Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Может быть, насчет моды, — сказала Дебора. — Она в самом деле красиво одевается.
Принесли сандвичи. Официант кисло уронил тарелку с ними на середину стола и вихрем унесся назад за стойку. Все равно сандвичи очень хороши. Я не знаю, что отличает их от других medianoches в нашем городе, но они вправду лучше: хлеб, хрустящий снаружи и мягкий внутри, идеально правильный баланс свинины и пикулей, сыр растаял в самый раз — чистое блаженство. Дебора играла соломинкой в своем коктейле.
— Деб, если моя смертельная логика не может тебя вдохновить, если сандвич от «Релампаго» тоже не может тебя вдохновить, тогда действительно поздно. Ты уже мертва. Тебя грохнули.
Она посмотрела на меня взглядом морского окуня и откусила кусочек.
— Очень вкусно. Видишь, как я вдохновилась?
Я не смог убедить бедняжку, и это ужасный удар по моему «эго». В конце концов, я накормил ее по традиционному рецепту семьи Морган. И принес ей прекрасные новости, даже если она в них таковые не распознала. И если все это не смогло заставить ее улыбнуться — ну, знаете ли… в конце концов, я не волшебник.
Хотя кое-что я все же мог бы сделать — накормить еще и Ла Гэрту кое-чем не таким аппетитным, как сандвичи от «Релампаго», но достаточно вкусным по-своему. И вот после обеда я навестил этого хорошего детектива в ее кабинете — милой, отгороженной тонкими перегородками крохотной норке в углу большого помещения, в котором расположилось еще полдюжины таких же норок. Ее, конечно, самая элегантная; на перегородках развешаны со вкусом сделанные фотографии ее самой с разными знаменитостями. Я узнал Глорию Эстефан, Мадонну и Хорхе Мае Канозу. На столе, на зеленой подставке из нефрита с кожаной окантовкой, стоял элегантный, зеленый же письменный прибор из оникса с кварцевыми часами в центре.
Когда я вошел, Ла Гэрта разговаривала по телефону на своем пулеметном испанском. Она подняла глаза, взглянула в мою сторону и, не увидев меня, отвернулась. Но через мгновение ее взгляд вернулся ко мне. На этот раз она внимательно меня осмотрела, сдвинула брови и сказала «О'кей, о'кей. Ta luo», что по-кубински означает то же, что и «hasta luego».[27] Она повесила трубку и продолжила смотреть на меня.
— Что у тебя есть? — наконец сказала она.
— Радостные вести, — ответил я.
— Если это означает «хорошие новости», тогда я смогу ими воспользоваться.
Я зацепил ногой раскладной стул и втащил его в ее норку.
— Нет никакого сомнения, — сказал я, садясь на складной стул, — что ты посадила в тюрьму того самого парня. Убийство на Олд-Катлер совершено другой рукой.
Некоторое время она смотрела на меня. Я уже удивился: неужели ей нужно столько времени, чтобы переработать данные и ответить?
— Ты можешь это доказать? — в конце концов спросила она. — Достоверно?
Ну конечно, я могу все подтвердить достоверно, хотя и не собираюсь, не важно, насколько исповедь важна для здоровья души. Вместо этого я бросил ей папку на стол.
— Факты говорят сами за себя, — сказал я. — Абсолютно никаких вопросов быть не может.
И, конечно же, вопросов быть не могло, потому что только я знаю все.
— Смотри. — Я вытащил из папки лист с тщательно отобранными мною самим сопоставлениями. — Во-первых, жертва — мужчина. Все остальные были женщинами. Эта жертва обнаружена недалеко от Олд-Катлер. Все жертвы Макхейла были в районе Тамиами-Трейл. Жертва найдена в относительно целом виде и именно там, где ее убили. Жертвы Макхейла были расчленены и отвезены далеко от места убийства.
Я продолжал, а она внимательно слушала. Список был хорош. Потребовалось несколько часов, чтобы подобрать самые очевидные, нелепые, прозрачные до глупости сопоставления, и, должен сказать, я неплохо справился. Ла Гэрта тоже сыграла свою роль просто великолепно. Она полностью купилась. Конечно, ведь она слышала то, что хотела слышать.
— Подведем итог, — сказал я. — На новом убийстве — отпечаток мести, возможно, связанной с наркотиками. Убийства парня, которого ты посадила, другие, и с ними однозначно, на все сто процентов покончено раз и навсегда. Они никогда больше не повторятся. Дело закрыто.
Я протянул ей листок.
Ла Гэрта взяла бумагу и долго смотрела в нее. Нахмурилась. Несколько раз пробежала глазами лист. Уголок ее губы слегка подергивался. Потом аккуратно положила бумажку на стол и придавила тяжелым зеленым степлером.
— О'кей, — сказала она, выравнивая степлер по краю подставки на столе. — О'кей. Очень хорошо. Это должно помочь. — Она снова посмотрела на меня, сосредоточенно сведенные брови — все еще на своих местах, и вдруг неожиданно улыбнулась. — О'кей. Спасибо, Декстер.
Улыбка была настолько неожиданной и настоящей, что, будь у меня душа, уверен, я бы почувствовал себя виноватым.
Все еще улыбаясь, Ла Гэрта встала, и еще до того, как я успел отступить, сжала меня в крепком объятии.
— Я правда очень признательна, — сказала она. — Ты заставляешь меня чувствовать себя ОЧЕНЬ благодарной.
И она стала тереться об меня движениями, которые можно назвать только непристойными. Конечно, не могло быть и речи, то есть — вот она, защитник общественной морали, и прямо здесь же, на глазах этой самой общественности… Не говоря уже о том факте, что я только что вручил ей веревку, на которой она сможет повеситься, а это не совсем подходящее событие для того, чтобы отпраздновать его через… Нет, правда: неужели весь мир сошел с ума? Что стало с людьми? Неужели все они только об этом и думают?
Чувствуя себя близким к панике, я попытался высвободиться.
— Пожалуйста, детектив…
— Зови меня Мигдией, — сказала она, все сильнее прижимаясь и ерзая.
Когда Ла Гэрта опустила руку к моей ширинке, я вскочил. Позитивный результат: действие освободило меня от любвеобильного детектива. Негативный результат: она кувырнулась набок, ударилась бедром о стол, преодолела свое кресло и растянулась на полу.
— Мне… э-э… Правда, мне надо работать, — запинаясь, промямлил я. — У меня важное…
Как бы там ни было, но я ни о чем другом не мог думать, кроме как о спасении своей жизни, поэтому, пятясь, я выскочил из ее кабинки, а Ла Гэрта осталась смотреть мне вслед.
И взгляд ее особенно дружелюбным я бы не назвал.
Глава 19
Я проснулся, стоя у раковины. Из крана текла вода. Меня охватила паника, возникло чувство абсолютной дезориентации, сердце заколотилось, воспаленные веки дрожали, пытаясь сомкнуться. Место, где я стою, — неправильное. Раковина выглядит не так, как должна. Я даже не уверен в том, что знаю, кто я есть, — в своем сне я стою перед своей раковиной, в которую течет вода. Я натирал руки мылом, очищая их от микроскопических частичек жуткой красной крови, смывая их водой, такой горячей, что кожа становилась розовой, новой, абсолютно антисептической. И горячая вода казалась еще горячей после прохлады комнаты, из которой я только что вышел: игровой комнаты, комнаты для убийств, комнаты для сухого и последовательного расчленения.
Я выключил воду и постоял немного, качаясь и касаясь холодной раковины. Все настолько реально, настолько не похоже на самый фантастический сон! И я так четко помню комнату. Закрыв глаза, я сразу же вижу ее.
Я стою над женщиной, которая изгибается и извивается, связанная клейкой лентой, вижу ужас, растущий в ее глупых глазах, вижу, как в них появляется безнадежность, и чувствую грандиозный прилив изумления, поднимающийся из меня и стекающий вниз, к ножу. И как только я поднимаю нож, чтобы начать…
…но это не начало. Потому что под столом — еще одна, уже сухая и аккуратно упакованная. А в дальнем углу — еще одна, ожидает своей очереди в бессильном черном ужасе, какого я еще никогда не видел, хотя в нем есть что-то неуловимо знакомое и неизменное; все это наполняет меня чистейшей энергией, еще больше опьяняющей, чем…
Три.
В этот раз их три.
Я открыл глаза. Это я — в зеркале. Привет, Декстер. Сон приснился, старина? Интересный, а? Их было трое, эй? Всего лишь сон. Не более. Я улыбнулся себе в зеркале, пробуя действие лицевых мышц. Вышло неубедительно. И в таком вот восторге я окончательно проснулся, и все-то, что у меня осталось, — это чувство похмелья и влажные руки.
То, что должно бы подсознательно восприниматься как приятная интерлюдия, на самом деле заставляет меня дрожать от неуверенности. Меня охватывает ужас, когда я думаю о том, что моего разума уже нет в городе, а самого меня оставили платить за квартиру. Я подумал о трех тщательно связанных подружках, и мне захотелось к ним вернуться и продолжить дело. Я вспомнил о Гарри и понял, что не смогу. Меня размазало между памятью и сном, и я не могу сказать, что из них привлекательнее.
Однако это уже не весело, я хочу свои мозги назад.
- Двойник Декстера - Джеффри Линдсей - Триллер
- Декстер без демона - Джеффри Линдсей - Триллер
- Холодное, холодное сердце - Джеймс Эллиот - Триллер
- Наследие - Нора Робертс - Детектив / Прочие любовные романы / Остросюжетные любовные романы / Триллер
- Холодное блюдо - Джонсон Крейг - Триллер
- Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая - Елена Корджева - Триллер
- Там внизу много места - Сергей Лагунов - Научная Фантастика / Триллер
- Ты никогда не исчезнешь - Мишель Бюсси - Триллер
- Арфеев - Даниил Юлианов - Остросюжетные любовные романы / Триллер / Эротика
- Взгляд в темноте - Мэри Кларк - Триллер