Эту гробовую тишину вдруг нарушил чей-то кашель. Весь в пыли, с потным, исказившимся от усталости и волнения лицом, граф Мартино, бросив на камни карабин и прижав руку к груди, шел по осыпи и кашлял.

"Ну, что такое? - спросил Андронико, и по лицу его было видно, что он почуял недоброе. - Что с тобой?"

"Ничего, - ответил Джерол, через силу стараясь говорить бодро. - Глотнул немного дыма".

"Какого дыма?"

Джерол не ответил и махнул рукой в сторону дракона. Чудовище лежало неподвижно, уронив голову на камни. Можно было сказать, что оно уже мертво, если бы не две струйки темного дыма.

"По-моему, с ним все уже кончено", - сказал Андронико.

Похоже, что так оно и было. Непокорная душа покидала тело.

Никто так и не ответил на его крик, во всем мире никто пальцем не пошевельнул. Горы стояли неподвижные, даже ручейки сыплющейся земли, казалось, замерли; на чистом небе не было ни облачка, солнце клонилось к закату. Не нашлось никакой силы, которая могла бы отомстить за совершенную расправу. Человек пришел и стер с лица земли это сохранившееся с древних времен пятно. Сильный и коварный человек, повсюду устанавливающий свои мудрые законы во имя порядка; безупречный человек, который радеет о прогрессе и ни в коем случае не может допустить, чтобы где-то, пусть даже в диких горах, сохранились драконы. Это убийство совершил человек, и глупо было бы возмущаться.

То, что он сделал, было оправданно и вполне отвечало законам. И все-таки казалось просто невозможным, чтобы никто не откликнулся на последний зов дракона. Вот почему и Андронико, и его жена, и охотники только и мечтали, как бы поскорее убраться восвояси. Даже господам натуралистам, махнувшим рукой на возможность сделать такое редкое чучело, хотелось уже быть подальше отсюда.

Местные жители исчезли, словно предчувствуя беду. Снизу по осыпающимся стенкам поползли тени. Над телом дракона, похожим на обтянутый пергаментом остов, все еще поднимались вверх две струйки дыма, медленно завиваясь кольцами в неподвижном воздухе. Казалось, все уже кончено:

произошла грустная история, о которой надо поскорее забыть. Но граф Джерол кашлял и кашлял.

Обессилевший, он сидел на большом камне рядом со своими друзьями, которые не осмеливались с ним заговорить. Даже бесстрашная Мария отвернулась и смотрела куда-то в сторону. Тишину нарушал лишь отрывистый кашель графа. Тщетно Мартино Джерол пытался подавить его: мучительный огонь проникал все глубже в его грудь.

"Так я и чувствовал, - прошептал губернатор жене, которую слегка лихорадило, - так я и знал, что все это плохо кончится".

Завистливый музыкант

Композитор Аугусто Горджа, человек в расцвете сил и славы и не в меру ревниво следящий за чужими успехами, прогуливаясь вечерком в одиночестве по своему кварталу, услышал звуки фортепьяно, доносившиеся из какого-то большого дома.

Аугусто Горджа остановился. Музыка была современная, однако совсем не такая, какую сочинял он сам или его коллеги; ничего подобного он еще не слышал. Невозможно было даже сразу определить, серьезная она или легкая; в ней чувствовалась присущая некоторым народным песням грубоватость и в то же время злая издевка; вроде бы шутливая, она все же несла в себе какую-то страстную убежденность. Но больше всего Горджа был поражен языком этой пьесы, совершенно чуждым старым канонам гармонии, - времена ми резким и вызывающим, но в то же время необычайно выразительным. и еще в этой музыке были восхитительная раскованность и юношеская легкость, словно создали ее без всякого труда. Скоро рояль умолк, и тщетно Горджа продолжал ходить взад-вперед по улице, надеясь, что музыка зазвучит снова.

"Небось какая-нибудь американская штучка. У них там за музыку сходит самая чудовищная мешанина", - подумал он и повернул к дому. Однако весь вечер и весь следующий день он испытывал какое-то беспокойство; так бывает, когда человек во время охоты в лесу налетает на острый камень или на дерево, но, охваченный азартом, не придает значения этому пустяку, и лишь потом, ночью, когда ушибленное место начинает болеть, он никак не может вспомнить, где и когда так ушибся. и не одна неделя пройдет, прежде чем след от ушиба исчезнет окончательно.

Спустя какое-то время, вернувшись домой часов в шесть и открыв дверь, Горджа услышал звуки радио, доносившиеся из гостиной: его искушенный слух сразу же уловил знакомые пассажи. Только теперь их исполнял оркестр, а не один лишь пианист. Да, это была та самая пьеса, которую он услышал тогда вечером: то же мощное, горделивое звучание, те же непривычные каденции чуть ли не с оскорбительной властностью навязывали идею галопа, образ несущегося во весь опор коня.

Не успел Горджа закрыть дверь, как музыка прекратилась, а из гостиной навстречу ему с необычной поспешностью вышла жена.

"Здравствуй, милый, - сказала она. - Я не знала, что ты вернешься так рано".

Но почему же лицо у нее было такое смущенное? Может, она хотела что-то от него скрыть?

"Что случилось, Мария?" - спросил он недоуменно.

"Как это - что случилось? А что должно было случиться?" - сразу же взяла себя в руки жена.

"Не знаю. Ты поздоровалась как-то так... Скажи, что это сейчас передавали по радио?" - "Ну вот, буду я еще прислушиваться!" - "Тогда почему же, когда я вошел, ты сразу выключила приемник?"

"Это что еще за допрос? - воскликнула она со смехом. - Если уж тебе так хочется знать, то я выключила его сейчас мимоходом: ушла к себе в комнату, а выключить забыла". "Передавали какуюто музыку... довольно любопытную..." Ц сказал погруженный в свои мысли Горджа и на правился в гостиную.

"Ну что ты за человек! Можно подумать, что тебе музыки не хватает... С утра до вечера музыка, музыка... все никак не угомонишься. Да оставь ты в покое этот приемник!" - крикнула она, увидев, что муж намеревается снова включить его. Горджа оглянулся и внимательно поглядел на жену: что-то ее тревожило, чего-то она вроде боялась. Он демонстративно повернул ручку, засветилась шкала, раздалось обычное потрескивание, потом из шума вынырнул голос диктора: "...редавали концерт камерной музыки. Следующий концерт, предлагаемый вашему вниманию фирмой "Тремел"..." "Ну что, теперь ты доволен?" - спросила Мария, заметно приободрившись.

В тот же вечер, выйдя после ужина прогуляться с приятелем Джакомелли, Горджа купил газету с программой радио и посмотрел, что передавали за день.

"1б час. 45 мин., - прочел он, - концерт камерной музыки под управлением маэстро Серджо Анфосси; сочинения Хиндемита, Кунца, Майсена, Риббенца, Росси и Стравинского". Нет, к Стравинскому музыка, которую он слышал, никакого отношения не имела. Ни Хиндемиту, ни Майсену она тоже принадлежать не могла: Горджа знал их слишком хорошо. Выходит, Риббенц? Нет, Макс Риббенц, его старый товарищ по консерватории, лет десять тому назад написал большую полифоническую кантату - вещь добротную, но какую-то школярскую, а потом и вовсе перестал сочинять. Лишь совсем недавно, после большого перерыва, он вновь заявил о себе, пристроив какуюто оперу в Театро ди Стато; как раз в эти дни и должна была состояться премьера. Но, судя по той, первой его работе, можно было представить себе, что это такое. Значит, Риббенц тоже отпадает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 30 ... 41

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Рассказы из сборника Семь гонцов - Дино Буццати бесплатно.

Похожие на Рассказы из сборника Семь гонцов - Дино Буццати книги

Око за око - Дино Буццати - Научная Фантастика
Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
Собор (сборник) - Яцек Дукай - Научная Фантастика
Банка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
Поиграем в «Отраву» - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
Мальчишник в зоне смерти - Дино Динаев - Научная Фантастика
Человек каменного века - Александр Белошапков - Космическая фантастика / Научная Фантастика / Периодические издания
Требуется король (Королевство Восемью Восемь, Часть 2) - П Аматуни - Научная Фантастика
«Если», 2011 № 01 - Журнал «Если» - Научная Фантастика

Оставить комментарий