Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проходили столетия, Русь замкнувшись в себе, всё-таки поглядывала время от времени в сторону Запада, во всяком случае, это делали наиболее образованные её представители, к каковым, безусловно, принадлежал Иван Грозный. Опричнину часто сравнивали с рыцарским орденом. Например, современный исследователь АЕ. Мусин пишет: «Сама организация опричного войска с клятвенными обетами, чёрной одеждой из грубой ткани, запретом на общение с земщиной, специальной атрибутикой, ритуалами богослужебного характера часто рассматривалась, как подобие монашеского ордена».
Похоже, Иван Грозный вполне сознательно хотел создать некое подобие военно-монашеского ордена, ведь он был хорошо знаком с устройством Ливонского ордена. И всё-таки рыцарского ордена из опричнины не получилось по одной простой причине – опричники не были рыцарями по самой природе своей, по ментальности. Опричники – царевы холопы, даже о руководителей опричнины царь мог легко вытирать ноги, они не возражали, им даже нравилось. Илья Муромец – человек наделённый личным достоинством, но органично не связанный с князем. Малюта Скуратов – человек органично связанный с государем, но начисто лишённый личного достоинства. Опричнина – хороший пример того, что получается, когда пытаются создать орден, не имея рыцарей.
Опять прошли столетия, и вот в России появилось нечто весьма напоминающее рыцарский орден, хотя на сей раз никто таких сравнений не делал. Это подразделения Белой армии, сплошь состоящее из офицеров, которые замещали там рядовые должности. Офицерские роты – уникальный военно-психологический феномен, какого мировая история не знала ни «до», ни «после». Это и есть то самое «войско из одних эмиров», о котором писал Сергей Смирнов. У Смирнова юный Саладин недоумевает: «Такого войска не может быть… Не бывает эмира без собственного войска, которым он предводительствует. На то он и эмир, чтобы иметь войско, хотя бы малое. Каждая вершина имеет под собой гору и неизбежно отделена от другой вершины значительным расстоянием. Если десять вершин собрать в одно место, то они перестанут быть вершинами и превратятся всего лишь в груду камней».
Рыцарь Онфруа Торонский с удовольствием подхватывает это сравнение: «Теперь представь себе, славный воин, что десять вершин в одночасье срываются вниз. Какова мощь такого падения?».
Поэтому так страшны были атаки офицерских рот. Здесь никого не надо было поднимать в атаку, потому что каждый привык поднимать в атаку других. Здесь невозможно было выбить офицеров – все рядовые были офицерами, и любой из них готов был командовать ротой. Здесь у каждого было представление о личной чести, не позволявшей по огнём сделать ни шагу назад. Как это похоже на тамплиерские атаки! Воистину, идти парадным шагом на пулемёты способны были только тамплиеры.
К началу XX века русское дворянство впитало в себя уже достаточно предсталений о чести и личном достоинстве. Малюту Скуратова Иван Грозный мог приказать хоть на конюшне выпороть. Но даже до последнего подпоручика старший по званию не смел и пальцем коснуться. Подпоручик мог и полковника на дуэль вызвать, потому что они оба – дворяне.
Конечно, Корниловский полк – не Корниловский орден, там до ордена ещё многого не хватало, но уже стало заметно, то между русской и европейской военной элитой нет непроходимой пропасти. Впрочем, в советскую эпоху стало заметно, что родимые пятна торгашества – плебейство и холопство могут оказаться во всю рожу.
Вывод приходится сделать такой: отсутствие на Руси рыцарства было связано с причинами экономическими, политическими, социальными, но нет ни малейших признаков того, что этот пробел обусловлен причинами духовными. Иными словами, рыцарский идеал ни в чём не противоречит православию.
Да, надо признать тот факт, что русский национальный характер сформировался в условиях господства откровенно антирыцарской психологии. Никакие рыцари на Руси не могли появится ни при Владимире Святом, ни при Иване Грозном, ни при Петре Великом. Ментальное наследие наших предков торгашей мы очень отчётливо ощущаем в себе до сей поры. Но разве национальный характер – нечто раз и навсегда данное, не подлежащее никаким изменениям? Разумеется, в одночасье не переломить того, что складывалось веками, но к настоящему времени мы уже четвёртое столетие весьма активно поглощаем плоды европейской культуры. Не только гнилые плоды либерализма, на которые русский организм реагирует рвотой, но и здоровые плоды европейского христианства, многие из которых наш национальный организм очень хорошо усваивает.
Может ли сегодня появиться настоящий русский орден? Не раньше, чем в России появятся рыцари. Для начала же должны появится люди, очень точно знающие, что такое рыцарство, и способные честно ответить на вопрос, насколько их внутренняя душевная организация соответствует рыцарскому психотипу.
Так возможно ли появление русских рыцарей, если учесть, что они не будут иметь опоры в национальной традиции? Да, возможно. Хотя Русь не имела школы классического феодализма, но русские люди вполне способны впитывать ценности им порождённые. Почему мы не может жить согласно тем законам, открыть которые нам помешали исторические условия?
Русский народ по основному своему призванию – народ-хранитель. Хранитель прежде всего православия, но так же и всего того, что православию не противоречит, а может быть и поддерживает его. Запад отрёкся от рыцарских идеалов, втоптав их в грязь. Русские люди могут эти идеалы подобрать, отмыть от либеральной грязи и сделать своими. И тогда русский народ станет последним в мире хранителем рыцарства.
Диакон Андрей Кураев сказал как-то, что русские – староевропейцы, то есть мы нисколько не напоминаем современных европейцев, но весьма похожи на их славных европейских предков. Представьте себе, что родной сын достойного человека отрёкся от отцовских идеалов, а приёмный сын стал ближе родного, потому что продолжил дело его жизни. Русские – приёмные дети Хлодвига и Карла Великого. Теперь это наши предки. Осознание этого факта сделает нас духовно богаче.
Русским патриотам надо бы основательно вдуматься в слова славянофила Ивана Кирееевского: «Всё прекрасное, благородное, христианское нам необходимо, как своё, хотя бы оно было европейское».
Зачем России рыцари?
Остаётся, конечно, вопрос – нужны ли России рыцари? Жили же без них. Но всегда ли и во всём ли хорошо мы без них жили? У русских людей есть одна очень глубокая и
- Священные камни Европы - Сергей Катканов - Публицистика
- Тихая моя родина - Сергей Юрьевич Катканов - Прочая документальная литература / Публицистика
- Молот Радогоры - Александр Белов - Публицистика
- После Европы - Иван Крастев - Политика / Публицистика
- Предисловие к первому русскому собранию сочинений - Герберт Уэллс - Публицистика
- Будущее без Америки - Линдон Ларуш - Публицистика
- Сталин — человек, который израсходовал Россию - Юлия Латынина - Публицистика
- Древо тем - Георгий Гуревич - Публицистика
- Взятка. Победит ли коррупция Россию? - Елена Филиппова - Публицистика
- Нефть, PR, война - Мишель Коллон - Публицистика