Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сел, а затем привстал, потрескивая затвердевшими джинсами и майкой. Пощупал кресты, лежавшие в кармане. Талисманы были зловещими, но я знал, что никогда не расстанусь с ними по своей воле. Кажется, кто-то из апостолов уже высказался до меня по этому поводу – что-то насчет живого зайца, который лучше, чем мертвый лев. И тем более лучше, чем мертвый шизоид.
С этой утешительной мыслью я наконец-то выбрался из гроба и понял, что нахожусь в камере гигантского стационарного холодильника. Такие, наверное, установлены на мясокомбинатах. Но вместо коровьих туш и свиных окороков, развешанных на крюках, я увидел до боли знакомую картину: унылые ряды металлических параллелепипедов, уходящие в темноту. Источники света – сигнальные лампы и шкалы каких-то регуляторов – оказались у меня за спиной. Под ногами был очень неудобный пол, усеянный валиками и похожий на массажер для Кинг-Конга.
Чтобы мое исчезновение не сразу обнаружили, я снова закрыл крышку гроба. Камера была низкой; если бы я выпрямил ноги, мне пришлось бы согнуться в поясе под прямым углом. Поэтому я встал на четвереньки и отправился навестить ближайшего соседа.
Им оказался молодой парень. Мой визит его не обрадовал и не огорчил – вокруг его наголо обритой головы пролегла полоса шириной около полусантиметра. Когда я понял, в чем дело, меня чуть не стошнило. Череп парня был аккуратно вскрыт.
Вот и все, что я разглядел при слабом освещении. Можно было и не присматриваться – меня интересовали Ромео в больничной пижаме и Джульетта в майке с Франкенштейном. Я поспешно опустил крышку и двинулся к следующему гробу. В холодильнике их было около двух десятков – можете себе представить, какая работенка меня ожидала. Казалось, что в колени вбиты гвозди, а запястья болели так, что вскоре у меня возникло огромное желание взять пушку в зубы. И все это время я провел в ожидании, что какой-нибудь придурок обнаружит меня здесь и поднимет тревогу…
После десятого гроба я перестал воспринимать подробности. Приоткрывал крышку, считал до одного и закрывал. Правда, кое-что я все же заметил: в числе покойников не было стариков и старух. Моих товарищей по несчастью среди них также не оказалось. Вот это мне уже совсем не понравилось. Новый спазм страха сдавил желудок, и я пополз к прямоугольному люку, уже не обращая внимания на боль, – словно обезумевшая мышь, чудом уцелевшая в мышеловке.
Тут я мог снова нарваться на неприятности, но на этот раз мне повезло – механизм замка располагался внутри камеры и был как на ладони. Пушка опять выручила. Я отвел рычаг стволом «беретты». Что-то щелкнуло, люк открылся, и я вывалился на кафельный пол.
Встал, обвел глазами мрачное и почти наверняка подвальное помещение с крашеными стенами. Здесь было лишь чуть теплее, чем в самом холодильнике.
Горели оранжевые лампы, спектр которых в сочетании со всем остальным плохо действовал на мои расшатанные нервишки.
Физически я чувствовал себя неплохо – лучше, чем утром, когда еще ничего не начиналось. На ногах я держался достаточно твердо. И даже предмет, который был дорог мне как память, пока не отморозил. Только подумал о нем – и сразу же ощутил настоятельную необходимость слить воду. Об этой неэстетичной подробности я сообщаю потому, что она меня обрадовала. Значит, жив курилка!
Поскольку писсуаров поблизости, как вы понимаете, не было, пришлось не очень вежливо обойтись с хозяевами. Я устроился в левом от двери углу, и мой весенний ручеек зажурчал.
Вскоре я уже давился от смеха, представив себя со стороны: в левой руке я держал моего оттаивающего друга, а в поднятой правой – пушку, направленную на дверь. Когда я бросил взгляд вниз, смех угас сам собой. В оранжевом свете струя показалась мне черной, а при дневном освещении, наверное, приобрела бы темно-коричневый цвет. В значительной степени она состояла из крови, но было в ней кое-что еще – вещество, похожее на темный нерастворимый порошок…
Я проглотил комок, застрявший в горле, и с трудом застегнул зиппер на джинсах, небесную голубизну которых подпортил ржавый оттенок. Выглянул за дверь – в полумраке тонула анфилада подвальных помещений. С наружной стороны на двери имелась загадочная надпись, наверняка оставленная нашими гениальными вояками: «Неприкосновенный запас. Эвакуация в соответствии со схемой 9».
Я двинулся по коридору, пряча пушку за спиной. Тот же тусклый оранжевый свет и то же безлюдье. Откуда-то доносился гул вентилятора. Первым делом мне не мешало бы сменить прикид на что-нибудь более приличное. Я сомневался, что все служащие «Маканды» знают друг друга в лицо. Я был подстрижен, как тифозник, и небрит, но это могло сойти за оригинальный имидж. Неплохо было бы напялить и темные очки – после трогательного расставания с Гошей на моей роже появились разноцветные припухлости.
Вдоль стены тянулись трубы, среди них попадались и горячие. Я крался, прижимаясь к ним, маскируясь и заодно отогревая задницу. Я искал лестницу, которая вела бы наверх. Она могла находиться где угодно, за любой из одинаковых дверей, отличавшихся только номерами. Лифт меня не устраивал по причине того, что из тесной кабинки уже не убежишь.
Подобные эпизоды есть почти в каждом киношном детективе: клоун с пистолетом крадется в опасном полумраке под тревожную музыку. Это действительно смотрится неплохо и приятно щекочет окончания, особенно когда сидишь в кресле с бутылкой холодненького пива, а где-то поблизости (в пределах досягаемости) находится жена в полупрозрачной ночной рубашке. Самому себе же я сейчас напоминал персонажа компьютерной игры, у которого осталось четырнадцать патронов, гораздо больше врагов, процентов двадцать пять «здоровья», и не было ни малейшей возможности перезагрузиться. Кто-то там, на небесах, нажимал неведомые кнопки, и все мы тут, внизу, дергались, как марионетки, вынужденные относиться к жизни слишком серьезно. Что ж, надеюсь, тот заоблачный парень, играющий во вселенский «Дум», по крайней мере, хорошо развлекался…
Я добрался до поворота и со всеми предосторожностями посмотрел за угол. Это означает, что я присел, выставил перед собой пушку, и мой левый глаз оказался где-то на уровне живота. Этот глаз не заметил никого и ничего нового, кроме еще одной угрюмой анфилады, подсвеченной оранжевым. Я не удивился бы, если бы в конце ее был очередной поворот, а коридор замыкался в квадрат.
Поскольку выдержка у меня была как у параноика с четырехлетним стажем, то есть никакая, я сорвался. Подбежал к ближайшей двери, рванул ее на себя… и оказался в очень изысканном подземном гараже. На стенах мягко сияли светильники и указатели с синими стрелками. Воздух был теплым и вентилируемым. Дорогие тачки сияли, будто елочные игрушки. Двое механиков в светоотражающих комбинезонах меняли колесо на темно-синем «БМВ». Судя по их виду, комбинезоны были еще и грязеотражающими. В машине был включен приемник, и Боб Марли пел «Я застрелил шерифа»…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- На берегах пространств. Фант-реал - Татьяна Левченко - Научная Фантастика
- Кукольник - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Зверь в океане - Андрей Дашков - Научная Фантастика
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
- Иной свет, или Государства и империи Луны - Сирано Де Бержерак - Научная Фантастика
- Библиотека (пьеса) - Андрей Дашков - Научная Фантастика
- Озеро - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика