Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не хочу злоупотреблять вниманием блистательных. Вам говорят, что мир наш некогда захватили четверо демонов, правивших семь тысяч лет и изгнанных вернувшимся Создателем, только Создатель превыше всех в мудрости, силе и благости. Все идет по воле Его, мог ли Он уйти, покинув сотворенное на произвол судеб? Могли ли демоны осмелеть настолько, чтобы протянуть руки к принадлежащему Ему и преуспеть?
Вопросы ответов не требовали, но Роберу внезапно стало интересно. В самом деле, если Создателю известно будущее, как вещают клирики, значит, про демонов он тоже знал? Знал и не предотвратил?
– Вижу в глазах блистательного тень сомнений, и да превратится она в свет. Четверо были не демонами, но первыми из детей Кабиоховых, сильнейшими, мудрейшими и справедливейшими.
Енниоль замолк, строго и требовательно глядя на Альдо. Ракан вежливо улыбнулся.
– Теперь я знаю смысл вашей веры, но я по-прежнему не…
– Блистательный – последний в роду правителей земных, в чьих жилах течет кровь всех сынов Кабиоховых. Раканы – внуки Кабиоховы, гоганы лишь правнуки. Откажется ли блистательный Альдо от того, что принадлежит ему по праву рождения, в обмен на трон Талига?
Роберу показалось, что он ослышался; Альдо, судя по его лицу, тоже. Для родившегося в Агарисе наследника Раканов талигойский трон был чем-то вроде степного миража, но принц и не пытался за ним бежать. Эгмонт Окделл и дед попробовали власть Олларов на зуб, зуб сломался вместе с шеей, и вдруг…
– Первородный удивлен, – произнес с довольным видом старейшина. Говорил он один, остальные лишь согласно наклоняли головы, словно свидетельствуя.
– Признаться, да, – не стал ходить вокруг да около оказавшийся первородным друг. – От чего именно я должен отказаться и каким образом вы можете мне помочь? Ссудить деньгами?
– Золото может многое, но мы сильны не только золотом, но и знаниями, и многим иным, о чем блистательным знать необязательно. Когда Альдо Ракан наденет корону, он вспомнит этот разговор, а он ее наденет, если согласится на обмен.
– Достославный, – изгнанник взглянул в лицо старому гогану, – до сего дня я был далек от вашей веры, но я знаю: вы ничего не даете даром и всегда остаетесь в выгоде.
– Правнуки Кабиоховы желают принять на свои плечи ношу, брошенную нерадивыми, – сверкнул глазами Енниоль. – То, чего мы хотим, отринуто прародителями блистательного много веков назад. Первородный Альдо обретет то, что видит в своих снах, взамен того, о чем сердце его никогда не тосковало. Пусть блистательный поклянется, что, став королем Талига, отдаст возведшим его на трон город, именуемый Гальтарой, и реликвии, созданные в те поры, когда Раканы не признавали Создателя.
– Гальтару? Но от нее остались только развалины!
– Сын моего отца говорит внуку твоего деда: то, что просим мы, не имеет ценности в глазах забывших родство свое.
– Если мы все забыли и ничего не знаем, зачем вам мой отказ? – Альдо словно прочитал мысли Робера. – За свое золото вы купите и Гальтару, и прочее старье.
– Мы чтим Закон Кабиохов и не хотим уподобляться скупщикам краденого. Лишь законный обладатель прав и имущества может ими распорядиться.
– А если ничего не выйдет? Скинуть Олларов не так-то просто.
– Если ничего не выйдет, значит, правнуки Кабиоховы не исполнили своих обязательств и заплатят неустойку. Каково слово блистательного? Талиг или покой?
Робер смотрел на Альдо, ожидая его решения. С одной стороны, предложение было заманчивым, с другой – оно казалось… слишком уж выгодным, хотя Леворукий разберет этих фанатиков. Может, для них и впрямь нет ничего важнее этого самого первородства и допотопных цацек…
– Я согласен, – раздельно сказал Альдо. – В день моей коронации вы получите Гальтару и все старинные вещи, которые пожелаете.
– Сын отца моего просит первородного подтвердить свое слово в Чертоге Одного и Четверых. И да поведает кровь блистательного о минувшем.
– Но, достославные, я как-никак эсператист.
– Кабиоху и правнукам его важна кровь первородного, но не вера его.
– То есть мне нужно поклясться на крови?
– Таков обычай. Но и правнуки Кабиоховы принесут свою клятву и внесут залог.
– Хорошо, – Альдо поднялся, – пусть будет так, как вам нравится, хотя кровь дворянина дешевле его чести. Мой друг тоже должен клясться?
– О нет! Пусть блистательный Робер из рода огнеглазого Флоха даст слово молчать об увиденном, этого довольно.
– Я не разбрасываюсь тайнами своего сюзерена, – отрезал Иноходец, ошалевший от новоявленного родства с каким-то Флохом.
– Да проследуют блистательные впереди меня в чертог Кабиохов.
3
Вновь повеяло благовониями, но запах был слабее и не столь резок, как в первом из коридоров. Посредине пресловутого чертога, подтверждая правдивость агарисских воров, тускло мерцала высокая, в человеческий рост, металлическая пирамида. Неужели в самом деле золото?! Или все же позолоченная медь или бронза?
Енниоль поднял руку – один из занавесов раздвинулся, пропуская двух то ли беременных, то ли очень полных молодых женщин, разодетых в разноцветные шелка и увешанных драгоценностями. Толстухи вели под руки третью, невысокую и тоненькую, закутанную в легкое белое покрывало. Равнодушный ко всяческим обрядам, но не к женщинам, Иноходец, стараясь не нарушать приличий, постарался разглядеть вошедших дам. Гоганы прятали своих жен и дочерей от чужих глаз, а тут к блистательным выпустили аж трех.
Говорили, что «куницы» женятся на родственницах, даже на сестрах и дочерях. Говорили, что правнучки Кабиоховы прекрасны, что у них темно-рыжие кудри и белая кожа. Говорили, что гоганы уродуют своих женщин, откармливая их, как гусынь, и вставляя им в нос кольца. Говорили, что гоганские женщины сплошь ведьмы, что отец вправе жить с женами сыновей, а старший брат – с женой младшего, и что иноплеменника, увидевшего гога́нни[46] без покрывала, ждет смерть. Сколько в этих слухах чуши, а сколько правды, Эпинэ не знал, но толстухи стали бы настоящими красавицами, догадайся кто-нибудь продержать их месяц на пареной морковке. Темно-рыжие и белокожие, с соболиными бровями и крупными чувственными ртами, они могли сойти за сестер, а может, таковыми и были.
Истосковавшийся по женскому обществу Иноходец простил дамам двойные подбородки и тяжелые животы за лучистые светло-карие глаза и яркие губы. Конечно, в талигойских платьях гоганни казались бы бочками, но многослойные переливчатые накидки, из-под которых виднелись изящные ножки в сафьяновых туфельках без каблуков, несколько выправляли положение. Так беременные они все-таки или нет?
– Иноверец не может коснуться ары[47], – пояснил Енниоль, – но залог блистательного примет
- Лик Победы - Вера Викторовна Камша - Героическая фантастика
- Второй шанс (СИ) - Кравченко Ольга - Героическая фантастика
- Среди проклятых стен - Лорен Блэквуд - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Фэнтези
- Хитросплетение судьбы - Игорь Игоревич Кравченко - Героическая фантастика / Прочее / Фэнтези
- Лик тайны - Алан Уоллес - Героическая фантастика
- Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Корчевский Юрий Григорьевич - Героическая фантастика
- Ты знаешь ответ - Миранда Конлесс - Боевая фантастика / Героическая фантастика
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Станем сильнее - Даша Сказ - Боевая фантастика / Героическая фантастика
- Королевская кровь-12. Часть 1 - Ирина Владимировна Котова - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Эпическая фантастика