поднимаясь высоко к стропилам. Ричард гадал, сколько времени пройдет, пока не раздадутся крики.
"Папа?"
Ричард повернулся и увидел, что Диллон открыл глаза. "Привет, милый".
"Я волновался".
"Я в порядке. Я работал".
"Монстры здесь?"
"Нет, Диллон. Никаких монстров. Ты в безопасности".
Диллон снова закрыл глаза, и на мгновение показалось, что он снова заснет. Затем он снова открыл их и выглядел еще более бодрым. "Мы можем идти домой?"
Ричард поцеловал его в лоб. "Пока нет, милый. Нам нужно побыть вместе, всем нам в церкви, еще немного".
"Пока не станет безопасно возвращаться?"
"Да".
"Будет ли это когда-нибудь безопасно?"
Ричард собирался ответить, но увидел, что Джен тоже открыла глаза. Она смотрела на него, но молчала. "Я не знаю, Диллон", - сказал он сыну. "Правда в том, что все может стать очень страшным, и папе придется очень сильно бороться за твою безопасность. Но что бы ни случилось, вы с мамой должны держаться вместе, хорошо? Даже если это означает оставить меня".
Он ожидал, что Диллон будет протестовать или даже плакать, но сын удивленно кивнул. "Люди в церкви говорят о монстрах. Они сказали, что они придут, чтобы навредить нам".
На глаза Ричарда навернулись слезы. Он хотел солгать - Боже, как он хотел солгать, - но не мог. Не сейчас. "Это правда, Диллон, и мне нужно, чтобы ты был большим и храбрым. Все боятся, и это нормально, но мы все должны быть одной большой семьей и заботиться друг о друге, поэтому сегодня делай все, что скажет тебе мама".
"Ты снова идешь гулять?"
"Нет, Диллон, пока нет. Я собираюсь немного поспать".
"Но потом тебе снова придется выходить, потому что ты сержант?"
Ричард понимал, что его сын пытается разобраться в происходящем, расставить все по местам. Он хотел знать, чего ожидать. "Да, потому что я сержант, и другим полицейским нужно, чтобы я говорил им, что делать".
Диллон кивнул. "Хорошо".
Какое-то время они лежали втроем, прислушиваясь к храпу пятидесяти незнакомцев. В конце концов, солнце пробилось сквозь витражные окна, и с потолка спустился усеянный драгоценностями вал света.
"Никогда не думала, что увижу день, когда ты затащишь себя в церковь", - сказала Джен, протягивая руку и поглаживая его волосы так, как он любил. От этого его веки уже опускались.
"Я тоже. Видимо, я ошибался все эти годы. Надеюсь, Бог поторопится и поможет нам, потому что я не уверен, что смогу многое сделать сам".
"Ты не один, Рич. Возможно, сейчас происходит много плохого, но ты никогда не будешь один. Мы справимся с этим вместе. Ты, я и Диллон".
"Сейчас это единственное, за что я держусь".
"Хорошо, потому что я горжусь тобой".
Он посмотрел на нее. "Правда?"
"Помнишь, перед тем как мы поженились, когда ты поступил на службу в полицию? Мы остановились в том отеле в Торки - "Серебряная рыба"".
"О да."
"И однажды вечером мы взяли несколько бутылок пива на пляже и поговорили о наших мечтах на будущее".
"Я помню. Ты наступила на ракушку и порезала ногу".
Она хихикнула. "Я порезала, не так ли? Но до этого ты сказал мне, что хочешь поступить на службу в полицию и что-то изменить. Ты хотел помогать людям".
"Я помню".
"Но все, что ты делал последние несколько лет, это жаловался на то, что все, что ты делаешь, это преследуешь, наказываешь и сажаешь в тюрьму. Ничто не помогло. Ничего не изменилось".
Ричард вздохнул. Его мысли об эффективности современной полиции часто были удручающими. "Изъятие травы и драки в пабах. Я устал от этого".
"Я знаю, что устал, дорогой. Именно поэтому я горжусь тобой, потому что ты никогда не позволял этому омрачить тебя. Сегодня ты вдохновил кучу подростков на помощь, вместо того чтобы наказывать их ради этого, потому что это не принесло бы никакой пользы. Ты дал им шанс сделать что-то полезное. Ты наделил этих мальчиков силой, и они сломали себе спины, работая на тебя сегодня".
"Откуда ты это знаешь?"
"Потому что я встала посреди ночи и наблюдала за тобой. Майлз сделал мне чашку чая, и мы вместе покурили. Он рассказал мне о том, что произошло в полицейском участке".
Ричард подробно рассказал преподобному Майлзу о том, что его ждет. Бедняга не спал всю ночь, принося Аарону и остальным чай и кофе, чтобы поддержать их. "Ребята меня удивили", - признался он. "Это был репортер из города, который посоветовал мне заручиться их помощью. Не уверен, что я бы сам додумался до этого".
"Ты бы так и сделал. Ты видишь в людях самое лучшее, Рич. Вот почему я люблю тебя".
"Я тоже тебя люблю, Джен. Очень сильно. Если что-нибудь случится..."
Она оттолкнула его. "Мы встретим это вместе. Поспи немного".
Жена продолжала гладить его волосы, и сон был именно тем, что он сделал.
* * *
В течение дня беженцев в церкви становилось все больше, но в группе все меньше детей и стариков. Ричард понимал, что большинство семей, вероятно, прячутся в своих домах, но именно эти молодые родители и подростки были им нужны. Если это будут оборонительные силы Слау, им нужны были сильные мужчины и женщины. Именно поэтому Глен и другие офицеры выехали на патрульной машине, чтобы сообщить, что в церкви есть убежище. Единственным, кто остался, был Риаз.
Ричард тем временем проспал до полудня, а затем вернулся к строительству защитных сооружений. Аарон и его друзья вернулись к растущей баррикаде и дополняли ее стульями и столами, взятыми из кладовой церкви. Теперь она тянулась от стены бухгалтерии Дж. Робертса прямо через дорогу до магазина чипсов "Праздник рыбака". Именно рядом с магазином Ричард разговаривал с Аароном.
"Нам нужно перекусить, босс. Я умираю с голоду, и все остальные, наверняка, тоже. Если мы все собираемся торчать в церкви, мы не можем жить на чае и печенье викария".
Ричард почувствовал, как у него самого заурчало в животе. Было уже почти три часа, а он не ел со вчерашнего завтрака. "Я знаю. Нам нужно с этим разобраться, иначе люди начнут роптать".
Аарон указал на большое стеклянное окно чиппи. "Там можно было бы поставить гриль. Майки раньше работал в закусочной и, наверное, сможет все приготовить. Правда, придется взламывать дверь, если только мы не найдем хозяина".
"Взломаем", - сказал Ричард, удивленный тем, как быстро он пришел к этому решению.
Аарон ухмыльнулся. "Вы уверены, босс?"
"Нам нужно всех накормить. За выходные все не уладить. Нам
