мне в глаза. Студенты стучали ногами, хлопали, высоко подняв руки, поддерживали речь главного резкими возгласами.
Все сиденья были заняты. Вокруг зрительного зала плотной стеной стояли те, кто пришёл позже и не поместился. Такие, как я. Духота казалась непреодолимой, поэтому я нашла единственный свободный пятачок и постаралась встать так, чтобы ни с кем не соприкасаться телом и можно было свободно дышать.
– Боевые маги! – продолжал ректор, скупо жестикулируя.
Он стоял идеально ровно, словно в него штырь вставили, глядя перед собой и буквально пропахивая взглядом ряды юношей и девушек, щекоча мои щёки, бесцеремонно разглядывая лицо и плечи. Или это ощущение из-за приподнятой сцены, будто он смотрит только на меня? Может, его взгляд держится на одной точке по центру?
– Лекари! – У него сильная грудная клетка, голос получался мощным и сокрушающим.
Новый шквал аплодисментов ударил по ушам, я зажмурилась.
– И…
Шум стоял такой, что можно было оглохнуть, но в этот миг все вдруг затихли, словно задержали дыхание, отчего я осторожно приоткрыла веки и посмотрела ректору в глаза. Не уводит взгляд!
– И… – протянул, сделал вдох. – Менталисты! – твёрдо озвучил ректор, взорвав тишину, будто магической бомбой. За его словом полетели свисты, крики восхищения, перемешанные с хлопками и топотом.
Да, инквизиторов почитают в обеих странах, Иман не сильно отличался от Криты. Я как-то попала на городское собрание к отцу, мне лет пятнадцать было. Обсуждали постройку новых школ для ан-тэ, людей без магии, и выбирали места для строительства магических гимназий. Тогда кто-то выдвинул предложение создать отдельные классы с ментальными магами. Их выпускники в будущем должны были стать инквизиторами, и вся палата согласилась единогласно. Никто не задумался, что оборотни – тоже люди, просто с возможностью принимать другую форму. Отец не смог ничего сделать, подписал документы на постройку.
Шум в зале нарастал, ректор смотрел вперёд и немного в сторону от меня, держал руки за спиной и довольно ухмылялся, но после снова перевёл взгляд и ковырнул меня дикой зеленью глаз. Хотелось вжаться в стену и закрыть уши, но взгляд, что пролетел через толпу и обжёг моё лицо, не дал это сделать.
Гад патлатый! Опять смотрит. Глаза сломаешь, красавчик-ректор!
Я всё-таки скрылась за чьей-то широкой спиной и задержала дыхание. Хватит на меня глазеть! У меня жених есть. Благодатный Шэйс, уведи его взор от меня, убереги от кританца проклятого!
Я не набожная, но в такие моменты хотелось хоть во что-то верить и просить помощи. Наверное, это бабушкины наставления, чтобы я не разуверилась в удаче – всегда просить поддержки Шэйса, ведь он наш Создатель и не оставит в беде. Оборотни считали Шэйса своим покровителем, именно он помогал справляться с несправедливостью и избегать встреч с инквизиторами – сколько счастливых историй накопилось, не сосчитать. Только простые иманцы утратили веру в божество, и я причисляла себя к ним, если честно.
Вера, законы и традиции выгодны властям. Чтобы нас можно было держать в страхе, контролировать наши поступки. Только чем мы, перевёртыши, им не угодили, пока для меня тайна. И это «что-то» случилось пятьсот лет назад.
– Иди сюда, – яростным шёпотом позвала Эри, появившись из ниоткуда. Подруга потянула меня за рукав в толпу. Зал погрузился в тишину, и её слова оказались слишком громкими: – Чего от тебя хотела эта дылда?
– Тише! – шикнул кто-то справа, и подруга застенчиво закусила губу. Я буквально чувствовала, как по голове и лицу скользят чужие взгляды.
Среди плотных тел было не по себе, словно любой мог меня коснуться и понять, прочитать, что я оборотень. Держалась на ногах только потому, что было слишком тесно. Ректор расхаживал по высокой и длинной сцене и холодно рассказывал, придерживая голосовой артефакт у рта:
– Первый год – можно сказать, вступительный. Многие получат минимальные магические знания, которые позволят устроиться в будущем на неплохие рабочие места. Не сильно престижные, но всё же лучше, чем у простых людей. Главное – ваше желание. За эти месяцы вы разберётесь с кафедрой, определитесь с магическим потоком, пройдёте практику в конце года, изучите историю мира, научитесь применять стандартные заклинания и увидите монстров Полога…
– А оборотней нам тоже покажут? – выкрикнул кто-то с заднего ряда.
Я стиснула зубы и медленно повернула голову, чтобы запомнить ненавистника перевёртышей и держаться от него подальше. Рыжая, как подсолнух, кудрявая голова, выдающийся рост и плечи больше, чем у нашего ректора. Да он на тролля похож, такого точно не забуду.
– Не нужно глупых вопросов. Живых оборотней в нашей стране нет! – строго выдал ректор и призвал гудящий зал к тишине. – Ведите себя прилично! А сейчас…
Последние слова ректора звучали в голове приговором. Живых нет. А призраки есть?
Стигма больно царапнула, и я еле удержалась на ногах. Отвернулась от сцены и уставилась куда-то в темноту угла, чтобы прийти в себя. Как там бабушка учила? Ничего не помню… И ещё забыла выпить чай сегодня утром.
Кто-то настойчиво дёрнул меня за рукав. Я едва не отмахнулась, ставя защитный блок, но вовремя присмотрелась и сжала кулаки.
– Вызывают! – прокричали в лицо.
– Что?
– Ты же староста? – Тёмные глаза вперились в мою переносицу, некрасивые губы недовольно изогнулись.
– Я?
Пришлось повернуться к студентке, пухленькой магичке с короткими тёмными волосами и крупными губами, и переспросить:
– Староста?
– Твой браслет, – она показала взглядом на мою руку. – Украшение светится перламутром. Ректор приказал выйти на сцену.
– Где пятая староста? – раздражённо прогремело над всеми.
– Вот она, – подсказала девушка и приподняла мою руку, отчего в плечо под метку ввинтилась знакомая боль. Я дёрнулась.
– Мэй? – удивлённо пискнула Эри.
– Потом объясню, – пришлось быстро собрать себя до кучи, потому что пристальное внимание многолюдной толпы – не самое приятное, и если я потеряю контроль, меня казнят.
– Пройдите сюда, ис-тэ Согу, – жутко низко сказал ректор. По бледному лицу мужчины растекалось недовольство.
Пробираясь сквозь гудящую толпу, я чувствовала себя нехорошо от очевидно завистливых взглядов женской половины зала и недоумения мужской. Удружила с должностью «верхушка», только теперь загадка, кто именно это сделал, ведь ректор явно не ожидал увидеть меня в пятёрке счастливчиков.
– Когда ты успела пролезть в старосты? – шепнул он, подавая руку, чтобы я поднялась по ступенькам. Наклонился ко мне слишком близко, китель натянулся на мощной груди, золотые заклёпки засверкали. Я заметила родинку и шрам на шее мужчины с правой стороны. Именно там пряталась татушка, я помню, хотя сейчас её не было видно. Часть светлых волос ректора плотно прилегала к коже.
Сначала я замялась, потому что всё тело сковало невидимыми обручами. На нас все смотрят, ждут, что я буду
