажденной сырой рыбой.
– Понятно, это для дельфинов, – закрыл его дверцу Мстислав.
Во втором холодильнике выстроились банки с рыбными консервами.
– Вкусно-то как! – доедала я вторую порцию с мидиями.
– Никогда не думал, что мне так будет нравиться морская капуста.
Довольные, что все-таки разобрались с вопросом питания, мы переложили все наши вещи в один рюкзак, а второй стали наполнять консервами. Мстислав вдруг насторожился и отошел к окну.
– Что там?
– К отелю идут
