бросились обратно на улицу, но Ани затолкала их обратно.
– Убейте сраных лучников! – заверещала она.
Даниб шел, не разбирая дороги, высоко подняв меч. Стрелы не пугали его и не замедляли; они либо застревали в его броне, либо погружались в его пары. Солдаты в серебристых доспехах, вооруженные мечами и копьями, выскочили из темноты и с воплями ринулись на огромного призрака. Даниб отбивал удары, оглушал и рубил; казалось, он способен устроить бойню в одиночку. Куда бы он ни шел, позади него оставались горы трупов.
Поняв, что на их стороне смертоносный вихрь, солдаты Темсы набрались храбрости и снова двинулись во двор, еще раз затоптав своих товарищей, которые только что выбрались из грязи, ошеломленные и окровавленные. Арбалетчики вступили в поединок с лучниками, засевшими на балконах и за крошечными амбразурами. Сверху постоянно падали камни, пробивая шлемы и ломая кости.
Это были кровавые полчаса, но когда они прошли, люди Темсы захватили двор. Тор вразвалочку подошел к воротам, а его люди уже тащили таран к башне. Солдаты решили придать оружию ускорение и со всех ног побежали к двери. Раздался мощный треск, и таран отскочил от двери, а люди растянулись на ступеньках. Застонав, Темса щелкнул пальцами, и стоявший рядом с ним солдат с пышной растительностью на лице исчез в тумане.
С оглушительным грохотом и лязгом Даниб подошел поближе. Лезвие его меча стало зазубренным, словно у пилы. Темса знал, что ему не хватает души-клинка, который украл Келтро.
– Удерживай двор столько, сколько нужно. Забрось крюки на нижние балконы, если сможешь. А, ну вот…
Волосатый солдат вернулся, крепко сжимая в объятиях какого-то тощего человека.
– Готова, Острозубка? – спросил Темса. – Теперь все зависит от тебя. Найди способ проникнуть внутрь.
Женщина смахнула с лица свалявшиеся волосы и что-то промычала; ее губы двигались, но она не могла произнести ни слова.
– Отлично! Смотри не подведи, – сказал он.
Темса подтолкнул Острозубку вперед; она заныла, а солдат потащил ее к башне. Вместе с парой огромных телохранителей Темса подошел к императорской охране, которая, подняв щиты, отступала обратно в переулок, подальше от лучников Хорикс. Темса поймал взгляд Сизин.
– Наслаждаетесь спектаклем, ваше высочество?
Темса удивился, что у него изо рта еще не идет пар – настолько холодным был взгляд Сизин.
– Я буду наслаждаться им, когда половина монеты Келтро окажется в моей руке! – отозвалась она.
– Ну ладно, – буркнул он. Ноющие раны напомнили ему о том, как важно командовать, находясь в тылу армии. Если принцесса так делает, то он последует ее примеру.
Правота этого решения немедленно была доказана. На соседней улице поднялся крик, и Темса ухмыльнулся – на мгновение ему показалось, что его люди наконец-то нашли дорогу к башне. Но радость была недолгой; его улыбка погасла, когда он увидел, как высокий человек в серебристых доспехах ведет в атаку сотню солдат на их наполненную туманом арену.
– Что за херня, тор? – зарычала Сизин.
Темса тоже хотел бы это знать.
* * *
– НАМ НУЖНО УХОДИТЬ!
– Думаешь, я это не понимаю? – рявкнул я, когда на улицу хлынул поток серебристых доспехов. Когда я понял, что прибыла будущая императрица со своей свитой, у меня отвисла челюсть. Я мечтал о том, чтобы кто-то отвлек внимание стражи, а не начал войну.
– Ну же, Келтро!
Я заметил мускулистого человека, который командовал отрядом.
– Это полковник Калид, человек Хорикс!
– Уходим!
– Нет… – Я посмотрел на бегущих мимо меня людей, узнал герб на их нагрудниках. Не обращая внимания на призрака, притаившегося в канаве, они двигались прямо к башне.
– Уходи! Сейчас же!
– Заткнись! – прошипел я. Дождавшись удобного момента, я выскочил из укрытия и бросился вслед за последней шеренгой солдат. – Сейчас же заткнись!
Я, мертвец, естественно, не мог задохнуться, но все равно почувствовал, что из-за паники не могу уменьшить свое свечение. Я бежал, стиснув губы и напрягая все силы. Острый болтался у меня на боку; лицо на рукояти было столь же встревоженное, как и мое собственное.
Должно быть, они хорошо меня видели – голубую полосу среди массы живых, – но никто из солдат Калида, похоже, не обращал на меня внимания, а может, им стало не до меня, как только мечи пошли в ход. Как же они грохотали! Резко остановившись у ворот, я смотрел на то, как толпы в блестящих доспехах бурлили на дворе. Ряды солдат теснили друг друга, и то немногое пространство, которое оставалось между ними, превращалось в площадку, где шла ожесточенная резня. Черная кровь летела по дуге над морем шлемов. Безумие происходящего на миг оглушило меня.
– Мертвые боги! Не стой столбом! – крикнул мне Острый.
Мой взгляд забегал из стороны в сторону; перепрыгивая через трупы, усыпанные сломанными стрелами, я метнулся в тень. Какой-то солдат влетел в стену передо мной; его ничем не защищенная голова раскололась, окрасив камень в самые разные цвета. Я проскочил мимо него до того, как упало его тело. Меня задело брошенное кем-то копье. Кровь какой-то кривозубой женщины залила мою рубашку, когда ей рассекли шею мечом. Ее предсмертный стон застрял у меня в ушах, стал жутким эхом рева и грохота, которые доносились со двора.
Каким-то образом мне удалось обойти поле боя стороной. Чаша весов уже склонялась в пользу полковника Калида. Его солдаты сражались на знакомой территории, и, кроме того, они были бывшими солдатами, набравшимися опыта в ходе войн на Разбросанных островах, а не тщедушными наемниками, которых вытащили из таверн и облачили в доспехи.
Когда Калид очистил от врагов вход в башню, во дворе уже было больше трупов, чем живых бойцов. Солдаты Темсы бежали или пробились обратно на улицу. Я присел рядом с лестницей и прижался к колонне. Калид и его солдаты стояли между мной и дверью. Я подумал о том, не броситься ли мне к задней части башни, но путь мне преграждали большие камни.
Снова раздался рев, и на этот раз он доносился из-за стен. Я услышал, как закричал Калид, отчаянно пытаясь построить своих солдат. Его люди забарабанили по большой двери башни. Похоже, что Темса кое-чему научился у Финела: часть его войск ждала на улице, готовая пойти в атаку.
– Полковник слишком рано захлопнул ловушку! – крикнул Острый.
Не слушая его, я уставился на ворота – туда, где появились Даниб и Джезебел. Их, словно черное море, окружала толпа людей в черных доспехах.
Побежав вверх по лестнице, я сосредоточился на ближайшем из людей Калида и врезался в его грудь. А затем с негромким стуком отскочил назад и неуклюже растянулся на ступеньках.
– Проклятая медь! – выругался я.
Солдат попытался рубануть меня мечом, но я покатился вбок, бешено размахивая Острым. По счастливой случайности мне удалось отсечь острие его клинка; солдат пошатнулся и что-то крикнул полковнику.
Тогда Калид заметил меня – в окровавленной сорочке, с поддельным белым пером на груди, ошеломленно протирающего глаза кулаками.
– Келтро! – крикнул он. Увидев, что я повернулся к нему, он понял, что это я. – Хватайте этого призрака и тащите его в башню!
Трое солдат вышли из строя, чтобы поймать меня. Я не стал сопротивляться: мне очень хотелось оказаться в башне, подальше от всего этого хаоса. Я прижал Острого к груди, и, возможно, из-за белого пера они не забрали у меня оружие. Скорее всего, они решили, что я – свободный призрак, и поэтому их руки вцепились в меня не очень сильно.
Крик Калида услышал Даниб. Огромный, закованный в доспехи призрак косил солдат Хорикс своим мечом, и ни один живой человек, находившийся во дворе, не мог устоять перед этой чудовищной силой и тяжелым клинком. Даниб пропускал десятки ударов, но они не останавливали его яростное продвижение. Те, кто уходил от его меча, попадали под удары секир Джезебел. Она размахивала руками, как мельница, и, словно спятивший дровосек, рубила все, что движется.
Я тоже заколотил по двери. В промежутках между ударами я почувствовал, как вздрагивают замки. Хорикс слишком хорошо заперлась.
– Полковник! – крикнул я. – Торопись, мать твою!
Калид обвел взглядом двор – увидел каждый труп, каждого врага в черной броне, каждый удар меча Даниба. На то, чтобы принять решение, у него ушло не более секунды; взревев,
