Форма входа
Читем онлайн Чешежопица. Очерки тюремных нравов - Вячеслав Майер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Люди, думающие о будущем, не относятся презрительно к ментам, а стремятся завоевать их уважение и почтение, договариваются о связях, оказывают им помощь в повседневной жизни. Не как соучастники и доносчики, а как товарищи. Любой мент от цветного рядового до начальника тюрьмы и зоны может многое сделать для облегчения участи твоей и твоих дружков. Будешь сидеть в привилегированной камере или со спокойными интеллигентными сокамерниками, а не с разной шоблой. В зону тебя отправят местную, могут и при тюрьме оставить, где будет встреча с родственниками и скорое УДО. Знай, самыми богатыми и влиятельными людьми в СССР являются начальники зон, они располагают самым ценным материалом — тысячами человеческих судеб — безропотных, рабских, готовых на все за пайку, шлюмку баланды, смягчение режима. На все.
В семье Дерябиных, преподавателей Курганского сельскохозяйственного института уродился непутевый сынок Вячеслав. Рос красивым, рослым, но в драке потерял глаз, который сохранили, но видеть он им не стал. Проказник во всем, до пятнадцати лет еще удавалось держать в руках, далее все прогнозы говорили, что тюрьмы ему не миновать. Отец и мать стали заводить знакомства в Курганском УВД, посетили окрестные зоны — на станциях Просвет и Иковке. Некоторые отрядники и работники УВД поступили при их содействии в институт. Пока родители заводили связи, сын действовал. Таких, как он, набралось в Кургане несколько сотен — парни и девушки, встречаясь, решили поставить город «на уши». В один час в магазинах закупили синие рубахи старого покроя, которые много лет думали списывать, но все не решались, ожидая указаний сверху. В это же время с помощью трафаретов на сотне красных галстуков была нарисована фашистская свастика. В миг, достав галстуки из карманов, повязали их на рукава и 20 апреля, в день рождения Адольфа Гитлера, хмурыми колоннами вышли на центральную часть города. Прохожие шарахались, пока власти соображали и искали пожарные машины, прошло много времени. Роль Адольфа сыграл тринадцатилетний пацан, он взобрался на трибуну, поднял руку в цезаревском приветствии, с криками «хайль!» принял парад и растворился в колоннах, свернувших в боковые улицы. Галстуки быстро спрятали.
Город оказался в панике, в слухах. Во главе одной из колонн видели сына секретаря обкома КПСС Князева. Считали, что манифестацию организовали панки-фашисты, поклонники Адика. Ребята пребывали в эйфорическом восторге — они доказали, что их действия внушают обывателям страх.
Прошло несколько месяцев. На этот раз скупили залежалые черные, из кожзаменителя куртки. Взяв их под мышки, пришли на рынок, купили цветов, затем, разобравшись по пятеркам, в строгом молчании двинулись в центр города. Милиция не могла понять, куда это они идут с букетами цветов, вроде, к памятнику В. И. Ленина. Прохожие стояли в недоумении. А колонна, держа цветы, как факелы, перед памятником опустила их вниз, угрюмо прошла под распростертой рукой вождя, не испытав ни малейшего желания положить даже веточку. Она двинулась на старое кладбище, где были похоронены участники белого движения. В советское время их могилы превратили в свалку, завалили нечистотами и металлическим ломом. Там юноши торжественно, молча уложили букеты цветов буквами «РОА» — Российская Освободительная Армия. В конце концов власти приступили к репрессиям — «отца» исполнителя роли фюрера исключили из рядов КПСС и выгнали с работы, а многим парням придумали уголовные дела. Для отвода глаз сына секретаря обкома отправили подлечиться в психбольницу, а Вячеславу Дерябину организовали «кражу с проникновением». Он получил три года лишения свободы в лагере общего режима.
В зоне на станции Просвет, о которой зэки поют: «На Просвете без просвета комарье кружится», молодой вор попадает в руки знакомых и приятелей. Отряд у него лучший, работа не пыльная — контролер, раз в неделю вызывают его в оперчасть: для подкормки продуктами от родителей. Несмотря на частые нарушения режима, ни одного ШИЗО. Даже тогда, когда он все же получает выговор, его тут же приказом начальника зоны полковника Б. А. Архипова снимают. Дерябе (кликуха) и такая жизнь, конечно, не по нутру, но все же не то, что терпят остальные. Когда он пожелает, тогда заболевает, денег на счету у него хватает, передачи частые, книги и газеты выписывает любые. Услышав эту историю, писатель Юрий Рытхэу сказал: «Умные родители учли и провели через превратности судьбы свое любимое чадо».
Бедные родители собирают по крохам продукты и теплую одежду для родного зэка, едут за тысячи верст из Орска в Улан-Удэ, из Киева в Сусуман, что в Магаданской области — земли отдаленные и труднодоступные, свидание сроком на один день — чтобы своими очами увидеть, подбодрить, поговорить, может быть, в последний раз. Сроки для родных идут медленно, они быстро катятся только для чужих и ментов, посторонних людей, восклицающих: «Ба, да ты, говорят, сидел, а я даже не заметил».
Дадим некоторые советы уезжающим на свиданку. Продукты берите привычные для зэковских желудков, а то наберут дефициту — сгущеного молока, шоколада, винограда. Зэк от радости «напорется» до отвала, а потом уж в зоне желудочные боли, непредвиденные расстройства. Они и для других накладны, так как в зоновский туалет входят в порядке живой очереди. Из теплых вещей обязательно следует взять валенки и утепленные рабочие ботинки, ибо зэк всегда обменяет тепляк на нужные ему вещи и продукты. Для передачи хорошо брать электробритвы, электрочайники и кипятильники, их разрешается использовать для личных нужд. Всегда необходим черный сапожный крем — начищенные сапоги лучше держат тепло и не пропускают влагу — бич зэковских ног, всевозможные мази, эластичные бинты и рабочие рукавицы. Опыт подсказывает: для родного надо взять самое нужное, а подарки, деньги, дефицит приберечь для зоновского начальства и работающих там вольняшек. Начальством для зэка является любой не зэк. Преподносить подарки надо втихомолку, не говоря при этом зэку: мол, мой, из такого-то отряда, часто мне пишет о вас хорошее и благодарит за то, что вы ему помогаете встать на путь исправления. Мой говорит, что уже твердо встал на него и сейчас уже делом доказывает свое исправление. Ежели вы с Южного Урала, прихватите с собой оренбургский пуховый платок, из Киева — домашней колбаски, залитой смальцем в глиняном горшке с Бессарабского рынка, из Иркутска, скажем, бусы чароитовые и нефритовые. Тюмень — столица деревень, может порадовать сердце мента ряпушкой копченой и пелядкой соленой. Охочи до них работники лагерей и тюрем, любят и соленую семгу с водочкой. Работают они во имя интересов государства и общества в местах отдаленных и с контингентом не ахти каким, мало уважающим моральный кодекс коммунизма, а не только ради льгот или из страха. Но все равно подарочки окажут хорошее воздействие — исчезнут придирки, работа для зэка со временем подыщется непыльная. За крупную взятку, возможно, будет большой скосяк — УДО, направление в колонию-поселение или перевод на химию, в худшем случае — расконвой. Еще лучше, надежнее взятка «натурой» — ежели вы симпатичны, с хорошей фигурой и в привлекательном возрасте, умеете строить глазки и живете без особых принципов. Возьмите с собой на свидание презервативы из расчета не только на мужа-зэка, но и на славных офицеров МВД. Войдите в их положение: не жизнь, а сплошная скука, работа по перевоспитанию уголовных может увлечь только молодых выпускников школ и училищ. Выпить хорошо и переспать смачно — смысл всего охранно-воспитательного бытия. С выпивкой дело обстоит нормально — все пьют и собутыльников уйма. Но вот с кем переспать в каких-нибудь Карабулах? Все бабы и биксы на учете и распределены, как колхозно-совхозные картофельные поля по городским организациям. Бабий свежак идет только с зэковских свиданок. Ушлые бабенки это знают и, удлиняя свидание с мужиком, прихватывают офицерские объятия. Грани стираются: муж жене рад с голодухи, мент от скуки — сплошной коллективизм и родственные отношения. Похлопает офицер-мент зэка и скажет: «Хороша твоя баба, умница!» Гадает зэк: откуда у его бабы ум прибавился — видно его командировка повлияла, самой приходится по жизни крутиться, договариваться. Научилась — однодневное свидание продлила аж до трех суток. И засыпает бедолага, убаюканный встречей, рассказами, новостями, сытостью желудка и половых гормонов.
В местах, где сидит «твой», следует завести знакомства, иметь людей, у которых можно переночевать. Об этих местах-приютах менты знают и содержат их люди, им доверенные. Там надо быть осторожным, особенно по части языка. Язык — первый враг зэка. Добираться во многие уральские и сибирские зоны тяжело, дорого и долго — много пересадок, редкий транспорт. Водителям государственных организаций запрещается брать попутчиков, надо договариваться с частниками и платить им много. В общественных автобусах кассиры дают билеты незнакомым на плохие места, хорошо, если втиснешься, а там, будь ты старый или инвалид, места не уступят. Считается, что родители, жены, близкие зэков — не люди. Кричат: «Не уступай этой старой карге место, она едет в Харюзовку (лагерь в Иланском районе Красноярского края) к своему урке. Родила преступника, небось, убийцу или вора, а хочет всеми благами настоящего человека пользоваться». В мате, плевках, пинках, унижениях едут, бредут, добираются до свиданок.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чешежопица. Очерки тюремных нравов - Вячеслав Майер бесплатно.
Похожие на Чешежопица. Очерки тюремных нравов - Вячеслав Майер книги
- Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 - Балинт Мадлович - Прочая документальная литература / Политика / Науки: разное
- Вячеслав Мосунов Битва за Синявинские высоты. Мгинская дуга 1941-1942 гг. - Вячеслав Мосунов - Прочая документальная литература
- Секреты самураев. Боевые искусства феодальной Японии - Оскар Ратти - Прочая документальная литература
- Накануне 23 августа 1939 года - Арсен Мартиросян - Прочая документальная литература
- Сталинградская битва. Тайный фронт маршала Сталина - Вячеслав Меньшиков - Прочая документальная литература
- Жизнь вопреки - Олег Максимович Попцов - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- Хроника одного путешествия или повесть о первом луноходе - Владимир Губарев - Прочая документальная литература
- На заре красного террора. ВЧК – Бутырки – Орловский централ - Григорий Яковлевич Аронсон - Биографии и Мемуары / Прочая документальная литература
- ЛЮДИ СОВЕТСКОЙ ТЮРЬМЫ - Михаил Бойков - Прочая документальная литература
- Изобретение прав человека: история - Хант Линн - Прочая документальная литература
