Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все под контролем. Все знаем. Вот телефоны, я положу тебе в документы. В твой телефон номера забил – и свой, и Всеволода Юрьевича. Мы на связи. Звони нам. Перевозить тебя пока нельзя. Будешь у них. Что делать, знаешь.
Рита кивнула.
* * *Большой белый дом. Пафосный. Особняк, кричащий о роскоши внутри и статусе хозяев. Сразу именно эти слова пришли на ум Рите, когда ее привезли. То ли дворец, то ли замок, то ли усадьба для съемок фильма. Куча смешанных стилей, цветов и антуража перемешались, как попало. Аляповато и дорого. Очень дорого.
Она сразу увидела мужчину. Своего, якобы, отца. Он стоял на крыльце, поджав губы, и настороженно и серьезно смотрел, как Риту в каталке завозят в дом.
– Внизу пока будешь жить, Анечка. Так, твоя комната теперь здесь, глянь, как обустроили. Наконец ты дома. Дома стены помогают. Все равно, ничего там они не могут эти врачи. Лежишь там. А тут сразу на поправку пойдешь, – новая эффектная красавица-мама показывала дочери апартаменты.
«Тебя тут ждали, может, и правда, выздоровление Анечки пойдет быстрее», – Рита надеялась на прогресс в восстановлении.
Ей выделили две комнаты на первом этаже, с удобной купленной специально больничной сложной кроватью. Наняли заблаговременно сиделок с медицинским образованием для ухода. Но… на этом все началось и закончилось.
Рита с удивлением замечала, что, так часто ее проведывающая опекунша, перестала даже заходить в ее комнату. Рита оставалась в своей новой палате на первом этаже шикарного особняка в таком одиночестве, что больница ей показалась шумным пионерским лагерем. Она теперь вообще никого не видела и не слышала, кроме круглосуточно дежурящих и приставленных к ней помощниц.
Сначала при смене обстановки, она увидела многочисленные улучшения в своем новом теле – оно будто увидело, что попало домой и, действительно, стало выздоравливать. Почти сразу исчезли круглосуточные нескончаемые хаотичные конвульсии, стало легче произносить звуки, а когда ее приподнимали, она уже многое ощущала и даже перестала кружиться голова. Даже слушались пальцы на левой руке, они становились подвижнее с каждым днем. Ей уже показалось, что она сама сможет воспользоваться телефоном, и однажды она попросила подать ей его, он лежал с документами на полке. Рита была уверена, что уже очень понятно изъясняется, и сама отчетливо услышала сказанное собой «дайте телефон», но медсестра лениво глянула на ее и даже не попыталась понять, что же она хочет. Рита отчаянно повторяла одну и ту же фразу и глазами показывала на лежащий мобильник, но очередная сиделка – девушка лет двадцати пяти, казалось, совершенно ее не понимала. На следующий день дежурная медсестра сменилась и повторилась все то же самое. На ее простую просьбу ответов не было – словно ее вдруг перестали понимать окончательно. Рита громко издавала звуки и сама слышала, как отчетливо говорит слово «телефон», но те почему-то отворачивались, и продолжала смотреть в собственные мобильники.
Обычно дежурившие медсестры сидели в соседней комнате и подходили к ней исключительно для необходимых процедур. Еще казалось очень странным то, что ее положили спиной к окну, и она только видела перед собой кусочек стены с дверью в соседнюю комнату. Рита опять попыталась показать взглядом на окно, прося, чтобы ее кровать повернули наоборот, но обратная связь, похоже, была полностью нарушена – ее не понимали.
Однообразное неподвижное лежание продолжалось. Если бы у Риты не было собственной цели и огромного желания выздороветь в той комнате на заботливо приобретенной комфортной кровати, она сошла бы с ума. Одиночество, недовольные скорбные лица сиделок и кусок стены перед собой.
Еще однообразие разбавлялось шумом за окном и очередными спорами новой родственницы. Тут это было привычным – Рита всегда слышала прибытие хозяйки примерно в одно и то же время. Та сразу начинала выяснять отношения со всеми подряд: то обсуждались не вовремя приобретенные продукты, то некачественная уборка, то еще какие- то мелочи, из которых выдувались все новые пререкания и споры. Не обсуждалась только одна тема – лежащая в соседней комнате дочь. О ней вроде как и не вспоминали.
Рита продолжала разговаривать, произнося с каждым днем все больше букв, звуков и предложений. Она же различала, как уверенно прослушивается каждое слово, и радовалась, что сможет что-то объяснить своим новым сиделкам. И однажды у нее получилось сказать очень отчетливо – «дайте мне телефон». Она произнесла эту фразу очень понятно, единственное, будто исчезала из слова буква «Й». Сиделка сделала вид, что ничего не слышит. Рита еще раз повторила фразу – получилось еще отчетливее, теперь уже все буквы стали на места. Медсестра явно слышала и понимала фразу, но продолжала делать вид, что совершенно глухая с сосредоточенным и серьезным видом.
– Телефон! Телефон! Телефон! – мимикой, глазами и рукой, которая теперь замечательно слушалась, Рита показывала на нишу в стене с лежащими там личными вещами.
«Неужели не понимает…», она еще раз повторила несколько раз простое слово, но сиделка поправила постель и вышла из комнаты. Телефон одиноко лежал поверх документов. Те возвышались пухлыми пачками с белыми листами со всевозможными данными и анализами. Руки и пальцы хорошо двигались, и Рита надеялась, что у нее получится самой выйти в интернет, посмотреть на дочь и набрать сообщение Всеволоду Юрьевичу.
На следующий день телефон с полки исчез. «Ого… – внутри неприятно растекалось волнение. – А что бы это значило…», – смотрела Рита на одиноко лежащий ворох документов. С новой дежурившей медсестрой она снова повторила заветное слово, но та тоже сделала вид, что ничего не понимает. Рита еще несколько раз произнесла свою просьбу, чередуя ее еще различными понятными словами, и девушка недовольно глянув в сторону входной двери, чуть слышно сказала: «Нельзя тебе, не разрешают».
«Что – «не разрешают»? Телефон..?.. Почему…?». Вопрос слетел с языка, громко и отчетливо прозвучав в комнате. Девушка пожала плечами и вышла. «Что тут, вообще, происходит? И почему не заходит новая родня?.. Они же так хотели видеть дочь дома…»
В больнице возле нее постоянно находились врачи, ее пытались поднимать, ей был назначен массаж, возле нее постоянно кто-то крутился. А теперь… «Зачем они ее забрали из больницы? Здесь такого ухода нет…», – крутилось в голове. А то, что новому туловищу нужен был особый уход, Рита не сомневалась – восстановление проходило крайне медленно. «Деньги… палата с таким оборудованием и уход за лежачей больной… Возможно, закончились деньги…». Но эта версия ей самой показалась маловероятной. Семья явно не экономила. Еще заезжая
- Лето в Провансе - Люси Колман - Русская классическая проза
- Трое - Валери Перрен - Русская классическая проза
- Украденное чудо - Лотос Творити - Детектив / Русская классическая проза / Триллер
- Розовый мир - Елена Русская - Русская классическая проза / Социально-психологическая / Юмористическая фантастика
- Здравствуйте, Elissa Fox - Галина Сергеевна Ефимова - Русская классическая проза
- Обратный билет - Габор Т. Санто - Русская классическая проза
- Когда уходит печаль - Екатерина Береславцева - Путешествия и география / Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Воспоминания Свена Стокгольмца - Натаниэль Ян Миллер - Историческая проза / Прочие приключения / Русская классическая проза
- Единственная - Ольга Трифонова - Русская классическая проза
- Переводчица на приисках - Дмитрий Мамин-Сибиряк - Русская классическая проза