Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– В чем дело? – тут же удивился Себастьян. – Куда это мы?
– Никуда, – совершенно серьезно ответил венгр. – Но, поскольку мы не торопимся, я предпочитаю остановиться и осмотреться.
– Вас что-то беспокоит?
– Любой, кто имеет дело с рыжим мулатом и не держит ухо востро, рискует собственной головой.
– Но ведь он не может отобрать деньги! – напомнила ему Аурелия. – Только вы имеете право их получить.
– Меня беспокоят не деньги, сеньора, – прозвучало в ответ. – Или я его плохо знаю, или Бачако охотится за чем-то большим, чем месторождение на дне Куруту. Он спит и видит, как превратится в короля Ориноко, а для этого ему нужно очень много алмазов.
– Ну, если он в этом деле надеется на нас, то он просчитался! – воскликнул Асдрубаль. – Или вы рассказали ему про индейца?
– Ничего я ему не рассказывал. Не забудь, что он сын тринидадской негритянки, а эта публика носом чует определенные вещи. Он уверен, что Айза слышит «музыку».
– И?..
– И? – повторил венгр. – А как бы ты поступил, если бы вбил себе в голову, что кто-то способен находить месторождения алмазов? Тебе захотелось бы взглянуть, что он делает и куда направляется, не правда ли? Возможно, он решил, что, раз смог так легко отнять у нас трупиальскую «бомбу», отнимет и любую другую. – Он опустил голову на корму лодки и надвинул шляпу на лоб. – Я немного сосну, – сказал он. – Попробуй наловить рыбы на ужин и гляди в оба.
Однако он не спал, хотя и притворялся спящим. Через какое-то время он резко вскинул руку, призывая их сидеть тихо, и, прижавшись ухом ко дну лодки, несколько минут прислушивался, а потом тихо прошептал:
– А вот и они!
– Откуда вы знаете? – так же тихо спросил Себастьян. – Никого же не видно.
– Вода передает звуки, а корпус лодки служит резонатором. Во время плавания таким способом можно узнать, приближаешься ли ты к стремнине, а если затаить дыхание, станет ясно, не плывет ли кто по реке. – Он поднес палец к губам. – Ни слова! – приказал он.
Они застыли, точно изваяния. Вскоре, перекрывая крики попугаев и обезьян, до них донеслись приглушенные голоса, и сквозь листву, скрывающую вход в крохотный канал, они разглядели почти десятиметровую пирогу, которую толкало течение. Правда, небольшой навес из пальмовых листьев, свисающий до самых бортов и занимающий почти всю центральную часть, не позволял определить точное количество пассажиров на борту.
– Чернореченцы, – произнес Золтан Каррас, когда огромная куриара скрылась из виду ниже по течению и можно было не опасаться, что его услышат. – Носовой – индеец арекуна, а кормчий – колумбийский бандит, у которого на совести около сотни убитых, если его случайно наделили совестью. – Он поискал свою трубку и неторопливо ее зажег, стараясь, чтобы окружающие не догадались, что он нервничает. – Мне это совсем не нравится, – сказал он. – Не по душе это мне!
– Они же уплыли.
– И ты думаешь, что на этом дело кончилось? Как только они доберутся до индейской малоки на месте впадения в Парагуа и выяснят, что мы не проплывали, они станут нас дожидаться. И уверяю тебя, что играть с чернореченцами в кошки-мышки доставляет мало удовольствия. – Он обвел рукой вокруг, словно желая объять окружающие дебри, и хрипло добавил: – Это дикий край, здесь действует один-единственный закон: каждый сам за себя. – Он прищелкнул языком. – Думаешь, приятно знать, что за любым поворотом реки тебя могут поджидать грабители, а среди них есть потрошители, которым ничего не стоит вспороть старателю живот, чтобы отобрать у него камни. Нет! Мне это совсем не нравится.
– А что мы можем сделать? – спросил Себастьян.
– Я сам хотел бы это знать, парень, – ответил венгр. – Пока я знаю, чего нам не следует делать: плыть вниз по течению, – а что делать, не представляю.
– Вернуться? – робко предположила Аурелия.
– Куда? В Трупиал, где сейчас чернореченцев больше, чем в самом Сан-Карлосе? – Он отрицательно покачал головой: – Не думаю, что это удачная мысль.
– Справа была какая-то река.
– Да. Знаю, – ответил венгр на замечание Айзы. – Приток, который остался позади пару часов назад, но я не знаю ни что это может быть, ни откуда он течет.
– А что там, с той стороны?
– Верховья Парагуа, а дальше – Сьерра-Пакарайма и бразильская граница. Край, куда никогда не ступала нога ни одного «цивилизованного» человека и где живут одни враждебные племена.
– Гуайка?
– Может, и гуайка, хотя они обычно обитают дальше, на юго-западе, в верховьях Окамо и Ориноко. – Он помолчал. – Знаешь, что значит «гуайка»? «Те, кто убивает». – Он скорбно покачал головой. – Мне вовсе не улыбается выбирать между гуайка и чернореченцами. Это все равно как если бы мне предложили выбрать: выколоть ли мне глаз или вырвать язык.
– Ксанан – гуайка, – заметила Айза.
– Но он мертв, а как сказал бы гринго, «хорош только тот гуайка, который умер». – Венгр тяжело вздохнул – верный знак, что он растерян. – Поймите меня правильно, – продолжил он. – Я ничего не имею против индейцев и часто живу с ними долгое время, но обычно это пемоны, арекуна или камаракото: мирные люди, с которым приятно общаться. Мне симпатичны даже макиритаре и йекуана, только не гуайка. Эти последние – примитивные, кровожадные и вдобавок во что бы то ни стало хотят сохранить независимость. Они ненавидят «разумных», и я знаю много случаев, когда старатели попадали на их территорию – и больше их никто не видел. На дворе уже тысяча девятьсот пятидесятый, а их край все еще остается самым неисследованным на планете, и одному Богу известно, что там может находиться.
– Алмазы.
– Ты уверена?
– Уверена, – ответила Айза. – Месторождение МакКрэйкена находится на вершине тепуя, только не на востоке, а на западе от Карони. В этом и заключается ошибка, которую совершает Джимми Эйнджел в своих поисках, потому что заблуждался сам МакКрэйкен, сообщивший ему, где их надо вести. Он не учел того, что Карони делится на два рукава: западный – это Парагуа, а восточный – настоящая Карони. Он их путал, поэтому месторождение должно находиться в междуречье.
– Откуда ты знаешь?
– Видела во сне.
– Иди к черту!
– Ладно, пойду к черту. Но я видела это во сне, не зная, что две реки сливаются в одну, а когда сверилась с вашими картами, оказалось, что так оно и есть. – Тон ее голоса казался особенно настойчивым, и она держалась очень уверенно. – Меня не интересует это месторождение, – продолжила она. – По мне, так оно может оставаться там, где находится, но я знаю, что оно расположено к западу от Карони и что там его никто не искал.
Венгр ничего не сказал, вышел на берег и исчез среди зарослей. Ему было необходимо переварить услышанное. Все это просто не укладывалось у него в голове. Чертова девчонка опять ухитрилась сделать так, что его мозг был готов вот-вот взорваться. В жизни венгр всякого нахлебался, но даже в самых нелепых происшествиях прослеживалась хоть какая-то логика. А сейчас – нет. Начиная с того злосчастного дня, когда он столкнулся с беспокойной семейкой, события, казалось, подчинялись самому невообразимому абсурду.
Невозможно было понять, как Айза, никогда раньше не бывавшая в Гвиане и ничего не знавшая о ее истории, обычаях и географии, оказалась способной решить старую загадку потерянного месторождения путем простого предположения относительно обстоятельства, на которое, похоже, никто раньше не обратил внимания.
Но когда в начале века шотландец МакКрэйкен и ирландец Эл Вильямс открыли свое сказочное месторождение, большинство путешественников и географов – как венесуэльских, так иностранных – обычно путали Верхнюю Парагуа с настоящей Карони, которая протекала приблизительно в ста километрах справа от нее. Затем обе реки сливались, чтобы вместе проделать последний участок пути, и именно это, несомненно, и породило ошибку, которую спустя годы разъяснили разные официальные экспедиции, хотя вполне вероятно, что МакКрэйкен, в то время живший в Соединенных Штатах, так и остался в неведении.
Выходит, Джимми Эйнджел искал месторождение восточнее Карони, тогда как в действительности должен был искать восточнее Парагуа, а это запад Карони. Получается, между двух рек.
Вот уж прокол так прокол: столько людей погибли или всякого натерпелись, ведя поиски там, где этого и не могло быть, – и вдруг явилась девчонка с далекого острова, где нет ни одного дерева и ни одного алмаза, и в два счета утерла им нос.
Он вспомнил, как тяжело ему далось восхождение на Ауянтепуй, как висел на каменной стене, отвесно уходившей в пропасть глубиной более тысячи метров, как страшно кружилась голова, пока не добрался до вершины, и у него возникло непреодолимое желание отхлестать себя по щекам за то, что свалял такого дурака.
Как он сможет и дальше выступать знатоком сельвы, рек и копей, если эта девчонка, вечно погруженная в себя, несколько дней назад утерла ему нос с алмазами, которые оказались вовсе не там, где он их искал, а на дне Куруту, а сейчас точно так же продемонстрировала, что «Мать алмазов» находится не там, где все думали?
- Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа - Морские приключения
- Зеленый луч. Буря. - Леонид Соболев - Морские приключения
- Погибшая страна - Г. Берсенев - Морские приключения
- Три минуты молчания. Снегирь - Георгий Николаевич Владимов - Морские приключения / Русская классическая проза
- Грозовой фронт - Евгения Александрова - Героическая фантастика / Морские приключения / Прочие приключения
- Коварный брамин из Ассама. Гибель империи. Реванш Янеса - Эмилио Сальгари - Исторические приключения / Морские приключения / Прочие приключения
- Путешествия и приключения капитана Гаттераса - Жюль Верн - Морские приключения
- Декомпрессия - Владимир Махов - Морские приключения
- Смотритель и её маяк - Варвара Александровна Фадеева - Морские приключения / Научная Фантастика / Прочие приключения
- Дневник одного плавания - Сергей Петрович Воробьев - Морские приключения / Путешествия и география