Ну, уехали. Посмотрели (а как еще назвать то, чем занимаются туристы?) город-другой, а дальше все начало сливаться в сплошной поток невнятных воспоминаний и смутных ощущений. Еще один кафедральный собор, еще один королевский дворец, еще одна смена гвардейского караула, еще одна опера, — но спроси меня, чем отличается «Риголетто» в Венской опере от него же в Ла Скала, — я понятия не имею. Помню, что перед посещением оперы Наташка таскала меня по магазинам, потому что надо было «одеться прилично». Мы за совершенно безумные деньги купили какое-то подобие смокинга, при этом сидел он на мне отвратительно, как вообще все пиджаки. Фигура у меня под них не приспособлена, выгляжу портовым грузчиком, которого переодели в матроску, отобранную у мальчика из приличной семьи.

Зато Наташка купила себе «сногсшибательное», как она уверяла, платье и какие-то немыслимые ожерелья. Неважно, ангел или демон, но как только он принимает женское обличье…

Впрочем, это лучше, чем мужское. Во всяком случае, когда мы появлялись на всевозможных раутах, пафосных оперных спектаклях или в модных и невероятно дорогих ресторанах, я часто ощущал на себе заинтересованные взгляды дам самого различного возраста и положения. Они как бы говорили:

«И что эта ослепительная красавица нашла в этом невзрачном, стареющем семите? Тут что-то не так, наверняка, в нем есть что-то такое, что свело ее с ума, вскружило голову, заставило забыть обо всем и кинуться за ним. И что же это?!» Приятно, конечно. Очень приятно, ласкает эго, заставляет взглянуть на себя по-иному. Правда, при этом надо учесть, что мы уже несколько месяцев не спим друг с другом. Так получилось. Мы никогда это не обсуждали, все случилось как-то само собой. Просто перестали спать, и все. Она не предлагала, я не требовал.

При этом остались в удивительно хороших отношениях. Видимо, она все-таки ангел.

Но иногда я готов ее убить.

Когда я перестал различать страны и города, когда уже не было никакой разницы, в каком городе и в каком отеле останавливаться, на меня напал бес потребления. Тоже, скорее всего, следствие долгих лет безденежья.

В Мексике я закапризничал и захотел проехать Центральную Америку на машине. Мы купили гигантский американский автомобиль, который на третий день сломался, и мы его просто бросили. Думаю, кто-то сильно обрадовался. Я вдоволь накатался на всех марках всех автомашин, о которых когда-либо читал в авторевю.

Теперь даже странно вспоминать, как я в свое время с интересом рассматривал глянцевые картинки в мужских журналах, понимая, что никогда-никогда у меня не будет ни этих часов, ни этих автомобилей, ни этих авторучек. Теперь у меня все это было. А толку-то? Жутко дорогие часы самой престижной фирмы показывали время точно так же, как и грошовые хронометры из серии «мэйд ин Малайзия». Педаль спортивного автомобиля не сильно отличалась от педали какого-нибудь джипа, да и зачем они мне все вообще были нужны? Я поначалу покупал виллы везде, где мне нравилось, и теперь даже не помнил, какая недвижимость у меня есть. Однажды, приехав в Дубровник, даже забыл, что и тут имеется дом, и приказал таксисту везти нас в гостиницу. Наташа очень веселилась.

Естьу меня яхта, про которую написали в Wall Street Journal, обозвав почему-то владельца «русским олигархом». Талантливо написали, с фотографиями, с техническими характеристиками. Я ее хотел назвать «Титаником», мы даже поржали по этому поводу, но потом решили не будить лихо. Теперь яхта стояла на Кипре, и я думаю, что просто осчастливил капитана и команду, которые получали неплохую зарплату из небесной канцелярии и ни черта не делали. Наверное, еще и подхалтуривали. Да наверняка. И на здоровье. Денег мне не жалко, я их не зарабатывал.

Вот уже две недели мы с Наташей прожигали жизнь в приятном ничегонеделании, занимая очередные президентские апартаменты. И мне было скучно. В общем, если коротко описать мои чувства в последнее время, то это будет пушкинское: «Мне скучно, бес!»

Мне никогда не было скучно, я всегда находил, чем заняться, но последнее время меня съедала, просто пожирала изнутри традиционная тоска, знакомая каждому, родившемуся на шестой части суши. И хотя тот же Пушкин сказал, что это чувство сродни «аглицкому сплину», вот как раз тут гений ошибся.

«Аглицкий сплин» — это недовольство создавшимся положением и неприятное чувство то ли оттого, что его надо менять, то ли от того, что эта смена ситуации потребует слишком многих затрат. Русская тоска — неизбывна и неизлечима. Она не связана с конкретными реалиями, она приходит ниоткуда и остается навсегда.

Что делает аглицкий крестьянин, собрав урожай? Идет в местный паб выпить с друзьями крепкого эля, поболтать да пометать дротики в мишень, изображая Робин Гуда. Русский мужик, собрав урожай, ощущает тоску оттого, что жизнь его проходит зря и что тратит он ее на какие-то незначительные глупости вроде уборки урожая. Поэтому он идет в кабак и там, напившись крепкой водки, сладострастно устраивает драку, разбивая в кровь чужие носы. А наутро, проснувшись с головной болью, синяком под глазом и выбитыми зубами, страдает от несовершенства мира, в котором его побили свои же деревенские, деньги оставлены у жида шинкаря, а урожая опять нет.

Какие тут стрелы Робин Гуда, тут бы выжить!

Что мучает Чайльд Гарольдов и иже с ними? Несовершенство мира. Что они делают, почувствовав симптомы приближающейся хандры? Едут в какой-нибудь опасный регион, чтобы проявить там никому не нужное геройство и погибнуть на баррикадах. Что делает российский интеллигент? Едет в деревню, отвергает любящую его девушку, соблазняет нелюбимую, убивает лучшего друга, расстраивается от этого, да так, что уезжает покататься по миру, а потом, вернувшись, удивляется: а что это меня никто тут не любит?

Это, кстати, тоже характерная черта: русскому человеку непременно надо, чтобы его любили. Вот вы можете себе представить Наполеона, страдающего оттого, что испанцы его не любят? Сидит на острове Святой Елены, пишет воспоминания и злобствует: «Я принес им освобождение от инквизиции, идеалы Великой революции, свободу, равенство, братство и прочие эгалите, а они, сволочи, устроили мне партизанское движение безо всякого политесу и понимания текущего момента. Ну, не подлецы ль?» Представили?

А вот нашего человека страшно обижает, что его не любят, скажем, поляки. И с чего, казалось бы? Ну, и хрен бы с ними, с поляками, пусть не любят. Ан нет! Обязательно надо, чтобы любили. Потому что без любви — разврат.

А поняв, что его не любят, русский человек сильно расстраивается и начинает тосковать. Какой тут сплин, о чем вы?!..

Вот этим я и захворал. Вконец надоели города, чтоб они провалились со всеми их соборами и резиденциями! На этом месте Наташа оживлялась и заинтересованно спрашивала: «Хочешь, чтобы провалились?» Тоже мне, старик Хоттабыч!

Я по-прежнему не знал, чего хотеть. Это было мучительно, и, наверное, от этого иногда и хотелось убить Натаниэлу.

Она, наконец, докрасила ноготки, подняла, ногу, вытянув ее вверх перед собой и откинувшись на локти, повертела идеальной ступней в воздухе, оценивая завершенный труд. Хороша, чертовка! За ней тут ухлестывали местные мачо, приходившие подстригать кусты и чистить бассейн, и, по-моему, она с ними даже иногда развлекалась, но это настолько напоминало дешевое немецкое порно, что было просто забавно. Со своей стороны, она мне тоже часто подкидывала идейки, толкая локтем:

— Смотри, какая интересная девочка идет! Хочешь, мы с ней познакомимся, и она влюбится в тебя без памяти, а ты уедешь, оставив ее с разбитым сердцем? И она будет носить под сердцем твоего ребенка…

— Наташа, ты с сериалами не переборщила, случайно?

Она хохотала, но, завидев какую-нибудь очередную симпатичную деваху — а их тут было вдосталь, — начинала фантазировать снова.

Честно говоря, я бы, наверное, с удовольствием закрутил романчик с местной красоткой, но мешала дурацкая мысль: а вдруг их интересую не я, а мои деньги? Или: это приключение мне как раз Наташа устроила, а на самом деле я вызываю У девушек только брезгливое чувство? Мне очень не хотелось вызывать брезгливые чувства, тут, я думаю, меня вполне можно понять.

Наташка зевнула и попрыгала на кровати.

— Ну-у-у, — капризно протянула она, превращаясь в некое подобие девушек из «Плейбоя». — Оставь уже свой компьютер, пообщайся со мной!

Блин, научилась-таки бабскому земному. Чему б хорошему училась.

— Давай, — вслух согласился я. — О чем будем общаться?

— Например, что будем делать дальше? Мне, правда, интересно. Ездить ты больше никуда не хочешь, жить на даче и смотреть телик — тоска зеленая, серьезно, что будем делать?

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 37

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Тридцать шестой - Саша Виленский бесплатно.

Похожие на Тридцать шестой - Саша Виленский книги

Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
Праздник похорон - Михаил Чулаки - Современная проза
ПРАЗДНИК ПОХОРОН - Михаил Чулаки - Современная проза
Девушка с повязкой на глазах - Саша Дэа - Современная проза
Желток яйца - Василий Аксенов - Современная проза
Тихий уголок - Питер Бигл - Современная проза
Играй, Адель, не знай печали - Ксения Спынь - Современная проза
Людское клеймо - Филип Рот - Современная проза
Твои мои раны (СИ) - Ююкина Оксана - Современная проза
Кот - Сергей Буртяк - Современная проза

Оставить комментарий