Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они сидели на свалке, на капоте машины. Салли сказала, что Ирландия – это последняя страна, в которой остались настоящие свалки. На пустыре лежали старые автомобили, роботы и стиральные машины. По вечерам кажется, что ржавчина появляется из-за оранжевого закатного солнца. Солнце, уходя, целует на прощание бедные старые машины, и на них остаются оранжевые пятна. Это можно подсмотреть. Если нет дождя.
Сегодня дождя не было.
Салли долго читала письмо Дары. Потом долго думала. Она водила взглядом по свалке и моргала. Казалось, будто решает уравнение, составленное из пустых корпусов автомобилей.
– Ну что? – спросил Дара, когда она дочитала. – Ты злишься?
– Нет, с чего бы? Я удивляюсь.
– Чему?
– Что мы не аннигилировали.
– А?…
– Материя и антиматерия, встречаясь, аннигилируют со страшным взрывом. Школу должно было разнести на молекулы, когда я взяла тебя за руку. Мы слишком разные. Ты из богатой семьи. Привилегированный класс. Я дочь механика и горничной. Тебя в школе все любят, а я изгой. Ты ходишь к психотерапевту и ненавидишь его. Я один раз дождалась очереди на бесплатный приём к психологу, но с тех пор мне позволяют общаться только с искусственным интеллектом: на большее страховка не тянет. Ты отказываешься от антидепрессантов. Я ворую наркотики из школьной аптеки, чтобы забыться. Твои родители переживают за тебя. Спрашивают твоего мнения. Мои – только орут, когда я мешаю им напиваться.
– Мои родители… – нахмурился Дара. – Моей мамы больше нет. А моей отец сплавил меня мозгоправам, чтобы я не портил своим хмурым видом медовый месяц с новой женой.
– Хорошая попытка. Но я выиграла.
– Что выиграла?
– Соревнование. Мы ведь соревнуемся: кому из нас хуже?
Дара потупился.
– Нет. Я понимаю. Ты… Тебе…. – Он запнулся. – Почему ты мне помогла? И не взяла денег?
– А почему ты попросил меня помочь?
– А почему ты согласилась, не спросив, зачем?
– А зачем тебе знать?
– Ты принимаешь наркотики? Ты только за этим пошла?
– Почему мы отвечаем вопросом на вопрос?
Дара рассмеялся и спрятал руки в карманы.
– В древние времена – до компьютеров – деньги были маленькими кружочками из металла. Когда люди не могли договориться, они брали такой кружочек и подбрасывали его в воздух. Если он падал одной стороной вверх, выиграл один спорщик. Если другой – другой.
– Ну так сходи домой, – хмуро сказала Салли. – У тебя там до чёрта антиквариата. Может, найдутся древние деньги. В конце концов у тебя много современных денег. Слетай на аукцион, купи монету, чтобы мы могли подбросить и договориться.
– Ладно, – сказал Дара. – Я проиграл. Я богатый. Ты умная и знаешь слово «монета». Не знаю я, почему попросил тебя помочь. Просто был в панике и не знал что делать.
«Я и сейчас не знаю, что делать» – подумал он.
– Я хочу вернуться, – услышал он свой голос. – И подложить таблетки обратно.
– Шутишь?
– Нет. Я решил, что бесполезно воевать за старого себя. Когда меня перестанут пичкать таблетками, я, может, и начну мыслить привычно. Но прежнего Дары уже не будет. Слишком много нового опыта. Не могу же я перепрожить последние дни заново и оценить всё «по-настоящему». Без розовых очков. Я думал, что мир станет яснее, но в итоге только больше запутался.
«И я больше не уверен, что прежний Дара был тем, кем я хотел бы быть, – подумал он про себя. – Он бросался наперерез мячу, но не мог войти в палату к умирающей матери. Он называл Толстую Салли толстой, хотя так не считал».
Салли улыбнулась и удивлённо помотала головой.
– Бог знает, что у тебя в голове. Признайся, тебе просто понравилось нарушать закон.
Он оглянулся на неё.
– Да, понравилось.
– Это твоя-твоя мысль? Или это говорят антидепрессанты? Что ты напишешь в дневнике? «Толстая Салли – пугало и изгой, но с ней так удобно! Можно ограбить школьную аптеку. Она всё сделает. Потому что умная. А умная потому что нищая. Я могу передумать, испугаться, захотеть вернуть таблетки на место в шкаф, пока не дай бог не обнаружили, и она всё сделает!».
– Салли. Ты не пугало. Ты знаешь… ты вообще-то мне нравишься.
Салли на секунду растерялась.
– Откуда тебе знать? У тебя же есть Карен, а всё остальное нашёптывают антидепрессанты.
Дара встал с капота машины и обхватил себя руками. Свалка медленно окрашивалась в вечерние цвета. Рухлядь становилась красивой. Как мир под антидепрессантами.
– Давай так, – сказал он. – Мы ещё раз открываем аптеку. Я возвращаю антидепрессанты, а ты возвращаешь наркотики.
– Почему внезапно ты указываешь мне, что делать?
– Наркотики убьют тебя рано или поздно.
– Можно подумать, тебе не всё равно.
– Салли… Я уже видел одного призрака в своей жизни. Я бы не хотел как-то раз пройти по школьному коридору и увидеть в полутёмном углу твоё приведение.
Салли скрестила руки и посмотрела на него исподлобья, но не ответила.
– Пожалуйста, – сказал Дара.
Из полутьмы выплыли белые пластиковые зубы. Джерри закрыл дверь аптеки и отправился по коридору направо, освещая себе путь дебильной улыбкой.
– Опять не взял салфетки? – спросила Салли.
Дара рассеяно посмотрел на свои пальцы, которыми стирал помаду со щеки, и кивнул.
Салли вздохнула, порылась в рюкзаке и зашуршала упаковкой. Дара закрыл глаза. Он почувствовал влажное и нежное прикосновение. Ему стало хорошо. Он не знал, настоящее это чувство или нет, и ему было всё равно.
Дара спал с несколькими девочками из школы. Каждая из них посчитала своим долгом на следующий день похвастаться всей школе – как будто выиграла плюшевого льва в тире. Ему пересказывали пересказы о том, каков он в постели. Хуже всего, что передразнивали не только его неловкости и глупости, но и попытки быть нежным.
Он вёл себя так, будто это не всего лишь секс, а попытка доказать другому, что он самый лучший и удивительный.
Дара открыл глаза забрал у Салли салфетку. Салли посмотрела на него вопросительно. Он коснулся её щеки левой рукой, а правой стал водить влажным комочком по ярко-красным полоскам помады на её щеках.
– Ты обычно не красишься, – сказал он.
– Видимо, сегодня особый день, – сказала Салли.
Он поцеловал её.
Салли замерла, потом отстранилась и спрятала глаза.
– Салли? – спросил Дара. – Всё хорошо? Ты не сердишься?
Она помотала головой.
– Всё хорошо. Просто не так себе представляла первый поцелуй, – сказала она.
– Первый?
Салли кивнула.
– Тебе не понравилось? – спросил Дара.
– Понравилось, – ответила Салли.
– Есть исторический факт, а есть интерпретация, – сказал Дара.
Салли засмеялась.
– Что это ты вспомнил?
– Подумал, что антидепрессанты могут влиять только на интерпретацию. А не
- Гештальт-подход. Свидетель терапии - Фридрих Перлз - Психология
- Сексуальная терапия - Хелен Каплан - Психология
- Как поиметь мир. Настоящие техники подчинения, влияния, манипулирования - Вадим Шлахтер - Психология
- Послание, найденное в бутылке (Message found in a bottle) - Брюс Стерлинг - Научная Фантастика
- Глубинные течения [Океан инволюции] - Брюс Стерлинг - Киберпанк
- Джим и Айрин - Брюс Стерлинг - Научная Фантастика
- Двадцать страничек прошлого - Брюс Стерлинг - Научная Фантастика
- Манифест 3 января 2000 года - Брюс Стерлинг - Научная Фантастика
- Гея: Альманах научной фантастики - Владимир Губарев - Научная Фантастика
- Семья и как в ней уцелеть - Роберт Скиннер - Психология