не спокойно расхаживала тут по номеру!
– Здравствуй, отец, – вхожу в просторную гостиную, показываясь им обоим на глаза и неловко мнусь у входа.
Смотрю на оценивающий взгляд отца: он проходится по мне сканером, словно пытается уловить изменения. Брр, гадость.
Но помимо отцовского, я отчётливо ощущаю прожигающий взгляд Максимилиана, каждой клеточкой тела чувствую, как он испепеляет меня.
Конечно, теперь я для него враг номер один в списке, и я сама в этом виновата…
– Моя роза! Подойди же к своему отцу! – он широко расставляет руки приглашая меня в объятия. Я даже не помню, когда в последний раз он обнимал меня. Делаю так, как велит отец; продолжая игнорировать на себе тяжёлый взгляд мужа, который как коршун следит за каждым движением, подхожу к отцу, он крепко обнимает меня и прижимает к себе. – Не заметил, как из маленькой девочки, ты превратилась в настоящую женщину, Ариела! – оставляет лёгкий поцелуй на моём лбу, а я понятия не имею, как реагировать на такое поведение. Подыгрывать или что?
Сейчас, учитывая произошедшее ночью, мне всё происходящее кажется таким неуместным. Таким неправильным, таким наигранным! Ведь каждый в этой комнате хранит свои тайны и секреты, умалчивает и недоговаривает. Три человека, которые абсолютно не доверяют друг другу, но делают вид, что они семья.
– Хм, – Максимилиан задумчиво хмыкает, – можете пообщаться наедине.
Решившись, заглядываю за спину отца и сталкиваюсь взглядом с мужем. Он уже успел переодеться и выглядит стандартно собран, только ещё более озлобленно и угрюмо. Я нервно сглатываю оттого, как он сверлит меня немигающим взглядом, держа руки в карманах своих тёмных брюк, затем разворачивается и выходит.
Не знаю, что на меня находит в этот момент, искренне в поисках защиты и родительской любви, кладу свою голову на крепкую грудь отца, он сразу же начинает гладить мои волосы. На секунду я даже забываю всё пережитое и на душе поселяется спокойствие.
Но отец нарушает мою иллюзию, наклонив свою голову начинает тихо говорить мне на ухо:
– Теперь ты должна как можно скорее родить наследника. Делай что хочешь, но до конца года, в твоей утробе должен быть щенок Галанте! – шипит он. Щенок?.. Несмотря на то, что голос звучит тихо, он не менее властен и требователен. – Будешь докладывать мне о каждом шаге своего мужа! Ты должна научиться управлять им, Ариела, чтобы помочь своей семье. Ты же любишь свою семью, девочка?
Я хочу спросить, разве не Максимилиан теперь считается моей семьёй? Но, естественно, не решаюсь…
Глава 8
После ухода отца, мы незамедлительно выезжаем в аэропорт.
Я чувствую, что мне не хватает воздуха лифте, а затем и в машине. Тягостная аура заполняет весь салон автомобиля, стягивая мои лёгкие в тугой узел. Волны агрессии, исходящие от Максимилиана, ощущаю на интуитивном уровне, стараюсь лишний раз даже не дышать, чтобы не злить мафиози…
Хотела бы я залезть в мужскую голову и узнать его мысли и планы касательно меня, но боюсь, что мне это совершенно не понравится. Он угрожал мне оружием дважды и обещал превратить жизнь в ад. Что мне стоит ожидать от жизни в Лос-Анджелесе?..
Когда машина подъезжает к частному самолёту, ожидающему у взлётной полосы, я начинаю заметно нервничать. Это мой первый полёт на самолёте. Я никогда не выезжала за пределы Сиэтла, поэтому сейчас очень волнительно представлять свой переезд в другой город с мужчиной, который называет себя моим мужем и дико ненавидит, презирая.
Только поднимаясь по трапу, действительно осознаю, что покидаю этот город и начинаю новый этап своей жизни. Сиэтл никогда не ощущался для меня родным из-за своей постоянно серой и пасмурной погоды, да и многих других факторов. Например, то, что этот город я совершенно не знала и, если бы мне довелось очутиться одной в центре без сопровождения, с большой вероятностью я бы заблудилась. Посмотрим, сможет ли солнечный Лос-Анджелес, город-враг, стать для меня настоящим домом? И если да, стану ли я после этого предательницей для «Genovese Family»?
Первую часть полёта, а особенно в момент взлёта, меня всю колбасит от страха. Несмотря на пустой салон и все свободные места, Максимилиан садится именно напротив моего кресла. Целого самолёта ему, что ли, мало? Или мужчина действительно принялся воплощать свой план в реальность по превращению моей жизни в ад? Если да, то ему это удаётся. Ибо ни один человек в здравом уме не вынесет на себе непрекращающуюся, льющуюся негативную энергию.
Вежливая стюардесса то и дело пытается предложить напитки и закуски, но я отказываюсь, потому что не в состоянии есть или пить, когда напротив тебя сидит озлобленная гора мышц.
– Не трясись, – видимо, устав от моих нервных ёрзаний на кресле, сквозь зубы хрипло говорит муж. Странно называть это слово даже мысленно. А тем более учитывая наши взаимоотношения, уместно ли оно вообще? – Расслабься, как ты это делала под своими ёбарями!
Дыши, Ариела, дыши, ведь ты знаешь, что это всё ложь…
Не выдержав, прикрываю лицо ладонью, слегка потирая глаза. Действительно, расслабься, Ариела, представь, что он говорит это про кого-то другого.
– Спасибо за совет, – сложив руки на груди в защитной позе, чтобы создать между нами иллюзию барьера, тихо отвечаю вальяжно восседающему как царь горы мужчине. – Так и сделаю, – пусть думает, что я действительно кого-то представляю.
Понимаю, опасно играть с Максимилианом, ведь я знаю, на что он способен. Но после его утренних слов уверена, что физического вреда муж мне не причинит, поэтому позволяю себе подобное поведение.
На самом же деле весь оставшийся полёт я провожу в раздумьях о том, что даже не успела нормально попрощаться с мамой и братом. Когда я теперь смогу их увидеть? Позволит ли Максимилиан мне это сделать? Судя по тому, какого он мнения обо мне, вряд ли отпустит в одиночку в другой город, пусть и к семье…
«Но ведь если он узнает правду, то ты снова вернёшь его расположение к себе и доверие», – шепчет внутренний голос. И это правда. Бросаю на мужа взгляд из-под опущенных ресниц, возможно если я сама, добровольно приду в его постель… в процессе он же узнает правду?.. Нужно будет просто потерпеть, стиснув зубы. Смотря на него, вспоминаю вчерашнюю ночь и то, как он касался интимных мест. От всплывших мыслей кажется, что моя кожа начинает гореть в местах его прикосновений. Перед глазами вспыхивает его обнажённое тело и то, как Максимилиан нависал надо мной… резко отвожу глаза к окну и сглатываю. Я должна это
