Форма входа
Читем онлайн Дневник одного плавания - Сергей Петрович Воробьев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
отдыха. Для этого ввели дополнительные превентивные меры. Для моряков они выразились в так называемой «второй визе». Тем, кто ходил в каботаже или на рыболовецких судах и плавбазах, не посещавших иностранные порты, но выходивших в международные воды, открывалась (или не открывалась) «вторая виза», которая давала право работать именно на этих судах. То есть, первая виза – для моряков, которым оказывалось полное доверие с возможностью посещения инпортов, вторая – с ограниченным доверием без всяких посещений. Третья категория – это когда визу просто не открывали, без объяснения причин. А причины крылись, как правило, при внесении в визовую анкету ложных, неточных или сомнительных данных. Или, если привлекался к уголовной ответственности, а также при обнаружении родственников за границей. И ещё – при утвердительной отметке в графе «в совершенстве владею иностранным языком» (указать каким или какими; идеальной считалась графа «не владею» или «читаю и перевожу со словарём»). В конце концов, отказ в визе мог быть мотивирован тем, что анкетируемый не состоит или не состоял в нужное время в комсомоле (уж не говоря о том, если был из него исключён; хуже, конечно, если исключён из партии и не восстановлен). Также сведущие органы обращали внимание на социальное происхождение (самое лучшее было – из рабочих, т. е. – свой человек, пролетарий). Если на человеке ставился крест невыездного, то он нёс его до конца своих дней или, как потом уже выяснилось, до распада самого режима.
Но даже тогда, когда вы вроде бы прошли все пункты анкеты, имея идеальное пролетарское происхождение вплоть до четвёртого колена, никто не давал гарантии, что вас дополнительно не вызовут на специальную обкомовскую комиссию на собеседование. Практически это была очная ставка между партией в лице проницательных и строгих функционеров и претендентом на визу. Как правило, допрашивали два партийных инструктора, чтобы составить объективное мнение о будущем счастливце, выпускаемом за границу. Задробить могли на любом вопросе. Один мой знакомый не знал, например, сколько стоит у нас в магазине килограмм хлеба. Из-за этого он не смог выехать в турпоездку по Венгрии. Спрашивали о количестве выплавленного за год в стране чугуна или как звали кубинского космонавта, совершившего полёт на советском корабле «Союз-38», или какова протяжённость советско-китайской границы. Предполагалось, что истинный советский человек, без двойного дна и камня за пазухой, должен знать всё, и плоды социалистического просвещения не должны загнивать в кладовых его памяти.
Почти на всех советских судах водились помполиты и судовые секретари партийной организации. И с некоторых пор под их руководством стали выставлять так называемые партийные вахты. Как правило, к этой мере прибегали при прохождении мест, где маршрут судна близко соприкасался с «вражеской» территорией не социалистического мира. Приближаясь к закордонным землям, находящимся в прямой видимости или на том расстоянии, которое можно преодолеть лихому пловцу, подавалась команда: «Коммунисты – к борту!» Это означало, что на протяжении всего следования в критическом районе возможного побега все коммунисты судна занимали определённые и заранее расписанные места вдоль бортов судна и зорко наблюдали за обстановкой: вдруг кто-то решит сигануть за борт и лишить себя всех благ советского образа жизни. Такие поступки следовало на корню пресекать, а в критической ситуации докладывать на мостик для принятия превентивных мер для задержания лихих пловцов.
Превентивные меры состояли не только в упреждающем запугивании потенциальных перебежчиков (морские акулы, капиталистические акулы, предателю предательская, сиречь – собачья смерть). В случае свершившегося факта побега предполагался срочный разворот, спуск шлюпки и поимка злодея силами сознательного экипажа. Но осуществить эти меры по всем законам логики было невозможно. Если прыгун оказывался в водах, скажем, Датских проливов, где Малый Бельт составляет ширину всего-то 500 метров, то период разворота судна и возврата его к исходной точке по времени будет больше, нежели ленивый пловец доплывёт до берега. Но, главное, что и разворота такого судно не в состоянии сделать по причине очень узкого фарватера и следованию очень строгих правил прохождения канала. Невозможен не только нештатный манёвр, но и любая остановка. Поскольку пароходы в тех местах, как правило, идут сплошным караваном на расстоянии двух-трёх кабельтовых.
Партийная вахта была чистой фикцией, она ничего не решала и никого не останавливала, а только выставляла на позорище инициаторов и заставляла партийных людей-пешек заниматься глупым и ненужным делом. Однажды один мой знакомый, стоя на такой партийной вахте у борта, признался мне с досадой, но откровенно:
– Вот скажу тебе честно, был бы помоложе и поздоровей, сам бы в знак протеста прыгнул бы и поплыл, куда глаза глядят. Что, первый помощник за идиотов нас считает?
– Конечно, – подтвердил я. Вот если бы ты не пошёл по его указке, в идиотском положении оказался бы он.
– Извини, у меня семья, дети, внуки. Попробуй не пойди, – не то что выговор влепят, визы могут лишить. И вообще, я всё время удивляюсь: если партия ум, совесть и честь нашей эпохи, как пишут на транспарантах, почему же тогда у неё нет мозгов?
– Не трави себя зря, – посоветовал я, – ты человек дисциплинированный, стой и ни о чём не думай. Так проще жить.
Но те былинные времена прошли, куда-то исчезли первые помощники, они же – помполиты, партийные вахты, да и перебежчики как таковые тоже. В какой-то степени стало даже неинтересно. Пропала интрига побега. Пропала даже тяга к раскрытию некой тайны, которая хранилась за семью печатями.
Но вернёмся к Испании. Надо отметить, что самые употребительные слова здесь: трабахо-мучо-маньяна-прохибидо-грациас (работа-много-завтра-запрещается-спасибо). К сожалению, местный житель ни на английском, ни, тем более, на русском воспроизвести их не сможет. В ходу
– только испанский. Мне показалось, что главными атрибутами жизни в этих благословенных местах являются коррида, футбол, песеты – мучо песетас, – песни и танцы, море, солнце, горы, лимоны и апельсины. Апельсины продают сразу по 3 или 5 килограммов. Других развесов нет. 100 песет – 3 кг апельсинов (1 доллар = 123 песеты).
Кастельон условно разбит на четыре части, отстоящие друг от друга в среднем километра на 3–4. Основной город, если ехать прямо по Авеню дель Мар, расположен как раз в 4-х километрах от побережья и, соответственно, от портового района, где мы встали у одного из молов под разгрузку пуловских глин. Здесь, у порта, как бы сложился свой небольшой городок со своими магазинами, отелями, ресторанами, барами.
Если смотреть со стороны моря, то влево от портовой части простирается промышленный район с теплоэлектростанцией, металлургическим заводом и ещё чем-то крупным и дымящим. Справа, вдоль побережья, – фешенебельная эспланада, застроенная гостиницами и виллами, с
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневник одного плавания - Сергей Петрович Воробьев бесплатно.
Похожие на Дневник одного плавания - Сергей Петрович Воробьев книги
- К2 – вторая вершина мира - Дезио Ардито - Путешествия и география
- Средневековая Русь. О чем говорят источники - Антон Анатольевич Горский - История / Прочая научная литература / Путешествия и география
- Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Мортон - Путешествия и география
- Итальянские каникулы. На Туманном Альбионе без перемен. 2010 - Юрий Лубочкин - Путешествия и география
- Презумпция виновности - Лариса Матрос - Путешествия и география
- Вологда Кириллов Ферапонтово Белозерск - Генрих Бочаров - Путешествия и география
- Азия roadbook: Автостопом без гроша - Егор Путилов - Путешествия и география
- Летние рассказы II - Александр Майский - Прочие приключения / Путешествия и география
- Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн - Морские приключения
- Пятнадцатилетний капитан ( илл.Мейер ) - Жюль Верн - Путешествия и география
