Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Путешественники, не говоря ни слова, спешились и повели своих флегматичных «кораблей пустыни», как ленивых и упрямых ослов. Вот удалось уйти от реки на сотню шагов, вот на две, вот уже на пять… Как и обещал Рамиз, вскоре утоптанную тропинку под ногами сменила дорога, выложенная каменными плитами. Первые капли дождя подтвердили опасения опытного воина: горячие струи пали на землю мгновенно. Но, должно быть, не сейчас решил Аллах всесильный отделаться от любопытных странников — впереди уже виднелись серые каменные стены.
Неведомо, на самом ли деле повелевал змеями последний владыка этих мест, однако, кроме коварных убийц, были у него лошади и… повара. Ибо полуразрушенные конюшни сменились поварней, посредине которой без труда можно было рассмотреть яму для очага.
Крыша над давней поварней, на счастье Максимуса, оказалась цела, стены толсты, а в яме для очага даже нашлось немало сухого хвороста. Должно быть, древнее прибежище поваров до сих пор дарило приют отважным путникам.
— О Аллах милосердный и всемилостивый! Да будет счастлив каждый день того, кто позаботился об усталых путниках, — проговорил Мераб. Всего несколько минут — и запылал веселый огонь, и юноша с удовольствием протянул руки к живительному теплу.
— Как странно, — задумчиво сказал он, — зной не отпускает нас, как мы только ступили на гостеприимный берег Либии. Однако тепло от костра равно приятно и в жару, и в холод.
— Ничего странного нет, — раздался голос Алима, привычный Мерабу, но все еще пугающий Максимуса.
Шум ветра за толстыми стенами становился все сильнее, и потому слова, которые были слышны, но которых никто не произносил, других путников не удивили.
— Говоришь, ничего странного, мудрец? — переспросил Мераб. Юноше отчего-то было все равно, наблюдает за ним кто-то или нет — странная апатия охватывала его.
— О да, ибо огонь — живой и, как всякое живое существо, приятен другим живым существам.
— Ага, — ухмыльнулся Максимус. — Припоминаю я давнюю встречу с этим «приятным всему живому» существом. Тогда наше корыто просто накрыло волной «греческого огня». Лишь чудом удалось нам спастись, да и то только потому, что стены крюйт-камеры были обшиты изнутри свинцовыми листами, а мудрый капитан приказал всем немедленно нырять. И за борт упали и те, кто умел плавать, и те, кто не умел.
— Полагаю, они сразу же научились плавать.
— О да, мудрый проводник, мгновенно.
Разговоры стихли. Шум воды за стенами становился все явственнее. Однако молчание, Мераб чувствовал это, было вызвано не усталостью. Он знал, что следует бороться с любым наваждением, пусть даже это наваждение вызвано легендами, впитавшимися в старые стены.
— Не мог бы ты, уважаемый, поведать нам историю здешнего владыки? Кто здесь правил, и почему теперь каменные стены слышат лишь голоса путников и не слышат громкого гласа церемониймейстера или последнего поваренка? — обратился он к проводнику.
— Это долгая история, почтенный странник.
— Однако и буря за стенами не торопится успокаиваться.
— Да будет так, — согласился Рамиз и заговорил, взяв в руки пиалу, полную горячего душистого чая. — Знайте же, путники, что некогда на этом месте стоял дворец царя царей — отчаянного и сурового Вархапутны. Откуда он пришел в наши края, не знал никто. Было с ним две дюжины сотен воинов, и им удалось поработить все побережье вплоть до самой Джимы, во всякое время года покрытой густыми снегами. По преданию, Вархапутна был всего лишь сборщиком податей, а его воцарение — платой от великого змея Нага-повелителя за то, что некогда юный Вархапутна спас от огня наследников великого мага-змея.
Страшная слава мага пугала всех, кто попадался Вархапутне на его кровавом пути, и именно поэтому будущий царь взошел на престол не по крови, а по страху. Предание говорит, что правил он не то чтобы мудро, но и не глупо — разум сборщика податей иногда подавал царственному, простите меня, путники, заду неплохие советы. Никто из смертных не знал, какой уговор заключил он с Нагом-повелителем, однако на всякий случай народ слушался правителя и не пытался бунтовать. Ибо все знают, что Либия славится не только пряностями, загадками, удивительными животными, но и самыми ядовитыми змеями. Однако известно также, что уговор был кабальным, ибо сам царь боялся змей больше, чем все его подданные вместе взятые. Он отдал половину казны только за то, чтобы его дворец выстроили из самого толстого камня и даже самые узкие щели, которые были не шире волоса человеческого, густо замазали глиной, а глину замешивали на яичных белках.
Когда дворец был выстроен, царь учредил особый кабинет, в который входили не мудрецы или прорицатели, не визири и советники, а метельщики, каменщики и верхолазы. И кабинет этот занимался только тем, что рубил поросль вокруг дворца, выметал мельчайший сор и в любое время суток нес караул в погребах и подполах дворца.
— Разумно, — кивнул Максимус. — Ребята, похоже, своей жизнью отвечали за то, чтобы ни одна змея, даже тень змеи не появилась в покоях царя.
— Ты прав, полуночный воин, именно так. Не доверял царь и никому из людей: за все три десятка лет, что правил Вархапутна, он не спал две ночи подряд в одной и той же опочивальне. И никто не знал, в какой из многочисленных комнат дворца он будет ночевать сегодня. Никто, даже жена и сын, не был посвящен в его планы.
Проводник отхлебнул остывший чай и продолжил:
— Через год после восшествия на престол решил Вархапутна, что власть его укрепилась и теперь можно завоевывать соседей. Однако тут и случилась заминка… То ли народы соседнего княжества не так сильно боялись гнева Нага-повелителя, то ли за год глупый царь слишком уверился в своих силах… Этого не знает никто. Но начавшийся по весне победоносный поход закончился глубокой осенью полным разгромом войска царя. Остатки армии вернулись в каменную столицу, не знавшую ни цветка, ни лепестка. Таяли запасы золота, таяла и слава Вархапутны. И тогда решил царь, что пора призвать Нага, дабы он выполнил свою часть уговора и даровал ему царствование до самого последнего дня его, глупца, жизни.
— Что значит «призвать»? Он же боялся его как огня.
— О да… Совсем забыл. Говорят, что глупец боялся змей более чем огня. Ибо вокруг всей столицы были вырыты широкие рвы, в которых в любое время дня и ночи, постоянно, горели дрова. А за полосой огня была «каменная полоса» — широкий ров, облицованный камнем, где должны были, по замыслу строителей, погибнуть все подданные Нага-повелителя, которым удалось бы преодолеть огненную полосу.
— Страте-ег… Мудрец…
- Влюбленный джентльмен - Барбара Картленд - Исторические любовные романы
- Бог снимает маски, или Новая Элизабет Джонсон (СИ) - Анна Кривенко - Исторические любовные романы
- Когда любовь ждет - Джоанна Линдсей - Исторические любовные романы
- Меж двух орлов - Оксана Зиентек - Исторические любовные романы / Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Влюбленный повеса - Линдсей Джоанна - Исторические любовные романы
- Боваллет, или Влюбленный корсар - Джорджетт Хейер - Исторические любовные романы
- Сапфир и шелк - Лесли О`Грейди - Исторические любовные романы
- Влюбленный викинг - Александра фон Лоренц - Исторические любовные романы
- Влюбленный мятежник - Хизер Грэм - Исторические любовные романы
- Муж-незнакомец - Сильвия Дэй - Исторические любовные романы