и пары были измазаны в рыжевато-бурой грязи. Он вполголоса пробормотал какую-то непристойность.
Куча тряпья покачала головой и показала на Небесную Иглу.
– Нет, – сказала Нилит и оглянулась – узнать, может ли она позволить себе такое упрямство. Позади нее были только голые прямоугольные здания. Свет их окон собирался в золотистые лужи, в которых играл дождь. По тихой улице шли несколько призраков в промокших насквозь рубашках.
– Мы никуда не пойдем, пока я не узнаю, кто ты, – добавила Нилит. – Я уже поняла, к чему приводит доверчивость.
Женщина остановилась и вздохнула. Затем она медленно повернулась и согнутым пальцем потянула вниз материю, которой было обмотано ее лицо. Нилит увидела зеленые и лиловые круги под ее глазами и свернутый набок нос, а также глубокие порезы на лице. Совсем недавно, когда Нилит избили, ее собственное лицо было в таком же состоянии.
– Госпожа, я – Хелес, дознаватель Палаты Кодекса. Полагаю, при любых других обстоятельствах это была бы приятная встреча.
Женщина совершенно точно не выглядела так, как все известные Нилит дознаватели, хотя на ее щеке и шее действительно виднелись завитки черных татуировок.
– Я понятия не имела, что дознавателей отправляют так далеко на Просторы.
– А нас и не отправляют.
– Где твоя форма?
Хелес не ответила. Нилит заметила, что та смотрит мимо нее – на Фаразара. Нилит загородила его собой, жалея о том, что у нее нет оружия. Холодный, тяжелый груз лег на ее сердце. На ее пути встала еще одна крыса.
Хелес стряхнула с себя еще больше тряпок; с ее лба и бритого, покрытого синяками затылка поднялся пар.
– А вы не представитесь? – спросила она, позволяя вопросу повиснуть во влажном воздухе.
– Сула, – сказала Нилит, вытащив из глубин памяти имя своей матери.
Теперь она четко видела на лице женщины спирали татуировок. Судя по их сложности, Хелес заслужила высокое звание в Палате Кодекса, и если они настоящие, то эта Хелес – опытный профессионал. «Интересно, кому она перешла дорогу?» – подумала Нилит.
Хелес рассмеялась, но в ее смехе не было ни намека на веселье.
– Ясно. А ваш призрак?
– Не твое дело, – отрезала Нилит. Позади нее заржал Аноиш; ему, как и Нилит, так же надоели назойливые чужаки. Безел лежал на спине коня и яростно щелкал клювом. Так называемая дознаватель прислонилась к колонне из песчаника, вырезанной в виде пустынной кошки.
– Последние несколько дней я провела, пробираясь сквозь эти проклятые Просторы. Душекрады, карманники, безумцы… И эти деловые люди, которых вы разозлили… Если ускользнете от одних, вас поймают другие. Я думала, что в городе все плохо, но…
– К чему ты клонишь? У меня нет времени на пустую болтовню, – зарычала Нилит.
Хелес с шумом пососала раздувшуюся губу.
– Здесь немногие знают, что такое доброта; тут таких людей меньше, чем в городе. Представьте себе мое удивление, когда сегодня, пока я пыталась заснуть, кто-то бросил мне серебряную монету. Судя по всему, этот человек был пьян, но все равно – он же мог дать мне оплеуху, а не милостыню.
Хелес достала из-под складок своей одежды серебряную монету и подняла ее вверх, показав выгравированный на ней силуэт Аракса.
– Но еще больше я удивилась несколько часов спустя, когда я оторвала взгляд от монеты и увидела, что то же лицо катит мимо меня на повозке, и притом спорит со своей женой, – сказала Хелес, поворачиваясь к Фаразару. – Лицо, которое прямо сейчас должно прятаться в бронированном убежище на вершине Небесной Иглы. Интересно, как же это могло произойти?
Хелес повернула монету, показав ее обратную сторону: величественный профиль отвратительного мужа Нилит. Ей всегда не нравилось, что он заставляет изображать его молодым – и сейчас она ненавидела его за это еще сильнее.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, ваши величества, – сказала Хелес – спокойная, словно рассвет. – Так вот, значит, где вы были, императрица Нилит. Не Сула. А не на востоке, как нам говорили.
Нилит сделала шаг назад, жалея о том, что у нее нет оружия. Она была готова вскочить на коня и затоптать эту женщину. Она ничего не сказала, а просто посмотрела ей в глаза. Хелес не проявляла к ней ни малейшего почтения, но в ее красных глазах не горел огонь жадности, и на убийцу она тоже не была похожа.
Фаразар, прислушивавшийся к их разговору, ослабил петлю на своей шее и заговорил.
– Дознаватель, арестуй эту женщину! Она убила твоего императора!
Нилит дала ему мощную пощечину, но так как на руке у нее не было меди, то вышло, что она просто погладила его по щеке.
– Не лезь, дознаватель. Это не твое дело.
Хелес выступила вперед.
– Боюсь, что вы оба ошибаетесь. Я служу кодексу, и поэтому мой долг – заботиться об интересах правителя и его семьи. Поскольку вы, император Фаразар, были убиты – и я не хочу знать, как это произошло, – то теперь я должна подчиниться живой императрице.
Нилит и Фаразар переглянулись; один нахмурился, вторая улыбнулась.
– Как ты смеешь!
– Император, я не знаю, какие у вас жалобы, но, если честно, мне плевать. Я не знаю, какую игру вы ведете, императрица, но у города сейчас и так хватает проблем. Но… мой долг защищать вас, и я исполню свой долг.
Двойственный подход дознавателя совсем не понравился Фаразару.
– Это немыслимо! Я прикажу камерарию запороть тебя до смерти, как только…
Нилит было непросто поверить Хелес.
– Ты знаешь, что тело императора находится прямо здесь, и его никто не поработил. И ты утверждаешь, что не хочешь стать новой императрицей Аракса? Ты не хочешь править империей?
Взгляд Хелес выдал ее; она посмотрела на грязный вонючий сверток, который свисал с бока коня. В мире не было ни одного человека, который не подумал бы о том, каково это – сидеть на вершине Небесной Иглы и править величайшей цивилизацией мира.
Но Хелес мгновенно прогнала от себя эту мысль. Затем она посмотрела в глаза Нилит, смахнула дождевую воду с лица и покачала головой.
– Более великие люди, чем я, пытались править этим городом и потерпели неудачу. Аракс неуправляем по своей природе. С телом делайте что хотите. Но если бы у вас была возможность столкнуть весь город в море и начать заново, вы бы уже лежали в луже с перерезанным горлом.
Нилит была рада такой прямоте, граничащей с грубостью. Ей уже до смерти надоели загадки и ложь. Она нуждалась в искренности, и речи дознавателя показались ей музыкой.
Она повернулась к Аноишу и соколу, который лежал на его спине. Безел вытянул крыло, и кровь стекала с него по боку коня. Нилит подняла руку, чтобы смахнуть каплю воды с носа, но ее уколол холод, и она поспешно убрала призрачную руку.
– Можно ли ей доверять? – спросила Нилит.
С тех самых пор как Нилит отправилась на поиски мужа, она впервые обратилась за советом. Сейчас она была похожа на нищенку, выпрашивающую милостыню.
– А есть ли у нас выбор? – хриплым голосом отозвался Безел.
Борясь с ноющей болью в костях, Нилит повернулась обратно. Хелес не сдвинулась с места.
– Ладно, но сначала нам нужен отдых. И пища.
Хелес вздернула губу, но затем кивнула и, повернувшись, пошла прочь, хлюпая по лужам.
– Надеюсь, когда мы решим захватить город, он еще не исчезнет.
Глава 7
Половина монеты
Интересно, что именно медь, а не серебро и не золото стала самым драгоценным металлом в мире. Владельцам шахт, которые находятся в пустыне к западу от Арка, несказанно повезло, ведь залежи меди там протянулись на несколько миль. Владельцы этих шахт, или их Консорциум – под этим названием они вошли в историю – стали богаче любого императора.
ИЗ ТРАКТАТА ПО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ АРКА
* * *
СОЛНЦЕ ВСТАВАЛО ЯРОСТНО: оно словно считало, что дождь обманом его потеснил. Заря потянула с земли туман, и он пополз между зданиями – настолько густой, что люди не видели собственных ног; он испортил синее небо, затянув его полосами облаков. Туда, где во мраке возникал разрыв, врывался солнечный свет, окутывая город и его башни похожими на горы дымчатыми полосами – темными и золотыми.
Одно такое
