сделать. Хэйт раскидывает регенерацию по смельчакам, атакующим глаз. Если бы это был бой Ненависти (только Ненависти), в «фонарь» уже полетели бы заколочки. Но не в этой команде.
«Этим фигги, а не игги», — усмехается художница.
На пути всепожирающего пламени — ответного луча из раненого глаза — без раздумий встает паладин. Оттесняет зеленоватых парней. И вот его-то лечить полегче. Там столько защиты и устойчивости, что «жжется» не так яро.
В цифрах: берсерк за «тик» урона в луче терял по восемь-десять процентов здоровья, а «тики» не прекращались секунд двадцать. Нетрудно сосчитать, на сколько «целых берсов» нахилил епископ Сан. Паладину один «тик» снимал процента два-три.
В таком раскладе можно и постоять, и даже позубоскалить о том, какие лампы в этом солярии хилые. Не чета мощностям гриля, встроенного внутрь лавового дракона.
Правда, паладин не шутил. Но Хэйт успела представить на его месте и Сорхо, и Барби, скомпоновать этих весельчаков (они очень разные, но оба чаще всего на позитиве). И даже от себя придумать шуточку.
Всё потому, что она не привыкла быть бесполезной. А тут, по завершению художественной части, она становилась баяном для козы, а не важным для группы персонажем.
Мастер льда и мастер духов успешно «залепили» еще один глаз. Дэн (с подхилом) пережил луч. Еще один завал каменюками пережить, да выковырять покоцанное око. Дело техники и времени.
Если не будет сюрпризов… Паралич из единственного зрячего глаза в эльфа-лучника за таковой уже не засчитывается. «Отрыжку» из пасти Лян принимает на стену льда, откат прошел. А дальше Лик Тьмы общими усилиями разбирают на камушки. Затухает свечение, око накрывает каменное веко. По диагонали Лик пересекает каменная трещина. Еще миг — и стена с грохотом рушится. Следом разваливаются и остальные.
Игроков накрывает непрозрачный купол из тумана. Как будто горячее блюдо сверху накрыли высокой круглой крышкой с покатыми боками. Чтобы запал не потух раньше времени, наверное.
— Зона отдыха, — сообщает Ли Хао. — Теперь у нас есть до двадцати минут. Перерыв, откат умений. После четвертой фазы будет такой же промежуток. Ждем. Обновляем еду, напитки.
— Да!
— Предпоследняя фаза — бой, — дает новую вводную лидер Осеннего ветра. — Пятая тоже бой. Но о нем позже. Легкие фазы кончились, как и известные. Теперь только общие сведения. Противник зовется Средоточие Тьмы. Поле — пятьдесят на пятьдесят метров. Потолка нет, стены зеркальные. Появляться будет случайным образом в любой из зеркальных стен.
— Подобно первой фазе? — спросила (скорее, подумала вслух) Хэйт.
— Верно, — согласился мастер духов. — Отличие в том, что разбить эти зеркала нельзя. Свойство предметов — неразрушимые. По Средоточию урон проходит. Конструктивно бой должен быть похож на сражение с Ликом Тьмы. Но на этой фазе будут добавлены перемещения. Больше у нас нет информации. Действуем по обстановке. Следим за стенами. Лидер Хэйт, держитесь на максимальном расстоянии от Средоточия Тьмы и перемещайтесь после его переходов.
— Да! — восемь голосов ветра
— Конечно, — одинокий голос главы Ненависти.
Скудные данные предоставил «сквозняк» из Прайда. Только визуальную составляющую и сообщил, по большому счету. До падения барьера Осенний ветер не рвался в бой. Парни (и Бай Ню) отдыхали, пережидали откаты и давали разгрузку мозгу.
Прямо на полу организовался спонтанный пикник. Осенний ветер разложил блюда (вся еда — с превосходными бонусами). Глава клана союзников выставил низкий столик для чайной церемонии. Хэйт позвали присоединиться. Отказаться — обидеть, так что глава Ненависти делала ровно то же, что и игроки Цю Фэн.
Пила чай, ела пищу, схожую с той, что частенько притаскивал ей соседушка по ту сторону реальности. Схожую, в основном, обилием перца и необычным смешением вкусов. Бонусы ничуть не уступали таковым от привычных блюд за авторством Сорхо, так что необычность вкуса была скорее в плюс, чем в минус.
Разнообразие — это всегда хорошо. Рецептик стрясти вряд ли удастся, но дать наводку Сорхо, как обладателю умения «обман вкуса», можно. Если тому захочется привнести что-то новенькое в свою кухню, будет знать, к кому обратиться.
А еще в процессе восполнения шкалы бодрости вкусненьким Хэйт размышляла, насколько сопоставим этот данж-босс с привычными ей подземельями. И в целом выходило, что вполне всё сравнивается. Первая фаза — усложненная комната с ловушками и шарадам, где надо проявлять внимательность и очень быстро реагировать.
Вторая — это поток мобов, только в крутом антураже. Необычное оформление стандартного мободро… избиения множества рядовых мобиков. Плюс командная работа важна: глаз не перекрыли? Вертитесь, как белки в колесе.
Третья: проверка на согласованность. И взаимопомощь, если кто-то застрял в сети. Или не сразу смог подняться после «вот это поворота». Вообще, фишки с переворотом и притяжением — хороши. И, скорее всего, уникальны. Там же: бой с элиткой. Лик Тьмы хоть и неприятным оказался противником, но вполне убиваемым. С учетом того, что в группе один «вагон».
Четвертая фаза уже похожа на бой с боссом, но не главным боссом подземелья. Промежуточным. Опять же, оформление обещает быть нескучным.
Ну, а финал — это ласт-босс. Самый главный, сильный и опасный противник всего подземелья. Главное, дойти до него.
Впрочем, определенная вера в эту команду у Хэйт уже формировалась.
Сигналом к тому, что отдых пора сворачивать, стало размытие «крышки» барьера вокруг игроков. Преграда истончилась до прозрачности, явив зеркальную комнату с каменным полом и туманным потолком. Или небом? Метров на двадцать в высоту вымахали зеркала стен, мутная хмарь клубилась над их краями, точно низкие грозовые тучи.
«Мелким этот гад не будет», — прикинула размеры изменений глава Ненависти. — «Ох, ты ж…»
Прежде самого Средоточия Тьмы из зеркала за спиной проталкивается рука. Сотканная из тумана ручища: мизинец в длину не меньше человеческого роста. Средний ближе с орочьими параметрами сравнивать. Безымянный и указательный — это про эльфов (всех мастей) и демонов. А большой — это ближе к гномьим габаритам.
Лапища проносится по широкой дуге, норовя схватить мелких назойливых чужаков. Раздавить, как насекомых.
«Черпалка» гонит ветер туманом. Шарахаются в стороны «насекомыши». Дэн воздымает щит. Бьет в него: звук глубокий, в нем вызов и предвкушение славной сечи. «Малыши» не прочь сразиться с великаном.
Ловчая конечность уходит ни с чем, втягивается в зеркальную гладь. Чтобы выплеснуться из другой стены клубами едкого дыма.
— Дот, — докладывает кастетчик.
Он первым соприкоснулся с дымом, прикрывал до начала боя тылы. Тонкие, «тряпочные»… И теперь задача этих «тряпок» снять со всех пострадавших эффект отравления. Вокруг Хэйт тут же вспыхивает щит от епископа. То, что других заставит разве что кашлянуть, или на худой конец, если лекари не
