Перекрестил руки на груди.
- Плохо, что шёл долго. Значит, так… Со Стампом я договорюсь. Платить будешь моим ребятам. Месячный платёж сто двадцать тысяч франков.
- Сколько? – челюсть Дюваля резко ушла вниз и остановилась в нескольких сантиметрах от асфальта. Почему так много? Мне говорили, ты берешь всего сорок?
- Это для старых клиентов. А ты новый. И аренда у тебя в самом дорогом бизнес – центре. А значит повышенное внимание. Это, во-первых. Во-вторых, я узнал, ты недавно нашёл клад на сумасшедшую сумму. Газеты писали - больше десяти миллионов долларов. «Комиссию» за находку не платил. Ни с кем не делился. А за это, по нашим правилам, полагается наказание. Как только другие узнают о кладе. Сразу пойдут вопросы к Стампу, ко мне. А значит и к тебе. Так, что нужно срочно доплатить четыре миллиона.
- Че.че.четыре…сколько? – Сердце у Дюваля провалилось куда-то вниз, а затем заработало с перебоями, как мотор, у которого засорился карбюратор. - Это, что за новые правила?
- Всегда так! Пятнадцать процентов в общую кассу. Ну, и штраф, за то, что никому не сказал. Так, что… дорогой Симон. Деньги, через три дня, должны быть у меня.
- А иначе! - На Дюваля посмотрели, так, словно замеряли покойника перед изготовлением гроба. - Ну, ты понял...
…..
Начало просмотра очередного ролика задерживалось. Все были на месте в просмотровом зале кроме отца основателя компании.
- Странно? – Макс посмотрел на часы. - Шестнадцать двадцать одна. Обычно Симон никогда не опаздывает.
Он протянул руку к селектору. Набрал номер секретаря. - Лаура, напомни месье Дювалю, его ждут в кинозале.
- Месье Иванов, месье Симона нет. Его не было с утра.
- Как? Не было? - Он глянул на часы. Перевёл взгляд на шар, стоящий на столе.
Тот откликнулся фиолетовым цветом.
Максим едва слышно пробубнил… – Где его носит? Давай, тащи, сюда его.
Тут же штора у входа распахнулась и внутрь зала вошёл седовласый собственник в одной рубашке с висящем на груди камнем. Лицо его было напряжено. Губы посинели. Под глазами темнели круги.
Он непонимающе осмотрелся. Вместо реки, в направлении которой шёл топиться, оказался в другом месте.
- Месье Иванов? Откуда я здесь? Это опять быть ваш внезапный фокус шутка?
Продюсер бодрым голосом вернул несчастного в мир суеты и жизни. – Месье Симон! Посмотрите на время! Ждём уже двадцать минут. У нас, между прочим, совещание. А у вас, что? Репетиция новой роли? Утопленник из поместья Шатийон-сюр-Шаларон?
- Какой репетиций? - Симон поправил дрожащими руками верёвки от камня на груди. Рассеяно похлопал ресницами. Вспомнил куда и зачем шёл. – Месье Иванов, надо срочно поговорить. – Перевели взгляд на мадмуазель Луазаль. – Тет-а-тет.
- Прямо, сейчас?
- Да.
- Хорошо. Кристина, передвинем просмотр и обсуждение ролика на семнадцать тридцать.
Дюваль, не снимая камня, тяжело уселся в ближайшее кресло. - Мне одного часа быть мало. Вопрос жизни и смерти. Он слишком важен, сложен и зайти далеко.
- Хорошо. Мадмуазель Луазаль, переносим событие на завтра на десять утра.
***
Семь дней спустя два человека обсуждали свои скромные дела на заднем сидении огромного комфортабельного лимузина.
Первый из них слушал собеседника и задумчиво глядел в окно.
Второй пытался как можно понятнее объяснить всё, что удалось узнать.
Главарь оторвался от просмотра улиц города. Задал уточняющий вопрос.
- То есть, думаешь, эти исчезновения начались с момента, когда Тартюф решил прижать парнушника и потребовать у него долю за найденный клад?
- Да, месье Дюк. В ответ получил странное письмо. Прочитал, взбесился. Послал ребят чтобы притащили Дюваля для разговора. Они ушли и не вернулись. А потом пропал сам. Сидел в номере. Горничная зашла - тапочки стоят, телевизор работает, сигарета дымит. Тартюфа нет. Лукас – его помощник, подумал, что это проделки Симона. Послал ещё одну группу. Которая тоже испарилась. А через десять минут пропал Лукас. Просто вышел покурить на лоджию на седьмом этаже и исчез.
- Дела-а… - протянул главный мафиози и снова уткнулся в окно. Покусал губы. – А что Камиль? Он что думает?
- Месье, люди Тартюфа сразу доложили о странностях вашему адвокату. Тот послал Пьера с бойцами. Больше ребят никто не видел. А через деять минут пропал адвокат.
Бандит резко выпрямился. По его лицу побежали багровые пятна. - Камиль пропал? Почему не сказали об этом сразу?
??? – собеседник нервно покусал губы. - Месье, дела на много хуже, чем кажется на первый взгляд. Все, кто узнает об этом деле и высказывает пожелание разобраться с Симоном. Все пропадают, исчезают, растворяются. Помимо Камаля не можем найти Кристофа, Ламберта и малыша Даниэля. А ещё нет людей Стампа, Витона, Луи Харлана. Скачу честно, все напуганы. Боятся не то, что говорить - думать об этом деле. Поползли слухи о проклятье со стороны старикашки. Считают он колдун и клад, на который позарился Тартюф – проклят.
- Что за чушь?! - Бери ребят и быстро разберись…
- Месьё Дюк, прошу остановитесь! – глаза собеседника расширились от ужаса. - Не слова больше. А вдруг, колдовство Дюваля всё-таки существует? Вы же не хотите исчезнуть?
Мафиози задумался на несколько минут. Недовольно пощёлкал толстыми пальцами. - Хорошо. Поступим хитрее. Отдадим команду потрясти Дюваля не на прямую, а скажем… через письмо. Напиши несколько писем. Раздай проверенным людям и пусть выполняют. Будем надеяться, что проклятье, если всё-таки есть, не подействует через бумагу.
- Я понял вашу идею, месье Дюк. Всё сделаю.
… Через два часа. Устав от ожидания. Водитель лимузина решил поинтересоваться у хозяина куда ехать. Открыл затворку, разделяющую салон. И никого внутри не увидел. Оба пассажира таинственно исчезли.
***
Председатель Совета директоров кинокомпании "Гомон" ледяным, замораживающим взглядом осмотрел присутствующих в своём кабинете.
- Я собрал вас, господа специалисты и аналитики, чтобы задать один вопрос, - губы председателя скривились. - Вы, все? Когда были в последний раз в кино?
- В кино? - присутствующие удивлённо переглянулись. - Месье, мы работаем в синематографе круглосуточно. У нас, ЭТО КИНО, с утра и до вечера, а потом довесок ещё с вечера до утра.
- Я не спрашиваю про работу! - начальство перешло на повышенные тона. - А говорю про обычное посещение какого-нибудь затрапезного фильма. - Когда, вы? В последний раз? Просто ходили в кино?
???... Тишина и недовольный шорох в ответ.
Наконец робко поднял руку самый молодой из
