Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я видела, что она понимает мое отчаяние.
Матрона положила руку мне на плечо, стараясь хоть как-то ободрить:
— Марианна, пойми, ее новые родители не обратят внимания на голубой комбинезон. Уверяю тебя, они обязательно ее полюбят.
Но я не могла успокоиться. Я старалась не плакать, чтобы мои слезы не были последним воспоминанием дочери обо мне. Я заморозила горе в своем сердце и не позволяла ему вырваться на свободу — потом у меня будет достаточно времени для того, чтобы погрузиться в отчаяние. Но этот голубой комбинезон грозил сломать мою выдержку.
Через несколько часов подъехала мисс Купер. В ее обязанности входила передача ребенка новым родителям. Не помню, что она сказала, когда забрала Соню из моих рук. Знаю только, что потом я стояла у окна и как завороженная смотрела на женщину, идущую к машине с маленьким свертком.
Это мое последнее воспоминание о дочери — крохотная девочка в мальчишеской одежде исчезает где-то в глубине автомобиля.
Машина социального работника выехала на дорогу, и я вдруг представила, как, наверное, страшно сейчас моей малышке, ведь ее неожиданно оторвали ото всего родного и поместили в незнакомое место, которое странно пахнет и трясется.
Думает ли она, куда я пропала? Хочет ли снова оказаться у меня на руках и услышать, что я ее люблю? Будет ли она плакать? Встретит ли новых родителей с мокрым от слез личиком?
Все новые и новые вопросы не давали мне покоя. Но особенную боль причинял последний: сколько времени ей потребуется, чтобы забыть меня?
Глава тридцать пятая
Днем за мной приехал отец на соседской машине. Я слабо помню, о чем мы говорили (если вообще о чем-то говорили) по дороге домой. Наверное, я успела попрощаться с девочками, наверное, поблагодарила Матрону, но что именно я им сказала, ускользает от меня точно так же, как и несколько дней, проведенных в родном доме перед школой. Горе настолько поглотило меня, что мне казалось, будто я живу во сне, где нет ничего, кроме гнетущего чувства потери и воспоминаний о моей малышке.
Кажется, мы с мамой ездили в город, чтобы купить мне школьную форму. Я знаю это потому, что в первый день занятий я проснулась и обнаружила форму на двери своей комнаты. Серая юбка, белая блузка, а на полу — пара черных туфелек и воткнутые в них белые носочки. Судя по всему, на этот раз родители хотели, чтобы я ничем не отличалась от других учениц.
Я сильно удивилась, когда отец решил подвезти меня.
— Тебе нужно приехать пораньше, — объяснил он. — Директриса сказала, что хочет поговорить с тобой до начала уроков.
Я промолчала, но всю дорогу меня мучили дурные предчувствия. Интересно, что она знает обо мне? Ей известно, что меня почти девять месяцев назад исключили из другой школы? Нет, важно другое: известно ли ей, почему меня исключили? Разумнее было бы спросить об этом у отца, ведь он уже общался с директрисой. Но за все время родители ни разу не употребили слова «беременность», «ребенок», «усыновление» и «Марианна» в одном предложении, словно не было в моей жизни Дома для незамужних матерей, так что вряд ли папа обрадовался бы моим вопросам.
Мы доехали слишком быстро, во всяком случае, так мне показалось. Не сочтя нужным подбодрить меня, отец остановил машину у школьных ворот и молча ждал, пока я выйду. Когда я поставила ноги на землю, то почувствовала, как от волнения дрожат коленки.
Новая школа была больше предыдущей, я сразу обратила внимание на теннисные корты и зеленые лужайки, но ничто не могло избавить меня от противного холода в животе. Закинув школьный ранец на плечо, я неохотно отправилась на поиски кабинета директора.
Вместо холодной, суровой женщины, которую я успела себе вообразить, меня встретила невысокая улыбчивая толстушка. С самого начала она дала мне понять, что ей известно о моей беременности, но она не собирается меня осуждать.
— Здравствуй, Марианна. Проходи, садись, — приветливо улыбнулась директриса. — Я знаю, что тебе нелегко пришлось в последнее время, но надеюсь, в нашей школе ты будешь счастлива.
Эта неожиданная доброта привела к тому, что мои глаза наполнились слезами, которые я сдерживала с тех пор, как вернулась домой, но директриса тактично сделала вид, что не замечает этого.
— Пришло время подумать о будущем, Марианна, — сказала она, прежде чем поинтересоваться, кем я хочу стать после окончания школы. Я видела, что на столе лежит мое досье с прежнего места учебы, где содержалась вся информация о моей успеваемости, поведении и, конечно, о причинах исключения.
Я никогда не задумывалась о том, чем хочу заниматься в жизни, но, сидя в кабинете директрисы, вдруг поняла, что хочу работать медсестрой и ухаживать за детьми. Я сразу сказала ей об этом и ожидала услышать в ответ то, что и так знала: мои оценки недостаточно хороши, я много пропустила, так что шансов у меня мало… Но она лишь ободряюще улыбнулась и выслушала меня, не перебивая.
Директриса действительно сказала, что мне придется поработать и подтянуть многие предметы, но она не видела причин, которые помешали бы мне осуществить свою мечту. Если, конечно, я не буду лениться. Она добавила, что я могу начать с учебной больницы; там я буду жить в специальном доме для медсестер и выполнять работу вспомогательного персонала. Таким образом я получу необходимый опыт, чтобы подняться по служебной лестнице. Директриса объяснила, что, конечно, хорошее образование позволяет быстрее достичь необходимой квалификации, но у таких девочек, как я, тоже есть шанс.
Первые несколько недель в новой школе я жила в постоянном страхе, что кто-нибудь еще знает о моем прошлом. Я все время ждала, что окружающие начнут спрашивать, где я училась раньше и почему ушла из первой школы. Но, к моему огромному облегчению, никому не было до этого дела.
Красивая школьная форма помогла мне раствориться среди других учениц, и я почувствовала себя гораздо увереннее. Я усердно занималась, потому что впервые в жизни у меня была цель, достигнуть которую я могла, только получая хорошие оценки. Помимо этого, я стала общаться с другими девочками, интересоваться, чем они планируют заниматься после окончания школы. Некоторые собирались поступать в колледж, но большинство стремились к независимости, обрести которую, как они говорили, позволяют только самостоятельно заработанные деньги.
Я удивилась, узнав, что некоторые девочки не хотят учиться дальше; они мечтали о косметике, красивой одежде, бойфрендах и явно не имели ничего против того, чтобы сидеть в родительском доме до самой свадьбы. В отличие от них я не собиралась задерживаться под отчим кровом. Я хотела заниматься чем-нибудь полезным. Желание твердо встать на ноги и выучиться на медсестру действительно превратилось в цель моей жизни. Я по-прежнему скучала по дочери, но со временем боль слегка притупилась, я смогла спрятать ее в глубине сознания, чтобы воспоминания не причиняли слишком много боли.
В моем классе была еще одна девочка, мечтавшая стать медсестрой.
— Может быть, встречу симпатичного доктора, — улыбнулась она. — Это, конечно, главный приз, но если не получится, то ничего страшного, ведь еще медсестры часто выходят замуж за полицейских и пожарных. Ну, моя мама так говорит.
Я поймала себя на том, что улыбаюсь в ответ, — и не потому, что мы с ней мечтали об одном. Просто, судя по всему, я впервые в жизни смогла с кем-то подружиться.
Девочка сказала, что ее зовут Сьюзен, что у нее есть младшая сестра, но она всегда хотела братика. Узнав, что у меня три брата и сестра, она заявила, что мне повезло. Повезло? Никогда бы не подумала! Вечный шум, беспорядок, ни минуты покоя, бесконечные пеленки, даже погулять одной нельзя — вряд ли это можно назвать везением.
Сьюзен была высокой, стройной блондинкой; мне, с ростом полтора метра, оставалось только мечтать о такой внешности. Мальчишки постоянно пялились на нее, где бы она ни появилась, но Сьюзен лишь небрежно поправляла волосы и не обращала на ребят ни малейшего внимания. Она не считала, что хоть кто-то из них сможет стать доктором, так зачем попусту тратить время? С ней хотели дружить многие девочки, но Сьюзен почему-то выбрала меня. Мы сидели за одной партой, не расставались на площадке во время перемены, вместе ели в столовой и стояли рядом на линейке.
Она даже провожала меня до автобусной остановки после уроков. А через несколько недель пригласила в гости:
— Приходи завтра. Я рассказала маме, что подружилась с одной девочкой в классе, и она разрешила позвать тебя к нам.
«Меня первый раз в жизни приглашают в гости!» — с восторгом подумала я, чувствуя, как тоска, не покидавшая меня с тех пор, как я уехала из Дома для незамужних матерей, отпустила еще больше.
— Тебе нравится новая группа, «Битлз»? — спросила тем временем Сьюзен.
- Французское завещание - Андрей Макин - Современная проза
- Год обмана - Андрей Геласимов - Современная проза
- Танцующая в Аушвице - Паул Гласер - Современная проза
- Люпофь. Email-роман. - Николай Наседкин - Современная проза
- Музыкантша - Ольга Морозова - Современная проза
- Попытки любви в быту и на природе - Анатолий Тосс - Современная проза
- Семь признаков счастья (сборник) - Олег Рой - Современная проза
- Тень Галилеянина - Герд Тайсен - Современная проза
- «Подвиг» 1968 № 02 - Журнал - Современная проза
- Любовь к ближнему - Паскаль Брюкнер - Современная проза