Было видно, что он понимает назначение большинства предметов в корзине, но часть для него оставалась загадкой. Он больше не разговаривал, предпочитая отмалчиваться после откровений о родном мире. Да мы и не особо-то с ним хотели общаться…
Кровосос не вызывал никаких чувств, кроме раздражения и разжалобить своими рассказами никого не смог.
— Ништяки по рюкзакам и погнали!
Мы оперативно распихали все в рюкзаки, а что не влезло, просто выкатили прямо на тележке на улицу и загрузили в багажник. Видок у нас, конечно, был странноватый — шлем я не снимал, да и связанный тряпками и залитый черной кровью вампир не добавлял нормальности нашей компашке.
А еще горящий молот в моей руке… по пути его пришлось держать в руках, иначе он подпалил бы машину.
Но на улице был вечер и в свете тусклых фонарей можно было особо не беспокоиться о конспирации.
Обратно к Разлому вернулись без происшествий и подготовку начали заранее, не заходя внутрь. Черенки от лопат быстрыми движениями превратились в приличные факелы. Плюсом у каждого с собой в быстром доступе было по несколько баллончиков и зажигалок, у Коса в рюкзаке канистра, а Сэм скидал в рюкзак остальные горючие материалы.
Я нес только молот, но он сам по себе был оружием против вампиров и факел мне не требовался.
— А теперь рассказывай, — я тряхнул Орина так, что у него зубы клацнули. — Что за логово, сколько там вампиров и какие слабые места есть?
Мой молот максимально близко приблизился к его лицу, обдавая жаром и вампир в ужасе попытался отстраниться, но я крепко держал его за шею.
— Там… там подвал, темный и прохладный. Это бывшая больница. Точнее морг, — затараторил он. — Всего нас было…
— Сколько⁈ — молот с шипением прижался к его лицу, и вампир завопил от боли.
— Восемь! Всего восемь! Пожалуйста, убери его! Я все скажу… не хочу сгореть.
— Дальше, — снова встряхнул его я. — Входы, выходы, окна. Рассказывай.
Из слов Орина следовало, что окон в морге не было, а вход был один и находился он в отдалении от основного помещения больницы. Это был просто отдельный подвал, который сохранился, в отличии от самой больницы.
Там они жили с самого начала, еще с тех времен, когда Система только пришла в их мир и Орина обратил Князь. Как оказалось там еще, и босс есть… Князь, блин, со свитой.
— Он меня убьет, — пробормотал Орин, опуская голову. — Убьет за то, что я привел вас к логову.
— А ты хочешь жить? — спросил я, поднимая голову вампира за подбородок и вглядываясь в его глаза. — Жить в грязном темном подвале сотни лет, питаясь чужой кровью? Убивая людей и других разумных ради еды?
Вампир удивленно моргнул и уставился на меня.
— А разве у меня есть выбор? — в его голосе звучала тоска. — Князь обратил меня, и я не могу ослушаться его приказа. Я даже умереть сам не могу. Все потому, что Он приказал мне… Я бы рад кинуться на кол, который пробьет мое мертвое сердце. Или в последний раз взглянуть на Солнце, которое спалит меня дотла. Но я не могу.
А вот это уже интересный момент, если он, конечно, в очередной раз не врет. Быть рабом вампира и не иметь права даже самоубиться, это просто ад.
— Твой уровень, — сказал я, откидывая всякое сожаление к этому кровососу. — Почему он такой маленький?
— Ты видишь уровни? — Орин удивленно вскинулся. — Но как?
— Это вообще не важно, — хмыкнул я. — Почему?
— Я добрался до своего уровня, когда был еще жив, — сказал вампир. — А потом, когда меня обратили, я перестал быть игроком. Я стал монстром. А монстры не могут использовать Систему полноценно.
— Вот это новости, — к нам подошел Кос. — То есть этот князек еще и отрезал тебя от возможности прокачиваться и расти в уровнях? Нет желания его грохнуть за это?
Вампир ничего не ответил и снова опустил голову.
— Монстры качаются по-другому, — задумчиво сказал Сэм, разглядывая понурого вампира. — Что-то связанное с убийством людей с Системой. За других монстров им ничего не дают.
— Да, все так, — вдруг подал голос Орин. — Чтобы стать сильнее, нужно убивать игроков и выпивать их кровь.
— Чувак, но ты живешь уже пару сотен лет, ты какого хрена такой слабый? — удивленно спросил Кос. — Сколько людей ты убил? Твой друг вон, умел невидимкой становиться. А ты чего?
Но вампир решил играть в молчанку. Он больше не поднимал голову и смотрел пустыми глазами в землю, механически шагая туда, куда его направили. Ладно, хрен с тобой, все равно не долго жить тебе осталось. Оставлять его в живых мы не собирались, как бы это не было жестоко.
На миг я задумался — а вдруг он не врёт? Но потом вспомнил его клыки и тряхнул головой. Жалости тут не место.
Наконец, когда подготовка была закончена, мы вошли в Разлом — я впереди, Сэм и Кос сзади, а между ними вампир. Конечно, он мог выкинуть какой-нибудь сюрприз и устроить неприятности во время драки.
Но Сэм держал возле его горла клинок и в случае чего, просто убил бы его.
Разлом встретил нас все тем же хмурым небом и остатками цивилизации. Интересно было, что же тут такое произошло, что почти все здания сравнялись с землей. Это точно не взрыв бомбы или чего-то подобного. Потом, если будет возможность, спрошу у Орина.
Выдвинулись, внимательно оглядываясь по сторонам и не нарушая построения. Сейчас важно было не нарваться на новых вампиров и было бы просто замечательно, если бы они все сидели в логове и никуда не ходили.
Орин на вопросы о направлении лишь молча кивал в нужную сторону и так и не поднимал головы.
Идти пришлось минут двадцать, когда показался нужный вход в подвал, торчащий посреди площади возле разрушенного здания больницы. Он выглядел как небольшая надстройка с массивной дверью и непонятной надписью, похожей на иероглифы.
Понять, что это именно больница было практически невозможно, тут, как и везде, все здания были снесены до основания.
Дверь в подвал была закрыта и вокруг не было ни души. Мы засели неподалеку, прячась за выступающим обломком стены, метра полтора высотой.
— Часто вы выходите из
