class="p1">Я не слишком бережно хватаю ее за запястье, накручиваю на шею шелковый платок, прикрывая часть декольте, и тащу в коридор.
– Идем. А то проспорим всю ночь. Я знаю, ты это можешь, поэтому лучше закончим сейчас!
Она не отвечает, только раздраженно пыхтит до самого конца пути.
Когда гости собираются у подножия лестницы, мы слышим голос моей матери:
– И вот, после долгого ожидания, встречайте моего сына Эшфорда, герцога Берлингема!
Ланс, стоящий позади, довольно однозначно кашляет.
– И его жену, очаровательную Джемму, – сухо добавляет мама, на этот раз гораздо тише и раздраженнее.
Гости у входа замирают в тишине, и не думаю, что от восхищения – скорее, от замешательства.
Я знаю, что́ все они думают: этот вечер должен был состояться не после, а до свадьбы, для объявления о помолвке. Будущую герцогиню следует представлять задолго до события, в элегантном платье, сшитом на заказ. Все ожидали увидеть рядом со мной другую женщину, но стоит там Джемма, нравится им это или нет.
Она здесь, и они обязаны относиться к ней со всем уважением, так как любое оскорбление по отношению к ней будет оскорблением и по отношению ко мне.
Я мельком смотрю на нее и замечаю, что она уже ведет себя по-другому. Это уже не тот флегматичный и ленивый вид, как раньше в коридоре. Она напряжена, глаза широко распахнуты, а ладонь со всей силы сжимает мою.
В холле полно народу, и все взгляды направлены на нее.
– Ты сломаешь мне руку, – шепчу я.
– Что, черт побери, это за толпа? Мы на параде? – тихонько бормочет Джемма.
– Не преувеличивай, мама пригласила лишь немногих близких знакомых, неформальный вечер только для своих.
Да, человек сорок наберется, но на официальных приемах спокойно может быть и сто, и сто пятьдесят приглашенных. Не то чтобы мне это нравилось. Мама пригласила всех своих древних развалин, и самая младшая из них, Сесилия Фэнсворт, жена лорда Фэнсворта, судя по багровеющим щекам, как раз вступила в менопаузу.
Также пришли Давенпорты, Портеры (хотя Антонию можно назвать королевой слухов, и я не понимаю, зачем мама ее пригласила… Видимо, из чистого мазохизма), Норфолки, лорд Бальфур со своей третьей женой и – внимание, фанфары! – герцог Маутморский и Уильямширский, его королевское высочество лорд Седрик Невилл.
Моя мать пытается впечатлить лорда Невилла целую вечность. Он дальний родственник правящей королевской семьи, а в голове матери это достаточно близкая связь с королевой. Следовательно, она приглашает бедного Невилла на каждое мероприятие, а он с той же неизменной регулярностью эти приглашения отклоняет. То, что сегодня он пришел, выводит меня из равновесия. А рядом с ним сгорает от нетерпения его жена, леди Летиция, которая, если это вообще возможно, еще бо́льшая сплетница, чем леди Антония. Теперь мне вполне ясно, почему он здесь и, судя по выражению его лица, не особенно этому рад: моя свадьба – главный скандал сезона, и каждый хочет своими глазами увидеть, да и унести кусочек истории домой, на память, почти как туристы, разбирающие Берлинскую стену на камушки.
Знаю, вам эти имена ничего не скажут, но с самого моего рождения эти люди, хочу я того или нет, являются частью моей жизни, и эта константа лишний раз напоминает мне о порочном круге, в котором я заперт без шанса на побег.
Все было бы более сносно, будь здесь Харринг, но он уже летит со своей командой на следующий этап «Формулы‐1».
Мы спускаемся по лестнице, и моя мать вцепляется в Джемму как стервятник, надеясь таким образом удержать ее под контролем, а леди Антония тем временем хватает меня за правую руку под предлогом сопроводить в зал.
– Итак, самый желанный холостяк королевства устроил нам сюрприз? Знаешь, было много ставок на то, когда же ты решишь жениться.
– Это меня не удивляет, леди Антония. Насколько я помню, вы превращаетесь в заядлого букмекера, стоит только случиться событию, достойному ставок.
– Никто не выиграл. – В ее тоне я различаю затаенное разочарование.
– Банк всегда выигрывает, – уклончиво замечаю я.
– И тебе неинтересно, кто был главной претенденткой? – Голос ее становится все более визгливым.
– Удивите меня. – Готов поставить свою почку, что имя начинается на «П».
– Порция.
– В самом деле? – Уловит она мой сарказм или нет?
– Все поставили на нее.
– В таком случае никто не сорвал куш.
– И тем не менее все были уверены, что к концу этого сезона ты поведешь ее к алтарю. Я сама…
Я провожаю ее до места за столом и помогаю сесть.
– Леди Антония, приятно было пообщаться, но, если позволите, я пойду поищу свою жену, боюсь, моя мать ее монополизировала, – перебиваю ее я и отхожу. – Знаете, она ее обожает! – Не могу удержаться.
17
Джемма
Это просто цирк. Чертов мерзкий цирк!
А я – танцующий медведь. Или тюлень с мячиком, как хотите.
Куда бы я ни взглянула, везде вижу направленные на себя взгляды, а Дельфина дергает меня то налево, то направо, представляя всем этим древним мощам, которых она наприглашала. А сегодня, между прочим, матч чемпионата по футболу! И очень важный, если мы наберем три очка, то войдем в число лидеров лиги, будем играть весь сезон, а я… А я тут должна ходить пожимать морщинистые руки титулованных манекенов, пока «Арсенал» выходит на поле для решающей игры! Бога не существует, а если и существует, то он меня ненавидит!
Дельфина обращает ко мне зловещую улыбку, больше похожую на оскал или на частичный паралич, и, когда никто на нас не смотрит, дергает подол моего платья вниз, а вырез – наверх.
Она не дает мне говорить, а стоит только попытаться, отвечает за меня сама.
Но Эшфорду я не завидую. За него соревнуется кучка женщин, которые дергают его в разные стороны и истерично вскрикивают, стоит ему открыть рот. На лице его явно читается отчаяние. Что ж, не могу же только я страдать. Это карма, солнышко.
Одного мрачного насупленного типа Дельфина мне представила еще более торжественно, чем обычно. Имя длиннющее, Седрик Невилл что-то там, который только что-то буркнул в ответ, и все.
Обменявшись парой фраз о погоде, Невилл ушел занимать свое место за столом, а Дельфина разочарованно застонала.
– Что такое, Дельфина? Вы что, влюблены в этого типа и разочарованы, что он не удостоил вас и взглядом?
Дельфина потрясенно вытаращивается на меня:
– У тебя мозги отключились? Это герцог Маутморский и Уильямширский! Он женат!
– Жалкое оправдание. Как будто вы такая первая! – Мне вспоминается Алехандро.
– О, замолчи. Чем меньше ты открываешь рот, тем лучше, – огрызается Дельфина.
– Сколько
