Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К слову сказать, старушки, хоть и весьма пожилые (всем далеко за 80), были в полном уме, самостоятельны и в особой заботе не нуждались, то есть хлопот не доставляли. Сообразительная подруга смекнула, что, если в случае кончины маминой сестры, то есть Люськиной родной тетки, квартира достанется ей по закону, то в остальных случаях недвижимость уйдет в пользу государства, так как формально ее престарелые владелицы Люське никто.
Поэтому предприимчивая Люська оформила со всеми договоры ренты с пожизненным содержанием, чем по сути закрепила свое право на вожделенные квартиры, ибо они и были — цель и смысл.
В течение года старушки, одна за другой, тихо ушли из жизни, не обеспокоив Люську ни изматывающими болезнями, ни маразматическими чудачествами. Словно три бусины с прохудившейся нитки они неслышно соскользнули в иной мир, и мир тут же о них позабыл.
Квартиры, доставшиеся Люське, были очень удачны в плане расположения — все в центре города, но не очень хороши в плане текущего состояния — всем жилищам требовался ремонт. Двум — не слишком срочный, их Люська сдала студентам вуза, расположенного напротив, а одной — капитальный.
С нее-то и начался Люськин успех на риэлтерском поприще. После анализа ситуации на рынке жилья, многочисленных встреч, переговоров, нескольких перепродаж и одного обмена из «убитой» двухкомнатной «сталинки», нуждающейся в замене всего — от труб и проводки до пола и потолков, Люська оказалась владелицей новой, с дизайнерским ремонтом и бытовой техникой трешки-студии в новом районе с инфраструктурой, транспортной развязкой, торговыми центрами и зонами отдыха для детей и взрослых. Успех так окрылил Люську, что планы в отношении двух оставшихся квартир у нее были грандиозные: обзавестись посредством сделок с ними недвижимостью в Москве или Питере, какой из городов выбрать, Люська пока не определилась.
Екатерина всю эту возню с квартирами не то, чтобы не одобряла, но не совсем понимала. У Люськи имелась своя стометровая трехкомнатная квартира с давно выплаченной ипотекой, где она проживала с мужем и дочерью, а еще квартира иммигрировавшей матери, хоть и хрущевка, но в хорошем районе и с ремонтом.
— А что ты хочешь? — воинственно излагала Екатерине подруга свои доводы. — Что ты хочешь? У меня дочь подрастает, не успеешь оглянуться — институт, а там и замуж. На какие шиши все это обеспечивать? На зарплату что ли? Ой, не смешите мои тапки! Недвижимость — лучшее вложение, всегда в цене! Лишнего не бывает. Квартиру всегда в аренду сдать можно, вот тебе и доход, сиди, ничего не делай, денежки получай! Недвижку только дураки продают, — резюмировала Люська и добавляла, — дураки, да вот такие как ты — блаженные.
Это она про квартиру, доставшуюся Катерине в наследство от бабушки, которую Катя благополучно продала, а деньги отдала мужу на покупку и отделку их совместной новенькой студии со спальней и кухней-столовой в по-настоящему элитной высотке с охраной, консьержами и лифтом до самой парковки.
О продаже бабушкиной квартиры верная Люська узнала пост-фактум. Квартира продалась очень быстро, поэтому Катерина ничего не успела ей рассказать. Сосед, много лет уговаривавший Екатерину продать ему эту однушку, чтобы переселить туда тещу, с которой совместно проживал в угловом подъезде, как только узнал, что Катя, наконец, решилась на продажу, тут же выкупил жилье без всякого торга и придирок. Да еще и помог быстро оформить документы, чему Катерина несказанно радовалась — ходить по инстанциям она не любила и не умела, вечно забывала важные бумаги или являлась в неприемные часы и дни.
— Ну, хоть не продешевила и то ладно, — ворчала оказавшаяся не у дел и тем самым немного обиженная Люська. — Надеюсь, благоверному деньги-то под расписку дала? Через нотариуса?
Но Катя лишь улыбнулась своей странненькой улыбочкой, и подруга схватилась за сердце:
— Блаженная! Как есть блаженная! Ты меня до инфаркта доведешь, Катька! Господи, да что ж ты за дура-то такая! Он ведь обманет тебя, деньги возьмет — и поминай как звали. Ни квартиры тебе, ни денег. Почему мне не сказала? Уж я б тебе посоветовала!
— Не обманет, — улыбалась Катя. — Я ему верю.
Верить — таким было третье правило Екатерины. Она не пыталась ловить на лжи, сопоставлять факты и изобличать, но когда вранье выходило наружу — а это рано или поздно случалось всегда! — Катя рассуждала просто: если соврал, значит по-другому не мог. Поэтому и верила.
— Паша меня любит, зачем мне какие-то расписки, — парировала Екатерина подружке.
— Но вы официально не женаты, не зарегистрированы! — крутила пальцем у виска возмущенная Люська. — Гражданский брак — это ни о чем, никаких обязательств. Самое главное, даже если сейчас распишитесь, квартиру не поделить, она оформлена до брака. Ведь оформлена уже? Оформлена? Говори! — как заправский следователь наседала на Катерину Люська.
— Оформлена, — кривоватая улыбочка в ответ.
— Да что ж ты за простодырая такая, ты разве не понимаешь, в случае чего — ни копейки не вернешь!
— Да не будет никакого случая, Люсь! Все у нас хорошо, мы уже ремонт начали и мебель присмотрели, я уже кредит на нее взяла.
Люська со стоном опустилась на стул и прижала ладонь ко лбу, оттопырив пухлый мизинец и прикрыв глаза — она любила театральные эффекты, которые на Катерину, к слову, совершенно не действовали: театр она не уважала.
— Мебель будешь покупать, так хоть чеки сохраняй, блаженная ты моя, хоть их-то ты можешь сохранять? — не открывая глаз, командовала подруга. — Или мне, что ли, отдавай.
***
— Квартиру делить с тобой не буду, поняла? Квартира — моя! — муж пронзал Катерину взглядом — ждал реакции.
В квартире почти половина денег Катеринина, да еще мебель на ее кредите, не может же она промолчать! А оформлено все на него, так-то. Но он ведь ее и не гонит, она сама собралась куда-то. А то, что ни с чем останется — об этом наверняка не подумала.
— Ты только в суд не вздумай, не позорься!
- Диваны, которые нас никогда не бросят - Александр Карпачев - Русская классическая проза
- Записки старого студента - Игнатий Потапенко - Русская классическая проза
- Канцтовары Цубаки - Ито Огава - Русская классическая проза
- И в горе, и в радости - Мег Мэйсон - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза
- Компромисс - Ангелина Маликовна Бабишова - Русская классическая проза
- Женский заговор. Любовь на спор - Лидия Лукьяненко - Русская классическая проза
- Когда уходит печаль - Екатерина Береславцева - Путешествия и география / Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Любопытные сюжетцы - Сергей Заяицкий - Русская классическая проза
- Что обо мне подумают, если у меня есть мечта - Роман Жилин - Русская классическая проза
- Утопия единых сердец - Валерий Лашманов - Прочая детская литература / Короткие любовные романы / Русская классическая проза