старалась расслабиться и отключиться от всевозможных забот и проблем.
В конце вторых суток, ближе к вечеру, прилетел магический вестник от Чарльза.
Я пробежала глазами письмо: «Завтра встреча с моими родителями. Приду порталом за час до ужина. Принесу платье для вечера».
Дата. Подпись.
— Отлично, — фыркнула я саркастически. — Теперь он меня еще и одевает.
Не сказать, чтобы мне совсем уж не нравилось такое положение дел. Но уверенность Чарльза в том, что принесенное платье мне подойдет и понравится, меня раздражала. Он бы так о своем имуществе заботился, а не оставлял это на доверенных лиц.
«Почувствуй себя ворчливой бабкой», — насмешливо шепнул внутренний голос.
И я с ним согласилась. Я и правда слишком много ворчала последнее время, когда дело касалось будущего брака. В принципе, сам Чарльз в нынешнее время был мне не противен. Но сама ситуация… Эти предсказания аргулий… Открывшиеся тайны моего происхождения… Все вместе меня жутко раздражало!
Так что спать я легла с желанием убивать. Всех вокруг. И свою пра-пра-пра-, мутившую с императором и не думавшую о предохранении, и аргулий, которым было плевать на чужие судьбы, и Чарльза, так легко подчинившегося обстоятельствам!
Ну и снились мне соответственно боевые действия, причем довольно громкие и активные. Я проснулась с ощущением, что по мне палили сразу из сотни пушек.
— Чтоб вас всех, — проворчала я, пытаясь подняться.
Кости ломило, голова болела, глаза слезились.
Похоже, ужин с родней жениха отменялся — я банально заболела. Зато сразу стало понятно, к чему снились стрелявшие пушки.
Я кое-как вылезла из постели, добралась до колокольчика, которым вызывалась прислуга, позвонила и снова улеглась в кровать.
Прибежавшая служанка разохалась, разахалась и отправилась за лекарем.
Молодой практикант, как сказали бы на Земле, появился у меня в спальне довольно быстро, поводил руками рядом с телом, не прикасаясь к нему, и заявил с уверенностью:
— Обычная простуда, ваша светлость. Сегодня выпьете настойки, завтра отлежитесь, послезавтра встанете на ноги.
Ага, то есть мне гарантируют как минимум два дня отдыха. Ну отлично же. Посплю, поем, расслаблюсь. И обойдусь без всяких встреч с будущей родней.
Пока, во всяком случае.
Лекарь вручил мне сразу две настойки, которые я выпила через «не хочу», и с поклоном удалился. Я же осталась лежать в постели. Пыталась расслабиться, ни о чем не думать. Получалось не особо. В голову то и дело лезли мысли о будущем браке, о слиянии родов, о необходимости поднимать наследные земли, чинить имуществ в виде домов и замков, увеличивать прирост населения в деревнях и так далее.
Плюнув на это гиблое дело, я вызвала служанку и приказала принести какой-нибудь любовный романчик.
С книжкой в руках дело пошло веселей. Я читала и думала, что мужчины в любой реальности одинаковы. Свое все равно постараются взять, каким угодно способом, пусть даже нахрапом.
'Я с удовольствием закрылась в спальне, переоделась с помощью Лисси и рухнула на постель. Я не понимала, что случилось, и это заставляло меня напрягаться.
— Дядька Сван, — чуть поколебавшись, позвала я. Ведь он подслушивал, я уверена, что подслушивал. И вряд ли магия Дарслая помешала дядьке Свану услышать то, что ему было нужно, — вы что-нибудь поняли? Чего это он, как осой ужаленный, сбежал? Передумал свадьбу играть?
В ответ — тихий смешок.
— Дурная ты, девка. Если дракон себе что-то в голову вобьет, то никто его с пути не свернет. А ты — истинная его сына, та, от кого получится отличное потомство.
— Угу, — проворчала я раздосадованно. Нашли племенную кобылу. — То есть свадьба все-таки состоится? А сбежал почему?
— Так кто ж его знает, советника этого? Но он вернется, я в этом уверен.
Так я тоже уверена. Подобные Дарслаю свою добычу не отпускают. А если Ричард и правда больше ни с кем, кроме меня, детей иметь не сможет, то никто из этой семейки даже не подумает оставить меня в покое. Знать бы еще, что от них ожидать. И когда…
Следующие два дня я провела с книгой в руках. Вернее, с книгами. Радуясь, что меня никто не трогает, я читала все, что попадалось под руку. И пыталась запомнить прочитанное. Не хотелось краснеть в разговоре, когда внезапно выяснится, что я не знаю простейших вещей.
Наслаждаясь тишиной и покоем, я каждую минуту ждала подвоха. И дождалась.
На третий день.
Утро началось с музыки. Волшебная легкая мелодия плыла по воздуху, проникая даже сквозь закрытые окна.
И разбудила меня как раз эта самая мелодия. А так как легла я поздно, спала плохо, за ночь не успела выспаться, то и встала я с настроением убивать. Вот того, кто создает эту мелодию, ага. Ну, или тех, если этих идиотов несколько.
Не вызывая служанку, в чем была, то есть в длинной закрытой ночнушке синего цвета, я поднялась с кровати и пошлепала к окну.
Дошла. Раздвинула плотные шторы. Открыла окно.
В спальню ворвался свежий утренний воздух.
И мелодия. Та самая.
Ее исполнитель, один наглый дракон по имени Ричард, стоял прямо под моим окном и играл на чем-то, похожем на скрипку'[12].
— Чтоб вас обоих, — проворчала я, откладывая книгу. — Зараза такой, нет, чтобы дать девушке выспаться. Приперся с утра пораньше.
Состояние мое было уже практически сносным, тело не болело, глаза не слезились.
Но идти сегодня на обед с будущей родней я все равно не собиралась. Болею я. Не до того мне.
Глава 42
Чарльз, появившийся вечером, перед ужином, не пришел в восторг от моего состояния. Но отменить встречу отказался.
— Значит, перенесем, — сообщил он мне решительным тоном. — Я навещу вас послезавтра. Выздоравливайте, найра Виктория.
Сказал, повернулся и вышел из моей спальни.
Я мысленно помахала ему вслед платочком.
И снова вернулась к чтению книг.
Этим же я занималась и на следующий день. Ну и еще ела, спала, лежала.
Моя деятельная натура рвалась куда подальше из спальни. Но я намеренно удерживала себя в постели. Лучше проваляться три дня, бездельничая, но при этом побыстрей поправиться. А то вскочу, начну делами заниматься. И через несколько дней слягу с осложнениями. А медицина тут не чета земной. Попробуй пойми, что они могут лечить, а что — нет.
Через день меня снова навестил Чарльз. И снова в спальне, да, что было нарушением всех возможных правил этикета.
Убедившись, что я чувствую
