за темной эльфийкой в портал.
Во владениях каменщицы было все практически как в каком-то лесу. Множество цветов, растений. Это была огромная высокая пещера с волшебной иллюминацией. Все было украшено поразительно красивыми
статуями.
— Твоя работа?
— Мой труд! — поправила ее каменщица.
— Ах да, извини, все никак не привыкну, что вы создания другого порядка.
— Мы что-то вроде ваших лесных эльфов.
— Нет, вы что-то вроде..
— А, не можешь произнести название проклятого дома фей?
— Не хочу, — сказала Виреон.
— Не будем усугублять. В конце концов, мы не враги друг к другу, — похлопал ее под спине Геневра.
— Так зачем ты пришла в Лубакскую Империю?
— Зачем?
— Хочу выяснить, кто делает вот это, — она бросила на стол черный планшет с мигающим красным огоньком.
— Я думала, это твоя работа, даже вот в архивах покопалась, смотри.
— О, мои старые записи! Три тысячи лет! Представляешь, три тысячи
лет! Ты знаешь кого-нибудь, кто живет столько?
— ЭрВудшаттер. Один из могущественных лесных эльфов, — машинально выдала Виреон. — Больше никого не знаю.
— О, ну хотя бы знаешь. Ну, знай, мне три тысячи лет, и я — Геневра. — Она протянула ей руку для рукопожатия, затем повернула верх запястья, затем сама поклонилась.
— Ну, хорошо, что ты хоть из ума не выжила, — поцеловала ее в щеку Виреон.
— Ох, как мило, — каменщица провела ладонью с топорщащимися когтями по своей щеке. — Ладно, ты ко мне по-нормальному, и я к тебе по-нормальному. У нас вот назревает конфликт в диких землях между несанкционированными тварями. Стая из трех аграфен и четырех каменщиц присягнула аспиду.
— Аспиду? У вас здесь есть такие мощные твари, и до сих пор присутствуют анунаки?
— Ну, знаешь, когда все на ножах, неизвестно еще, сколько чудовищ могут ужиться на одном материке, — сказала Геневра. — Но, по ходу дела сейчас,
что-то все-таки произойдет. Со времен создания этой статуи, то есть последние три тысячи лет, у нас не было столь мощного объединения. Как ты понимаешь, несколько аграфен и каменщиц просто, если объединяться, способны уничтожить тех анунаков с их ангелоидами, пистолетами, танками и прочим подобным дерьмом.
— Ты знала, что тут творилось недавно? Просто кащей вторгся в страну барбак и практически захватил власть. Я, скажем так, сильнее, чем десять кащеев.
— И я не удивлена, — сказала Виреон. — Так почему же этого не произошло? — Вот и я не знаю, — удивилась Геневра. — Самое мерзкое, что за этим стоит аспид. Аспид, который даже в срединных мирах может вызвать
шевеление волос могущественных отрядов.
— Да, это так. Лесные эльфы бы направили бригаду егерей разобраться с аспидом. Бригаду. Понимаешь меня? Бригаду. Бригаду лесных эльфов.
— К сожалению, я не обладаю подобными типами войск. Даже если соберу всех своих рабов и подчиненных, да что там, даже если оставшиеся каменщицы объединятся, хоть нас и будет больше, но мы все равно не стоим даже ногтяи этого проклятого аспида.
— Что же получается? Змеиный мир трещит по швам, а я только начала свою деятельность посла.
— Да в том-то и дело, что не трещит. Никто ничего не чувствует. Мои рептилоиды находятся во всех уголках мира, миров, даже в диких землях.
И они ничего не знают. Да я даже позволила стащить проклятым лулусцам один из своих храмов, неизвестно зачем. Просто чтобы наблюдать еще и там. Думала, может быть, что-то упускаю. Но нет,
ничего не происходит. Такое ощущение, что за нитки дергает неизвестный. — Геневра сплеснула руками. — Когда я чего-то не могу понять, я начинаю нервничать. А я впервые за три тысячи лет не
могу чего-то понять.
— То есть планшета — это не твоя работа? — еще раз спросил ее Виреон.
— Нет, не моя. Можешь создать что-то подобное?
— Могу, легко. Могу создать все что угодно, что делает Анунаки. Да боже мой, я могу даже анунака создать! Смотри! — каменщица подняла
руку вверх и начала создавать с помощью волшебства маленького машущего перьями птенца.
— Ладно, не надо этих кадавров! — отвела ее руки в стороны Виреон. — Значит, давай разбираться вместе.
— «Ну уж нет. Анунаки ни за что не станут со мной работать.
— А причем тут анунаки? Я предлагаю работать вместе со мной. Послом из страны фей.
— То есть заключить союз с феями?
— Нет, не с феями, со мной. Конкретно со мной. Виреон Якорник. Приятно познакомиться.
Геневра с большим удовольствием поцеловала в щеку Виреон.
— И мне очень приятно. Ты такая ежливая, милая, хоть и молодая.
— Да и ты не сумасшедшая, хоть и прожила столько, сколько лесной эльф.
— Я думаю, мы найдем общий язык, — обняла ее Геневра. — Слушай, я, наверное, поселюсь вместе с твоей свитой.
— А ты не сожжешь мозги всем змеям, которые работают на меня? Не
соведешь с ума тагаев? Ты же можешь довести до безумия целую страну.
— Могу. Но ты же знаешь, сила — это ответственность.
— Какие классные слова. Достойны лесного эльфа.
— Достойны того, кто просто трясется за свою шкуру тысячи лет, — кивнула Геневра. Я смогу сделать все.
— Возьмешь другое тело?
— Может быть. Та дурацкая статуя еще цела? Да, бульдозером не смогли ее разломать, — вполголоса сказал Ариэль.
— Дурацкая техника анунаков. Ни на что не способна, кроме как пердеть
дымом. Ладно, буду пользоваться ей.
— Так ты создавала статуи..
— Все верно, создавала статуи, чтобы потом превратить их в одно из своих тел. Буду находиться здесь, так и заглушать свое естество не придется. — Ну что же, тогда отправишь нас обратно.
— С этим небольшие проблемы.
— Портал, естественно, — кивнула Виреон — односторонний?
— Ну да, хоть я и могу сейчас создатьи, но так дико рисковать не могу. Я два месяца летела сюда, чтобы оказаться в баре.
— То есть ты даже не знала, что я прибыла сюда?
— Нет, не знала. Оказалось, здесь только
