Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет. В Доноване не было того, что подразумевается под словом «доброта». Первым делом он вышвырнул меня на улицу без пенсии и выходного пособия. Затем поручил руководство фирмой своему сыну. Кстати, он передал семье все, за исключением домов и апартаментов, где ему когда-либо доводилось жить. У него было несчетное количество особняков — всюду, по всей стране. А в каждом крупном городе — офис и личные покои. Во всех этих домах в его спальню каждое утро приносили завтрак, даже если хозяина там не было. Слугам полагалось постучать, войти, поставить поднос на стол, а через некоторое время унести его обратно. То же самое повторялось в обед и ужин. Донован любил наносить неожиданные визиты и требовал, чтобы к его приезду всегда был накрыт стол. Этот обычай он вычитал в одной книге об Испании в правление Филиппа Второго, она произвела на него большое впечатление. «Я вездесущ, — говаривал он, — и если плачу, то рассчитываю на ответные услуги». Так вот, когда ему сказали, что он умрет, все эти дома тотчас оказались закрыты. У него был один план, который он собирался осуществить в оставшееся время.
— Какой план? — насторожился я.
У меня вдруг появилось такое чувство, будто загадка Донована была уже почти решена.
— Он сказал, что должен подвести полный баланс в своих бумагах. — Стернли повернулся ко мне и развел руками. — Не знаю, что он хотел этим сказать.
Он вдруг засуетился — встал, прошелся по комнате, еще раз протер очки. Затем взглянул на часы.
— Ну, мне пора, — сказал он. — Кажется, я совсем заговорился.
У него был такой вид, будто он только сейчас сообразил, что еще никому не рассказывал о себе так много.
— Пожалуйста, не сердитесь на мою старческую болтливость.
Он торопился уйти, но я попросил его задержаться. Мои рецепторы вдруг стали принимать новые приказания мозга — более настойчивые, чем когда-либо. Словно он все время слушал, а теперь решил вмешаться в наш разговор.
— Раз уж у вас нет никаких срочных дел, — сказал я, — не согласитесь ли вы немного поработать не меня? Я буду платить столько же, сколько вы получали у Донована.
— Работать на вас? — с радостным удивлением переспросил Стернли. — Но чем я могу вам помочь?
— Я хочу, чтобы вы открыли счет в коммерческом банке, расположенном на бульваре Голливуд. Во внутреннем кармане моего пиджака лежат деньги. Пожалуйста, внесите их на срочный депозит, — сказал я.
Стернли близоруко прищурился и подошел к платяному шкафу. Пока он рылся в нем, я вынул из-под подушки чековую книжку и написал: «Выдать мистеру Антону Стернли 100 000 $. Роджер Хиндс».
К моей постели подошел Стернли. У него в руках была толстая пачка банкнотов.
— Сколько мне взять? — спросил он.
— Все, что нашли. И еще вот это.
Я протянул ему чек.
Сигналы мозга вдруг прекратились. Почувствовав приближение боли, я схватился за шприц, лежавший на столике в изголовье.
Стернли поднес к глазам листок розоватой бумаги и застыл с открытым ртом. Он узнал почерк Донована.
2 декабря
Сегодня я впервые встал на ноги. В течение ближайших нескольких недель мне придется ходить в гипсе. В нем я чувствую себя какой-то огромной неуклюжей черепахой.
Оставаться в постели больше нельзя. Так велит Донован. Мое тело немеет не столько от боли, сколько от его постоянных и настойчивых сигналов.
Меня одела Дженис: сам я не мог нагнуться. Чтобы скрыть мои гипсовые доспехи, она принесла циклопических размеров сорочку и такой же вместительный пиджак.
У мозга с каждым дням прибавляются силы. Его приказы проникают в мое сознание так, будто я слышу их — отчетливо, с первого до последнего слова.
Не знаю, как сообщить ему, что я скован в движениях и не могу долго ходить. Я попросил Шратта передать эту информацию с помощью азбуки Морзе, но Шратт не настолько владеет телеграфным кодом, чтобы на него можно было надеяться.
Я хочу вернуться в пустыню. Хочу собственными глазами видеть, как развивается мозг. Увы, он приказывает оставаться здесь, а я не могу его ослушаться.
Он велел мне связаться с этим убийцей, Кириллом Хиндсом, суд над которым должен состояться через одну-две недели.
3 декабря
Стернли открыл счет на свое имя, а все полномочия передал мне. Теперь я сам могу подписывать чеки — не дожидаясь подписи Донована. Я спросил Стернли, как ему нравится зарабатывать пятьдесят долларов в неделю, а распоряжаться тысячами.
Моя беззлобная шутка произвела необыкновенный эффект. Он потрясенно уставился на меня, а затем задрожал всем телом и начал заикаться. Мне снова пришлось успокаивать его. Он и так косится на меня — слишком уж умело я «подделываю» подписи Донована.
Когда вошла Дженис, Стернли сразу преобразился — словно забыл о моем присутствии. Он ее обожает. Понятия не имею, как Дженис удается так легко завоевывать поклонников.
Она бескорыстна. Что бы ни делала, никогда не думает о себе. Вероятно, в этом секрет ее успеха.
4 декабря
Иногда мозг парализовывает меня. Поначалу я добровольно выполнял его приказы. Тогда мне приходилось сосредоточивать все мысли, чтобы понять его намерения. Иначе моя натура восстала бы против вмешательства извне. Теперь я просто не могу сопротивляться.
Пробовал — не получается.
Сегодня он приказал мне взять ручку и написать несколько слов. В комнате находилась Дженис, мне не хотелось, чтобы у нее сложилось впечатление, будто я становлюсь каким-то лунатиком.
Она принесла обед, и мы заговорили о странностях Стернли, о его старческом увлечении. Она с улыбкой отвергала мои подозрения. Затем у меня вдруг онемел язык. Одновременно какая-то сила заставила подойти к столу, где лежала стопка чистой бумаги. Я наблюдал за своими действиями, как будто был другим человеком — каким-то незримым, третьим, внезапно оказавшимся в комнате. Я хотел остановиться, но продолжал действовать. Непроизвольно, автоматически.
Дженис еще не видела ни одного проявления этих необычайных способностей Донована, поэтому испугалась. Тем не менее у нее хватило соображения не вызывать дежурного по этажу.
Я сел за стол и принялся писать. Дженис пробовала заговорить со мной — сначала спокойно, затем встревоженно. Во время этого телепатического сеанса я впервые так побледнел. Глаза остекленели, лицо будто было сделано из воска.
Дженис знает меня достаточно хорошо, чтобы понять смысл происходящего. Она увидела, что я впал в некое подобие гипнотического транса.
Я написал: «Кирилл Хиндс. Нэт Фаллер».
О Кирилле Хиндсе я уже слышал. Второе имя встретилось мне впервые.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Остров на тонкой ножке - П. Багров - Научная Фантастика
- «Если», 2011 № 04 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Заколдованный пиджак - Дино Буццати - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Асператумы - Арника Крайнева - Научная Фантастика
- Сирены Титана - Курт Воннегут - Научная Фантастика
- Если в лесу сидеть тихо-тихо, или Секрет двойного дуба - Олег Верещагин - Научная Фантастика
- Бухта страха. Забытая палеонтологическая фантастика. Том 4 - Портер Браун - Научная Фантастика
- Скелет - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Легенда о наследстве мавра - Ирвин Вашингтон - Научная Фантастика